Ильясов, Явдат Хасанович

Явдат Хасанович Ильясов
Йәүҙәт Хәсән улы Ильясов
Имя при рождении:	Явдат Хасанович Ильясов
Дата рождения:	25 октября 1928(1928-10-25)
Место рождения:	с. Исламбахты, Ермекеевский р-н, Башкортостан
Дата смерти:	19 июня 1982(1982-06-19) (53 года)
Место смерти:	Ташкент
Гражданство:	СССР
Род деятельности:	писатель
Годы творчества:	1954 - 1982
Направление:	проза

Явдат Хасанович Илья́сов (башк. Йәүҙәт Хәсән улы Ильясов, тат. Сәwdәt Xәsәn uğlı Ilyasov, Җәүдәт Хәсән улы Ильясов; 16 февраля 1929, с. Исламбахты Белебеевского кантона Башкирской АССР, ныне Ермекеевского р-на Башкортостана — 19 июня 1982, Ташкент) — советский писатель, автор произведений на темы древней и средневековой истории Средней Азии.

Биография

Явдат Ильясов — уроженец Башкирии. Отец — столяр-краснодеревщик Хасан-агай Ильясов, волжский татарин. Мать — Сайдикамал Хисаметдинова, происходила из башкирского дворянского (тарханского) рода. Родители расстались, когда Явдат был ещё младенцем. В 1931 году, после нервного срыва, Сайдикамал завербовалась в Среднюю Азию и уехала в совхоз имени 5-летия УзССР под Янгиюлем. Здесь она вышла замуж за пекаря Али Закирова. Явдат остался в Исламбахтах, воспитывала его бабушка по материнской линии. В 1934 году Сайдикамал забрала сына к себе. В 6 лет Явдат пошёл в узбекскую школу, в 7 лет — в русскую. Совхоз имени 5-летия УзССР произвёл на ребёнка неблагоприятное впечатление. «Люди были страшны: сброд, переселенцы, лиходеи! (…) В том совхозе обычным делом были пьянки, драки. Худое место было для меня.» — вспоминал в 1982 году Ильясов.

В 1935 году семья переехала в русское село Новомихайловка в 3 километрах от совхоза. Именно здесь у Явдата «прорезались» литературные данные. В 1941 году Явдат пошёл работать на лубяной завод возчиком кенафа. Платили 10 рублей в месяц — приносил их матери. В 1943 году отчима забрали на фронт. Матери захотелось вернуться на родину, в Исламбахты. Вернулись. Бабушка была ещё жива, младший брат матери был на фронте. Явдат работал в колхозе, пас лошадей. В 1944 году мать увезла детей в свеклосовхоз «Зеравшан», Самаркандской области, где проживали родственники Хасан-агая Ильясова. Явдат работал трактористом, жизнь была голодная и неблагоустроенная. В 1944 году семья возвратилась в Новомихайловку, куда вернулся с фронта Али Закиров. Явдат с отчимом пошли работать в пекарню колхоза имени Крупской. Малограмотный отчим пек хлеб, считался заведующим, но фактически заведующим был Явдат.

Явдат Ильясов окончил педагогическое училище в городе Белорецке, в Башкирии. Работал слесарем, чертёжником, художником-оформителем, заведовал клубом, библиотекой, руководил художественной самодеятельностью; преподавал в школе узбекский язык, рисование, черчение. С 1952 — зав. отделом литературы и искусства, переводчик и корреспондент уфимской газеты «Ленинец», литсотрудник в газетах «Ташкентская правда», «Комсомолец Узбекистана», «Физкультурник Узбекистана», зав. отделом поэзии в журнале «Звезда Востока». Друзья отмечали «его глубочайшее врастание в историю Средней Азии». Художественные произведения Ильясов писал на русском языке, публицистические — на башкирском, русском, татарском, узбекском языках. В конце 1970-х гг. появилась негласная установка: «писатели с нерусскими именами вообще не должны писать по-русски». И Ильясов, нерусский выходец из России, попал в двусмысленную ситуацию.

Явдат Ильясов трагически погиб 19 июня 1982 года, купаясь в ташкентском Комсомольском озере. По одной из версий, к этому был причастен тогдашний первый секретарь ЦК КП УзССР Шараф Рашидов, с которым Ильясов находился в конфликте

Похоронен на кладбище «Чилонзор ота», в центральной части кладбища.

Произведения

• Исторические повести и романы «Стрела и солнце» (1954), «Тропа гнева» (1956), «Согдиана» (1959), «Пятнистая смерть» (1964), «Черная вдова» (1966), «Золотой истукан» (1973), «Месть Анахиты» (1984); романы «Заклинатель змей» (1979) и «Башня молчания» (1982) об Омаре Хайяме и др..
• Стихи, рассказы, очерки на татарском, башкирском, узбекском и русском языках
• Переводы башкирских, узбекских, каракалпакских, корейских, крымско-татарских поэтов.

Общий тираж книг Ильясова превышает 23 млн экземпляров.

Литература

• Явдат Ильясов // Писатели Советского Узбекистана. Биографический справочник. — Ташкент, 1977.

Ссылки

• [www.hrono.ru/text/2004/gareev10_04.html/ Биографический очерк]
• [www.lib.ru/HIST/ILIASOW_Y// Произведения]

Отрывок, характеризующий Ильясов, Явдат Хасанович

– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.