Юэн, Шарль Эрнест

Шарль Эрнест Юэн (фр. Charles Ernest Huin; 30 января 1836, Нанси — 3 декабря 1912, Париж) — французский кораблестроитель XIX века.

Биография

В 1857 году закончил политехнический институт в Париже и там же определился на службу кораблестроения. В 1858 году прошел шестимесячную стажировку в арсенале Шербура. В 1859 году, работая в арсенале Лорьяна, становится помощником инженера 3 класса. В 1864 году дорастает до помощника инженера 1-го класса.

В 1871 году Юэн заведовал сборочным и проектным цехами. 10 июля того же года взял, согласно декрета от 15 июня 1870 года, шестилетний отпуск без сохранения содержания для поступления на службу в частную индустрию, с целью освоения её достижений, и поступил в «Sociutu Nouvelle des Forges et Chantiers de la Mediterraneu» в Гавр. По прошествии шести лет возвращается в Лорьян к исполнению своих прежних обязанностей.

В 1878 году он становится помощником руководителя объединённых отделов вооружения и машин, а в 1880 году инженером 2 класса и наблюдает за строительством броненосца береговой обороны «Эндомтабль», заложенного в Лорьяне тремя годами ранее по проекту Сабатье. В этот год на стапеле заложен первый собственный проект Юэна — броненосец «Ош», заложенный 3 июня.

В 1881 году на основе чертежей «Ош» Юэн создаёт серию из 3-х броненосцев типа «Марсо». Однако строительство следующих двух броненосцев проекта Юэна, «Бреню» и «Шарль Мартэль», включённых в списки в 1882 году, было аннулировано.

Юэн являлся также автором последующих броненосцев типа «Шарль Мартэль» и единичного «Бувэ».

Работу на разных арсеналах Юэн оставил в декабре 1897 года, когда получил назначение в Париж, в генеральную инспекцию.

Вышел Юэн в отставку в 1901 году.

Отрывок, характеризующий Юэн, Шарль Эрнест

– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.