Ющенко, Артемий Павлович

Артемий Павлович Ющенко
Сидят (слева направо): Френкель, Семенов, Ющенко, Иоффе, Шмидт, Бобр, Неструх
Дата рождения:	1895(1895)
Дата смерти:	1968(1968)
Страна:	Российская империя Российская империя↓ СССР
Учёное звание:	доктор военно-морских наук
Альма-матер:	Петроградский университет (физико-математический факультет)
Награды и премии:

Артемий Павлович Ющенко (1895 - 1968) - доктор технических наук, профессор, гидрограф-геодезист, доктор военно-морских наук, заслуженный деятель наук, капитан 1 ранга, почетный полярник. Штурман, гидрограф, физик, геодезист.

Биография

В 1917-1920 годах окончил Петроградский университет (физико-математический факультет), стажировался при Пулковской обсерватории.

С 1930 года заведовал кафедрой ЛИТМО; с 1935 года до конца своих дней осуществлял подготовку судоводителей и гидрографов в Гидрографическом институте Главсевморпути, впоследствии преобразованном в Высшее Арктическое Морское Училище, а затем в Ленинградское Высшее Инженерное Морское Училище.

С 1938 по 1941 год он преподавал в Гидрографическом институте, возглавляя кафедру геодезии

Во время Великой Отечественной Войны с 1941 года служил в Главном гидрографическом управлении ВМФ.

С 1944 года по 1947 год работал старшим преподавателем геодезии и астрономии Военно-Морской Академии.

В 1948 году по состоянию здоровья был уволен в запас.

В 1952-1955 годах заведовал кафедрой картографии Ленинградского университета".

Умер в 1968 году, похоронен на кладбище Комарово.

Вклад в науку

Автор более 60 печатных работ, среди которых «Таблицы для вычисления координат Гаусса-Крюгера» (1931), Морская картография (1935), Картографические таблицы (1938), Картография (1941, 1953), Навигация (1966) и др.

Разработал Таблицы для вычисления высот и азимутов (1952), более известные как «Таблицы Ющенко».

Весьма существенным был вклад Ющенко в разработку методов геодезических измерений, в частности, внедрении метода под названием "фазовый зонд" для морских навигационных измерений. На этом методе впоследствии были основаны радионавигационные системы, которые использовались десятки лет.

Разработал метод построения навигационных карт, при котором кривые поверхности земли изображались прямыми линиями (наподобие линий Соменра), что упрощало процедуру навигации судна. Над этим проектом Ющенко начал работать, получив задание в 1941 году.

Работал в составе гидрографических экспедиций на Новой Земле и в Каспийском море. Руководил гидрографическими и картографическими работами в Главном гидрографическом управлении ВМФ.

Награды

Награждён орденами Ленина, Красного Знамени, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, Знаком Почета, медалями.

Заслуженный деятель науки и техники РСФСР (1965).

Был награждён Географическим обществом золотой медалью имени Пржевальского за книгу "Картография".

Почётный полярник.

Память

В его честь названы глубоководная впадина в Антарктике (впадина Ющенко), гора Ющенко на берегу Таймырского залива Карского моря (полуостров Штурманов), и учебное судно «Профессор Ющенко».

Литература

• А.П.Белобров - «Артемий Павлович Ющенко (очерк жизни и деятельности)». «Судовождение», 1968 г., №9, стр.2-7.

Ссылки

• Кафедра военной гидрографии и океанографии
• [museum.ifmo.ru/person/241/222/0/person_241.htm Виртуальный музей ИТМО]
• [www.gpavet.narod.ru/Names4/juschenko.htm Ющенко Артемий Павлович]
• [ships.d3.ru/comments/694776/ Навигатор геодезиста]
• Папиросы "Самородок" // В.Вейхман - Учителя капитанов, [www.sever-journal.ru/assets/Issues/2011/7-8/097-137Veihman2.pdf Север № 7-8 за 2011 год], стр. 121-123

Отрывок, характеризующий Ющенко, Артемий Павлович

Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»