Эден, Яап
Яап Эден | |
Общая информация | |
---|---|
Полное имя | нидерл. Jacob Johan Eden |
Гражданство | Нидерланды |
Дата рождения | 19 октября 1873 |
Место рождения | Гронинген |
Дата смерти | 2 февраля 1925 (51 год) |
Место смерти | Харлем |
Титулы | |
Чемпион мира | 3 |
Яап Эден (нидерл. Jaap Eden, 19 октября 1873 — 2 февраля 1925) — нидерландский конькобежец, трёхкратный чемпион мира (1893, 1895, 1896 годов), чемпионов Нидерландов (1893) на дистанциях 1500 и 5000 метров.
За свою спортивную карьеру установил пять рекордов мира. 11 января 1893 года на чемпионате Нидерландов в Патерсвольде Яап Эден в забеге на 1500 метров показал результат 2.35,0, который был зарегистрирован как первый рекорд мира на этой дистанции. На чемпионате Европы-1894 в Хамаре (Норвегия) он установил новый мировой рекорд в беге на 5000 метров — 8.37,6, улучшив его почти на полминуты. Только спустя 17 лет этот результат смог превзойти российский конькобежец Николай Струнников.
Яап Эден также активно занимался велогонками, став чемпионом мира в этом виде спорта. На сегодняшний день это единственный спортсмен, который выигрывал два звания чемпиона мира в конькобежном спорте и велоспорте. У женщин этот результат удалось показать Шейли Янг и Кристе Ротенбургер. Этот успех сделал Яапа Эдена очень популярным у себя на родине. Он может считаться первым спортивным героем Нидерландов. В конце XIX века в Голландии было произведено много товаров, носящих его имя, как, например, сигары, шоколад, алкогольные напитки. Сегодня в пригороде Амстердама есть ледовый каток, который носит имя известного нидерландского конькобежца Яапа Эдена.
Рекорды мира
дата | дистанция | рекорд | город |
---|---|---|---|
11 января 1893 | 1500 метров | 2.35,0 | Патерсвольде |
10 февраля 1894 | 10000 метров | 19.12,4 | Стокгольм |
25 февраля 1894 | 5000 метров | 8.37,6 | Хамар |
22 февраля 1895 | 1500 метров | 2.25,4 | Хамар |
23 февраля 1895 | 10000 метров | 17.56,0 | Хамар |
Достижения в конькобежном спорте
турнир | дата | город | 500 м | 1500 м | 5000 м | 10000 м | 1/3 мили | 1/2 мили | 1 миля | место |
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Чемпионат мира (неофициальный) — многоборье | 6 — 7 января 1891 | Амстердам | - | - | - | - | - | 1.35,2 (3/q), 1.31,2 (3) | 3.15,2 Ф (4) | Б/М |
Чемпионат Европы (неофициальный) — многоборье | 23 — 24 января 1891 | Гамбург | - | - | - | - | 59,8 (8) | - | 3.10,4 (6) | Б/М |
Чемпионат Нидерландов — отдельные дистанции | 11 января 1893 | Патерсвольде | - | 2.37,0 (1/q), 2.35,0 РМ (1/f), 2.35,0 (1) | 9.16,0 (1) | - | - | - | - | - |
1-й чемпионат мира — многоборье | 13 — 14 января 1893 | Амстердам | 51,2 (2/q), 51,2 (1) | 2.49,2 (1/q), 2.48,2 (1) | 9.59,0 (1) | НФ | - | - | - | 1 |
2-й чемпионат мира — многоборье | 10 — 11 февраля 1894 | Стокгольм | 50,4 (2), 51,4 (3/q) | 2.36,2 (2), 2.45,2 (1/q) | НФ | 19.12,4 РМ (1) | - | - | - | Б/М |
2-й чемпионат Европы — многоборье | 24 — 25 февраля 1894 | Хамар | - | - | 8.37,6 РМ (1) | - | - | - | - | Б/М |
3-й чемпиона мира — многоборье | 23 — 23 февраля 1895 | Хамар | 48,2 (1/q), 48,4 (2) | 2.25,4 РМ(1/q), 2.25,4 (1) | 8.41,0 (1) | 17.56,0 РМ (1) | - | - | - | 1 |
4-й чемпионат мира — многоборье | 7 — 7 февраля 1896 | Санкт-Петербург | 50,2 (1) | 2.36,2 (1) | 9.03,2 (1) | 18.52,4 (1) | - | - | - | 1 |
Ссылка
- [www.skateresults.com/skaters/jaap_eden SkateResults.com] (англ.)
- [www.desg.de/?page_id=814&anzeige=skater&skater=3031 Deutsche Eisschnelllauf-Gemeinschaft] (нем.)
Напишите отзыв о статье "Эден, Яап"
Отрывок, характеризующий Эден, Яап
В начале зимы, князь Николай Андреич Болконский с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции правительству.
Князь очень постарел в этот год. В нем появились резкие признаки старости: неожиданные засыпанья, забывчивость ближайших по времени событий и памятливость к давнишним, и детское тщеславие, с которым он принимал роль главы московской оппозиции. Несмотря на то, когда старик, особенно по вечерам, выходил к чаю в своей шубке и пудренном парике, и начинал, затронутый кем нибудь, свои отрывистые рассказы о прошедшем, или еще более отрывистые и резкие суждения о настоящем, он возбуждал во всех своих гостях одинаковое чувство почтительного уважения. Для посетителей весь этот старинный дом с огромными трюмо, дореволюционной мебелью, этими лакеями в пудре, и сам прошлого века крутой и умный старик с его кроткою дочерью и хорошенькой француженкой, которые благоговели перед ним, – представлял величественно приятное зрелище. Но посетители не думали о том, что кроме этих двух трех часов, во время которых они видели хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.