ЯГ-4

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
ЯГ-4
Общие данные
Производитель: ЯГАЗ
Годы пр-ва: 19341936
Сборка: ЯГАЗ
Класс: тяжёлый грузовик
Дизайн
Тип(ы) кузова: бортовой
Компоновка: переднемоторная, заднеприводная
Колёсная формула: 4 × 2
Двигатели
Трансмиссия
Главная передача - двойная, цилиндро-коническая. Передаточное число — 10,9
Характеристики
Массово-габаритные
Длина: 6500 мм
Ширина: 2460 мм
Высота: 2550 мм
Клиренс: 300 мм
Колёсная база: 4200 мм
Колея задняя: 1784 мм
Колея передняя: 1750 мм
Масса: 4750 кг
Динамические
Макс. скорость: 42 км/ч
На рынке
Предшественник
Предшественник
Преемник
Преемник
Другое
Грузоподъёмность: 5000 кг
Расход топлива: 43,5 л/100 км
Объём бака: 177 литров
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

ЯГ-4 — советский тяжёлый грузовой автомобиль грузоподъёмностью 5 тонн, выпускавшийся на Ярославском государственном автозаводе с января 1934 по 1936 год.





Общие сведения

ЯГ-4 представлял из себя вариант ранее выпускавшегося на том же заводе грузовика ЯГ-3, но с новым силовым агрегатом (двигателем, сцепление, КПП) от грузовика ЗИС-5 — более мощного, чем устанавливавшийся на ЯГ-3 силовой агрегат АМО-3. В результате тяговые характеристики автомобиля несколько улучшились, хотя автомобилю по прежнему не хватало мощности. При этом максимальная скорость автомобиля осталась той же, что и у ЯГ-3[1].

С 1934 по 1936 год было изготовлено 5348 автомобилей ЯГ-4.

В 1934 году был создан экспортный вариант грузовика ЯГ-4, получивший обозначение ЯГ-5 и отличавшийся кузовом (т. н. «монгольского» типа — с пониженной платформой и колёсными нишами), увеличенным бензобаком и улучшенной отделкой. В 1934—1935 годах было изготовлено 16 таких машин.

На базе ЯГ-4 выпускался первый советский самосвал ЯС-1. В 1935—1936 годах было изготовлено 573 самосвала.

В 1936 году ЯГ-4 был модернизирован, после чего машина получила обозначение ЯГ-6[2].

Технические характеристики

  • Кузов: деревянная платформа с откидными бортами
  • Колёсная формула: 4 × 2
  • Рабочий объём двигателя: 5,56 л
  • Число цилиндров: 6
  • Степень сжатия: 4,7
  • Номинальная мощность: 73 л.с. при 2300 об/мин
  • Масса пустого автомобиля: 4670 кг без шофёра (4750 кг с шофёром)
  • Грузоподъёмность: 5000 кг
  • Максимальная скорость: 42 км/ч
  • Расход топлива: 43,5 л на 100 км
  • Годы выпуска: 1934—1936

Стоимость

На 1934 год стоимость грузовика ЯГ-4, с шоферским инструментом и резиной на 7 колес — 11840 руб., а шасси ЯГ-4 с кабиной, с шоферским инструментом и резиной на 7 колес — 11425 руб. (шасси без кабины, в той же комплектации — 10640 руб.)[1].

Напишите отзыв о статье "ЯГ-4"

Примечания

  1. 1 2 Матвеенко В.И. История конструирования и производства грузовых автомобилей повышенной проходимости в СССР в период с конца 20-х до середины 40-х годов XX века: Дис. ... канд. истор. наук. — СПб., 2004. — 278 с.
  2. Муханов Г. И. Автомобили Ярославского завода Я-5, ЯГ-3, ЯГ-4. — М.: ОНТИ НКТП СССР, 1936. — Т. 1. — 168 с. — 10 000 экз.

Литература

  • Матвеенко В.И. История конструирования и производства грузовых автомобилей повышенной проходимости в СССР в период с конца 20-х до середины 40-х годов XX века: Дис. ... канд. истор. наук. — СПб., 2004. — 278 с.
  • Муханов Г. И. Автомобили Ярославского завода Я-5, ЯГ-3, ЯГ-4. — М.: ОНТИ НКТП СССР, 1936. — Т. 1. — 168 с. — 10 000 экз.

Ссылки

  • [tehno.claw.ru/shared/auto/information/1-076.htm История автомобиля в России. Грузовые автомобили]
  • [old.uzr.com.ua/pbs.php?pbl_action=view&pbl_id=1322 История КРАЗа: ярославское детство КРАЗов]



Отрывок, характеризующий ЯГ-4

Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.