Явлинский, Григорий Алексеевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Явлинский Г. А.»)
Перейти к: навигация, поиск
Григорий Алексеевич Явлинский

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Григорий Явлинский в 1999 году</td></tr>

Руководитель фракции «Яблоко» в Законодательном собрании Санкт-Петербурга
с 14 декабря 2011 года
Лидер партии «Яблоко»
16 октября 1993 года — 21 июня 2008 года
Предшественник: должность учреждена
Преемник: Сергей Сергеевич Митрохин
Руководитель фракции «Яблоко»
в Государственной Думе РФ I—III созывов
12 декабря 1993 — 19 декабря 2003
Предшественник: должность учреждена
Заместитель Руководителя Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР
24 августа — 26 декабря 1991
Глава правительства: Иван Степанович Силаев
Заместитель Председателя Совета министров РСФСР
14 июля — 22 ноября 1990
Глава правительства: Иван Степанович Силаев
 
Вероисповедание: православие[1]
Рождение: 10 апреля 1952(1952-04-10) (71 год)
Львов, УССР, СССР
Партия: КПСС (1985—1991)
«Яблоко» (с 1993)
Образование: Московский институт народного хозяйства им. Г.В. Плеханова
Учёная степень: доктор экономических наук
Запись голоса Г.А. Явлинского
Из интервью «Эхо Москвы»
25 января 2007
Помощь по воспроизведению

Григо́рий Алексе́евич Явли́нский (укр. Григорій Олексійович Явлінський; род. 10 апреля 1952, Львов, УССР, СССР) — советский и российский политический деятель, экономист, в 1990 году — заместитель председателя Совета министров РСФСР, в 1993 году — один из лидеров избирательного блока «Явлинский — Болдырев — Лукин», основатель общественного объединения (с 1995) и лидер политической партии «Яблоко» (с 1993), руководитель упомянутых организаций в 1993—2008 годах. Руководитель фракции «Яблоко» в Государственной Думе России I, II и III созывов. Руководитель фракции «Яблоко» в Законодательном собрании Санкт-Петербурга V созыва. Кандидат в Президенты России в 1996 и в 2000 годах; пытался принять участие в президентских выборах 2012 года, однако ЦИК отказал ему в регистрации[2]. При этом лидер «Яблока» Сергей Митрохин заявил, что Явлинский был не зарегистрирован незаконно. На выборах президента в 2018 году «Яблоко» снова собирается выдвинуть Явлинского[3]. Доктор экономических наук.





Содержание

Семья

Отец Григория — Алексей Григорьевич Явлинский (1917—1981)[4]. В годы Гражданской войны потерял родителей, был беспризорником, в 1930-е годы воспитывался в харьковской коммуне-колонии ОГПУ имени Ф.Э. Дзержинского, руководство которой осуществлял Антон Семёнович Макаренко[4][5]. После окончания колонии поступил в лётную школу, а затем служил в армии в Андижане. Участник Великой Отечественной войны, в действующей армии — с февраля 1942 года. Службу начал рядовым. Служил в артиллерийском полку[5] 331 Гвардейской горнострелковой ордена Боевого Красного знамени Туркестанской дивизии. Воевал на Северном Кавказе, в составе 56-й армии, реорганизованной 20 ноября 1943 года в Отдельную Приморскую армию. Алексей Явлинский участвовал в Керченском десанте, освобождал Украину, Чехословакию. С мая 1944 года Явлинский командовал батареей. Батарея Явлинского первой вошла в чешский город Оломоуц. Закончил войну старшим лейтенантом в городе Высоке Татры (Чехословакия)[6]. Награждён орденом Отечественной войны 2-й степени, орденом Красной звезды, медалью «За боевые заслуги»[4][5]. Старшие братья Алексея Явлинского сражались на фронтах Второй мировой войны.

С будущей женой Верой Алексей Явлинский познакомился случайно: после войны приехал во Львов навестить дальнюю родственницу. Её не оказалось дома и Алексей Явлинский постучался в дверь соседней квартиры, которую открыла Вера Наумовна. Через месяц родители будущего политика сыграли свадьбу[7]. После свадьбы в 1947 году Явлинские жили во Львове. Алексей Явлинский заочно окончил исторический факультет Львовского педагогического института и Высшую школу МВД[4][5]. С 1949 года работал в системе детских исправительно-трудовых и воспитательных учреждений[5]. В 1961 году назначен директором колонии-распределителя для беспризорных.[8] По свидетельству журналиста Юрия Криля, многие из воспитанников Алексея Явлинского переписывались с семьёй до конца 1980-х годов[7].

Мать Григория Явлинского Вера Наумовна родилась в 1924 году в Харькове. По национальности - еврейка. Сразу после войны переехала с семьёй во Львов из Ташкента, где семья жила в эвакуации. Окончила с отличием химический факультет Львовского университета. Преподавала химию в институте[4][5]. Умерла 31 декабря 1997 года. Родители похоронены во Львове[4].

В 1952 году у Явлинских родился сын Григорий, а в 1957 году — его брат Михаил. Брат российского политика в Москву не поехал. Он живёт во Львове и занимается малым бизнесом[4][5].

Детство и школа

Явлинские уделяли большое внимание воспитанию детей. Несмотря на более чем скромный достаток (по воспоминаниям самого Явлинского «покупка игрушки дома была событием»), родители откладывали средства на образование и на летние путешествия. По данным журналиста Юрия Криля, английский язык Григорий начал изучать с шести лет — первые уроки давала жившая по соседству пожилая подруга семьи[7]. Он умел играть на фортепиано, много читал[9]. Среди русских писателей Явлинский особенно любил Пушкина и Чехова, среди украинских — Тараса Шевченко.

Явлинский с друзьями много занимался спортом, хорошо плавал и был неплохим боксёром. На выбор спортивных увлечений Григория во многом повлияли воспоминания отца о большом внимании к физической культуре и спорту в коммуне имени Дзержинского, где в большом почёте был, в частности, бокс[10].

В первый класс Явлинский пошёл в третью школу Львова, а позже перешёл в одну из спецшкол. Григорий успевал по большинству предметов (например, к восьмому классу свободно говорил по-английски), однако был не пай-мальчиком и мог подшутить над учителями[7]. В школе Явлинский познакомился с творчеством группы The Beatles, стал фанатичным их поклонником и даже отрастил длинные волосы. Во время учёбы в школе Явлинский начал серьёзно заниматься боксом и дважды стал чемпионом Украины по боксу среди юниоров в 1967—1968 годах, однако после того, как тренер предложил ему выбрать между боксом и «всем остальным», Явлинский ушёл из спорта.

За несколько лет до окончания школы он решил пойти работать и перешёл в вечернюю школу. Сначала Явлинский трудился на городском почтамте, затем на фабрике кожаных изделий[11]. После этого Явлинский устроился на завод стеклоприборов «Радуга», где вошёл в бригаду по наладке стекольного оборудования. Несмотря на тяжёлые условия труда (рабочие трудились рядом с раскалёнными печами), Явлинский смог хорошо зарекомендовать себя и был принят другими рабочими, которые поначалу подтрунивали над младшим в бригаде[12].

В 1969 году Явлинский отправился в Москву. Он поступил в Институт народного хозяйства имени Плеханова на факультет экономики труда.

Учёба в Москве

Экзамены в Московский институт народного хозяйства имени Плеханова легко сдать не получилось. На первом экзамене Явлинский получил «тройку», что ставило его в опасное положение: для прохождения по конкурсу надо было набрать тринадцать баллов. Однако он смог собраться и сдать оставшиеся экзамены на «пять»[9]. Осенью 1969 года Григорий Явлинский стал первокурсником Плехановского института. Среди его преподавателей были Леонид Абалкин, Николай Иванов[13].

По воспоминаниям сокурсников, он был начитанным и интересующимся студентом. Когда группа приходила на семинар не готовой, друзья просили Григория «помучить» преподавателей какими-нибудь дополнительными вопросами и позже благодарили его за это[14]. Помимо учёбы, Явлинский не забывал и об общественной жизни: во время обучения в Плехановском институте будущий политик дважды побеждал в конкурсе лучшего анекдота советского вуза[15].

Занимался Явлинский и «нелегальной» работой. Как и многие другие студенты, юные экономисты издавали свою собственную самиздатовскую газету «Мы». «Как нас за самиздат тогда вообще не посадили», — вспоминал позже однокурсник Явлинского Дмитрий Калюжный[14]. Однако под угрозой вылета из института он оказался вовсе не за самиздатскую прессу, а за ссору с комсоргом[16]. Ссора переросла в скандал, однако будущего политика спасли однокурсники и друзья: вместо исключения комсомольское собрание рекомендовало принять его в партию.

От «политики» Явлинского по его собственным словам отвлекла любовь. На последнем курсе он женился на москвичке Елене[17] и в 1973 году с отличием окончил институт. Его приняли в аспирантуру, которую он окончил в 1976 году.

Трудовая деятельность в СССР

В 1976 году после окончания аспирантуры Явлинский попал во Всесоюзный научно-исследовательский институт управления при Министерстве угольной промышленности СССР (ВНИИУуголь), в котором он занялся составлением квалификационных справочников и должностных инструкций. Молодой специалист бывал в Кемерово, в Новокузнецке, в Челябинске. Вместе с рабочими он спускался в забой, работал специалистом по труду. Во время одной из поездок он попал под завал и простоял десять часов по пояс в ледяной воде. «Нас спасли, но трое из пятерых умерли в больнице», — вспоминал позже Явлинский[18]. После одной из поездок он направил специальный доклад в секретариат министерства труда. С Явлинским встретился начальник управления министерства Дмитрий Иванович Волковой: он посоветовал будущему политику «сделать лучше» и Явлинский начал подготовку проектов по изменению положения в отрасли[19]. В 1978 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Совершенствование разделения труда рабочих химической промышленности».

В перерывах между разъездами и проектами Явлинский заседал в институтском комитете комсомола, где был одним из двух кандидатов наук. Институт же дал ему и рекомендацию в КПСС.

В 1980 году Явлинского перевели на работу в Научно-исследовательский институт труда Госкомитета по труду и социальным вопросам на пост заведующего сектором тяжёлой промышленности. Одним из первых проектов стало создание работы по совершенствованию труда в СССР. В этой работе Явлинский и его коллеги предлагал либо вернуться к сталинской системе тотального контроля, либо дать предприятиям большую независимость[19]. Работа вызвала недовольство главы государственного комитета труда Юрия Баталина. Распечатанные 600 экземпляров изъяли, а автора начали вызывать на допросы в КГБ СССР[18]. После смерти Л. И. Брежнева допросы прекратились, однако вскоре во время диспансеризации медики обнаружили у автора редкую форму туберкулёза[18]. Молодой специалист был отправлен в больницу, а все его черновики были сожжены. После девяти месяцев пребывания в спецбольнице он вышел оттуда здоровым: друзья утверждают, что Явлинского положили туда с целью психологически «приглушить»[20]. В больнице Явлинский старался не терять времени даром, много читал и даже занимался спортом.

С 1984 года Явлинский стал заместителем начальника сводного отдела, затем начальником управления социального развития и народонаселения Госкомитета по труду и социальным вопросам. В этой должности Явлинский проработал первые годы перестройки.

В 1989 году после первого Съезда народных депутатов СССР несколько депутатов вошли в состав органов власти. Среди них был преподаватель Явлинского по Плехановскому институту (и противник резких преобразований) профессор Леонид Абалкин. Он стал заместителем председателя совета министров СССР летом 1989 года[21]. Абалкин позвал Григория Явлинского на работу в Совет министров. Так Явлинский стал заведующим Сводным экономическим отделом Совета Министров СССР.

14 июля 1990 года Верховный Совет РСФСР утвердил Явлинского заместителем председателя Совета Министров РСФСР, председателем государственной комиссии по экономической реформе[22].

Разработка экономических реформ (1990). Программа 500 дней

Совместно с Михаилом Задорновым и Алексеем Михайловым работали над проектом реформирования экономики СССР «400 дней доверия». Позднее эта программа под названием «500 дней» была предложена Борису Ельцину, в то время Председателю Верховного Совета РСФСР, как программа реформирования экономики России. Программа предусматривала перевод экономики страны на рыночные рельсы в самые кратчайшие сроки. При подготовке первой версии программы («400 дней доверия») авторы провели анализ опыта других стран, которым пришлось перейти на рельсы рыночной экономики. Наиболее показательным они сочли опыт Японии[23].

План Явлинского-Задорнова предусматривал резкое усиление малого предпринимательства через введение права частной собственности вместо права собственности общественной. Приватизацию экономисты предлагали начать с «наименее концентрированных и монополизированных отраслей экономики», среди которых в плане были обозначены мелкая и средняя розничная торговля, сектор общественного питания и сектор строительных подрядов[24].

Государственные предприятия должны были продать на рынке свои акции с поступлением доходов от продажи в казну государства[25]. Предлагалось ввести режим льготного налогообложения для частных предприятий. Составители плана предлагали прекратить финансирование убыточных предприятий сельского хозяйства государством[26]. Неэффективные государственные предприятия должны были быть расформированы или проведены через процедуру банкротства.

Экономисты также предлагали государству привлекать обширные кредиты на внешнем рынке, а также отправлять на Запад специалистов для обучения новым экономическим реалиям[27]. Составители плана не исключали возможности прямого импорта специалистов из-за рубежа. Для обеспечения прожиточного минимума вводился Минимальный Потребительский Бюджет, который должен был отовариваться по карточкам[28].

План вызвал широкий резонанс среди представителей высших кругов РСФСР и СССР. После обсуждения второй версии плана («500 дней») между руководством РСФСР и СССР была достигнута договорённость о разработке совместных мер по проведению экономических реформ в СССР на основе программы «500 дней». Для разработки программы реформирования по инициативе и совместным решением М. С. Горбачёва и Б. Н. Ельцина была создана рабочая группа, которой руководят академик Станислав Шаталин и Григорий Явлинский.

Явлинский был назначен заместителем председателя Совета министров РСФСР и председателя Государственной комиссии по экономической реформе. К 1 сентября 1990 программа «500 дней» и 20 проектов законов к ней были подготовлены, утверждены Верховным Советом РСФСР и представлены на рассмотрение Верховного Совета СССР.

Одновременно по поручению председателя Совета Министров СССР Николая Рыжкова разрабатывался альтернативный проект — «Основные направления развития». Рыжков заявил, что в случае непринятия его он уйдёт в отставку. В качестве компромисса Горбачёв предложил объединить две программы в единую программу Президента СССР.

В ответ на это решение 17 октября 1990 года Григорий Явлинский подал в отставку и вместе со своей командой, также ушедшей из правительства, создал и возглавил исследовательский институт Центр экономических и политических исследований «ЭПИцентр».

Девяностые годы

1991 год

Программа «Согласие на шанс»

«ЭПИцентр» совместно с учёными Гарвардского университета США при политической поддержке президента СССР Михаила Горбачёва разрабатывают программу интеграции советской экономики в мировую экономическую систему — «Согласие на шанс»[29]. Программа развивала положения программы «500 дней» и ставила целью сохранение реформированного Советского Союза в новых условиях.[30]. Явлинский с коллегами считали, что СССР можно сохранить за счет проведения предельно жесткой экономической политики (в том числе, за счет введения карточной системы). Программа подверглась критике как со стороны радикальных коммунистов, так и со стороны представителей либерального лагеря и принята не была[31].

Августовский путч

Во время Августовского путча 1991 года Явлинский находится в Белом доме — здании Верховного Совета России[32]. После того, как стало ясно что путчистам не удалось захватить власть, он принимал участие в планировании мероприятий по поиску членов ГКЧП. Вместе с председателем КГБ РСФСР Виктором Иваненко Явлинский как понятой[33] вошёл в квартиру одного из лидеров путча, министра внутренних дел СССР Бориса Пуго, который покончил жизнь самоубийством.[34]

24 августа 1991 года, после провала путча, создаётся Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР во главе с Иваном Силаевым[29]. Михаил Горбачёв назначает Григория Явлинского, Аркадия Вольского и Юрия Лужкова заместителями руководителя Комитета[35]. Через 4 дня Верховный Совет СССР возложил на не предусмотренный Конституцией комитет функции правительства СССР до формирования нового состава Кабинета Министров СССР[36], который так и не был сформирован.

С 2 октября по декабрь 1991 года Явлинский также входит в Политический консультативный комитет при Президенте СССР[37]. Михаил Горбачёв поручил Явлинскому работу над вопросами макроэкономики. Возглавляемая им рабочая группа подготавливает «Договор об экономическом сотрудничестве между республиками СССР», о возможности подписания которого говорили лидеры республик[38]. Целью договора было сохранение единого экономического пространства и рынка СССР вне зависимости от того, какую политическую форму примут отношения между республиками[29]. Договор был подписан 18 октября 1991 года в Москве представителями 8 республик[39], однако, один из его подписантов Борис Ельцин вскоре выступил против нового надсоюзного образования, рассчитывая, что в одиночку Россия сможет быстрее перейти к рынку.

В сентябре 1991 года Борис Ельцин рассматривал возможность выдвижения Явлинского на пост премьер-министра России[40]. Согласно воспоминаниям президента, определённую роль сыграла «некоторая болезненность реакций», которая сложилась после работы над программой «500 дней»[41]. В конечном счете Ельцин сделал ставку не на Явлинского, а на Егора Гайдара и его команду молодых экономистов.

Реакция на Беловежские соглашения

В декабре 1991 года, после заключения Беловежских соглашений, Явлинский вместе со своей командой покинул правительство в знак несогласия с действиями Ельцина, разрушавшими не только политические, но и экономические связи с бывшими советскими республиками, что подрывало возможности реформы экономики России[42]. Комитет по разработке и проведению экономической реформы прекратил своё существование.

1992 год

Весной 1992 года Григорий Явлинский на базе «ЭПИцентра» начинает разработку программы реформ, которая могла бы стать альтернативой для преобразований, которые проводились правительством Егора Гайдара[29]. Специалисты «ЭПИцентра» во главе с Явлинским разрабатывают новую программу («Диагноз»), которая могла бы позволить стране выйти из кризиса с меньшими потерями, нежели правительственная программа приватизации. В рамках новой программы, Явлинский выступил против применения ваучерной схемы приватизации крупных активов[43]. Одной из главных задач правительства Явлинский считал не обеспечение создание рынка ваучеров, а создание условий для скорейшего формирования свободного рынка собственности.

Летом 1992 года Григорий Явлинский разрабатывает программу проведения рыночных преобразований в Нижегородской области («Нижегородский пролог») по заказу губернатора Бориса Немцова, которая позже была реализована и дала значительные результаты. 22 июня 1992 года при участии Явлинского создан общественный Совет по внешней и оборонной политике (существует до сих пор).

В 1992 году Григорий Явлинский начинает политическую карьеру[44]. Он критикует нововведения правительства, указывая на несбалансированность и нестабильности либерализации, которая не дала реальных результатов а лишь привела к обнищанию населения[45]. До конца 1992 года никаких официальных постов Явлинский не занимает и работает над книгами и статьями.

В декабре 1992 года президент России Борис Ельцин отправляет правительство Гайдара в отставку[46]. Премьер-министром России становится Виктор Черномырдин. В правительстве остаются оппоненты Григория Явлинского, такие, как Анатолий Чубайс.

Разгон Верховного Совета России

В течение 1993 года нарастало противостояние между президентом Борисом Ельциным и Верховным Советом, председателем которого был Руслан Хасбулатов. Верховный Совет воспринял снятие с поста исполнявшего обязанности премьер-министра России Егора Гайдара как свою победу и усилил давление на власть[46]. 20 марта 1993 года Ельцин ввёл в России «особый порядок управления страной». В апреле в России прошёл референдум о доверии граждан президенту Борису Ельцину и Верховному совету, который завершился знаменитым результатом по формуле «Да-да-нет-да»[47].

На фоне этого противостояния Явлинский предлагал вернуться к отвергнутой правительством рыночных реформ идее воссоздания отношений с партнёрами по СНГ по модели Европейского союза[48]. Он не занимал никаких постов, оставаясь вне конфликтной ситуации, и занимался научной работой.

21 сентября 1993 года Борис Ельцин издал указ № 1400[49]. Указом распущены высший орган власти России — Съезд народных депутатов и парламент — Верховный Совет. Также этим указом назначены выборы в новый парламент — Государственную думу. Конституционный суд во главе с Валерием Зорькиным признал указ неконституционным и констатировал, что действия Ельцина подпадают под ст. 121. 6 Конституции РФ-России (РСФСР), где говорится о немедленном прекращении полномочий президента, если они использованы для роспуска законно избранных органов власти[50]. Генеральный прокурор сделал заявление в Верховном Совете России о том, что Ельцин нарушил Конституцию. Верховный Совет и Съезд народных депутатов, в свою очередь, на основании статей 121. 6 и 121. 11 конституции, констатировали прекращение полномочий президента Бориса Ельцина с момента издания указа № 1400 и переход их к вице-президенту Александру Руцкому.

В условиях нарастающего противоборства (в некоторых регионах уже выстраивались параллельные системы власти) Явлинский призвал участников конфликта отказаться от взаимных претензий и назначить досрочные выборы президента и парламента. 28 сентября, осознавая, что компромисс уже нереален, Явлинский призвал Верховный Совет к сдаче огнестрельного оружия, а президентскую команду — к проведению одновременных выборов в феврале-марте 1994 года.

В начале октября в Москве началось вооруженное противостояние сторонников Верховного Совета с представителями исполнительной власти. Спикер Верховного совета Руслан Хасбулатов и вице-президент Александр Руцкой объявили себя единственной законной властью в стране. 3 октября сторонники Верховного Совета попытались захватить контроль над городом. Толпа во главе с Альбертом Макашовым взяла штурмом здание на Новом Арбате, в котором располагался офис «ЭПИцентра»[51] и откуда милиция вела огонь по сторонникам Верховного Совета. После этого вооружённые сторонники Верховного Совета попытались взять штурмом здание телецентра в Останкино, но были отбиты с людскими потерями.

В ночь с 3 на 4 октября 1993 года Григорий Явлинский выступил по телевидению из резервной студии Российского телевидения[52]. Он призвал действующие власти и президента Ельцина «подавить мятеж со всей возможной ответственностью». Явлинский также подверг критике выступление Егора Гайдара, который позвал москвичей на защиту демократии[53].

В ночь с 3 на 4 октября в Москву по приказу Ельцина были введён значительный воинский контингент на тяжёлой бронетехнике. Белый дом был блокирован. После обстрела здания из танков сопротивление сторонников Верховного Совета было подавлено, а наиболее активные руководители во главе с Хасбулатовым и Руцким арестованы.

Создание «Яблока». Работа в Государственной Думе

Осенью 1993 года на фоне роста рейтингов после провала путча Григорий Явлинский решил создать избирательный блок, который смог бы бороться за места в Государственной думе[29]. После длительных переговоров сооснователями партии стали бывший главный государственный инспектор России Юрий Болдырев и ученый и дипломат, бывший посол России в США Владимир Лукин.

Основатели назвали новый блок «Яблоко». В своей программе новый блок отмежевывался и от «демократов» у власти (их представлял блок «Выбор России») и от коммунистов. «Мы против политики, для которой хороши все средства,… против политики „рынок“, „демократия“, „свобода“ любой ценой… Цель не оправдывает средства. Средства достижения политических целей важны для нас не менее, чем сами цели», — говорилось в манифесте основателей «Яблока»[54].

Согласно воспоминаниям В. Колобовой, основатели блока рассчитывали получить на выборах в Государственную думу 1993 года большинство голосов[29]. Победителем гонки оказалась партия ЛДПР Владимира Жириновского, на втором месте оказались оппоненты Явлинского из блока Выбор России.

«Яблоко» оказалось на шестом месте. Блок получил 7,86 % голосов и 27 мест в Государственной Думе Российской Федерации первого созыва. По неподтвержденной информации, избирательную кампанию блока якобы поддерживали структуры предпринимателя Владимира Гусинского и группы «Мост»[55]. Официальных сведений, подтверждающих эти данные, нет.

В Государственной думе первого созыва фракция «Яблоко» во главе с Явлинским занимала социал-либеральные позиции. В большинстве случаев фракция не поддерживала во многом популистские предложения ЛДПР и КПРФ[56].

Депутаты от «Яблока» принимали участие в разработке документов, которые во многом определили экономическое положение в новой России[57]. Среди них были Гражданский кодекс, Закон об акционерных обществах, Закон о ценных бумагах[58].

Члены фракции, в том числе, сам Григорий Явлинский и Михаил Задорнов, активно критиковали начинания правительства в финансовой сфере. В период работы первого созыва Государственной думы обостряется полемика между Григорием Явлинским и Анатолием Чубайсом. Войти в правительство поодиночке представители партии отказывались.

Первая Чеченская война

Во второй половине 1994 года противостояние между Временным советом Чечни и Джохаром Дудаевым перешло в вооруженную фазу. В ноябре политические силы, противостоящие Джохару Дудаеву попытались взять столицу Чечни город Грозный, но были отбиты. Явлинский вместе с коллегами по «Яблоку» отправился в Чечню и провёл переговоры с Джохаром Дудаевым, предлагая себя в заложники в обмен на пленных. Результатом переговоров стало освобождение половины захваченных, а также возвращение тел восьми убитых солдат[29].

11 декабря президент России Борис Ельцин подписал Указ № 2169 «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики»[59]. К концу декабря подразделения российской армии и МВД блокировали Грозный. В республике разгорелся конфликт, позже получивший известность как Первая чеченская война.

Григорий Явлинский выступил жестким противником войны в Чечне. В конце 1994 года, политик охарактеризовал ситуацию в Чечне следующим образом: «Бывают хорошие ситуации, а бывают плохие…Из плохой ситуации есть только плохие выходы. По Черчиллю, настоящий политик — это тот политик, который в плохие ситуации не попадает»[60]. Выступая в Госдуме и на других площадках он добивался вывода войск из республики. «Надо вывести наши войска оттуда и дать чеченцам возможность через два-три года провести референдум. Пусть сами решают как им быть», — заявил Явлинский в интервью Юрию Алексееву[60].

1995 год. Выборы Государственной думы II созыва

Весной 1995 года на фоне ухудшающейся экономической ситуации и продолжающегося конфликта в Чечне партия «Яблоко» начала новую избирательную кампанию. Главным лицом этой кампании стал Григорий Явлинский[61]. Незадолго до её начала он встретился с канцлером Германии Гельмутом Колем и обсудил с ним ситуацию в России. Некоторые журналисты расценили это как начало предвыборной кампании на пост президента России.

В рамках новой кампании глава партии потребовал от правительства прекратить войну в Чечне, провести военную реформу и дать реальную свободу слова[62]. Главным экономическим требованием Явлинского стала демонополизация и освобождение рынка от власти естественных монополий и их руководителей-бюрократов[61].

В мае 1995 года в прямом эфире программы «Итоги» телеканала НТВ Явлинский провел дискуссию с Егором Гайдаром[63]. Позже стороны обсудили возможность выдвижения единого списка на выборах в Госдуму 1996 года. В результате этих переговоров стороны не смогли прийти к компромиссу. Гайдар обвинил Явлинского в «предательстве демократии», а Явлинский в ответ заявил, что «в скандалах не участвует»[64].

Кампания по выборам в Государственную думу второго созыва продолжала идти под лозунгами жесткой критики правительства. Осенью 1995 года перед выборами партия «Яблоко» провела ряд акций по «разъяснению» своей программы в регионах. Одновременно с этим глава фракции резко раскритиковал представленный правительством проект бюджета на 1996 год[65]. Явлинский также разъяснял свою позицию в интервью зарубежным изданиям. В частности в интервью немецкой газете Welt Явлинский сообщил, что не считает необходимым полную отмену приватизации в России, но настаивает на уточнении ряда законов о конкуренции[66].

17 декабря 1995 года в России прошли выборы в Государственную думу второго созыва. «Яблоко» заняло на них четвёртое место, набрав 6,89 % голосов. Фракция блока в Госдуме увеличилась до 45 мест.

Президентская кампания 1996 года

15 февраля 1996 года президент России Борис Ельцин заявил о своем намерении идти на второй срок[67]. Его основным оппонентом считался лидер КПРФ Геннадий Зюганов. Представителем «третьей силы» был Явлинский. Позже у него появились конкуренты — врач-офтальмолог Святослав Федоров и генерал Александр Лебедь.

Ситуация обострилась к апрелю 1996 года. Зюганов лидировал по всем рейтингам и обгонял президента Ельцина, который старался показать себя активным политиком. В конце апреля в поддержку Ельцина была запущена общественная кампания «Голосуй или проиграешь», которая была призвана привлечь на участки молодёжь. В критических условиях представители штаба Ельцина начали переговоры с Явлинским.

Встреча между двумя кандидатами в президенты России состоялась 6 мая 1996 года[68]. На этой встрече Явлинский предложил вниманию президента список условий, при исполнении которых он мог бы войти в действующую власть. Явлинский предлагал Ельцину окончить войну в Чечне, отказаться от «президентского режима управления», повысить минимальную зарплату, ликвидировать льготы госаппарата и установить в стране такую систему правления, при которой большинство решений будет исполняться только после визы президента и премьер-министра[68]. Помимо этого Явлинский предложил президенту отправить в отставку премьер-министра Черномырдина, министра обороны Павла Грачёва и первого заместителя премьер-министра Олега Сосковца.

После проведения переговоров Ельцин сообщил прессе, что во время дискуссии Явлинский якобы требовал для себя поста премьера: сам Явлинский этого сообщения не подтвердил[69].

К 28 мая ни одно из условий Явлинского не было выполнено. Лидер «Яблока» заявил, что вступать в коалицию с Ельциным не намерен[70]. В начале июня Явлинский провел переговоры о возможной коалиции с другими кандидатами от «третьей силы», однако ни с Фёдоровым, ни с Лебедем договориться не удалось. Возможные спекуляции о вхождении в правительство Зюганова Явлинский решительно отверг[71].

На президентские выборы 1996 года Григорий Явлинский пошёл самостоятельно. В первом туре президентских выборов он занял четвёртое место и набрал 7,35 % голосов избирателей. Перед вторым туром Ельцин заручился поддержкой Лебедя и уволил министра обороны Грачёва и первого вице-премьера Сосковца. Во втором туре выборов Ельцин победил, набрав 53,82 % голосов избирателей. В 2012 году в газетах появилось много публикаций (в том числе и со ссылкой на признание Д.Медведева), на основании которых можно предполагать с достаточной долей вероятности, что при подсчёте голосов было много фальсификаций, а на самом деле выборы были выиграны Зюгановым[72][73][74].

Предложения и потери: 1996—1997 годы

После завершения предвыборной кампании 1996 года многие наблюдатели считали Григория Явлинского весьма перспективным политиком[75].Заключённые генералом Александром Лебедем Хасавюртовские соглашения стали фактическим исполнением давнего требования «Яблока» о предоставлении самостоятельности Чечне. При этом фракция «Яблоко» в Госдуме оставалась в оппозиции, и никто из её представителей в исполнительную власть не вошёл.

В начале 1997 года в правительстве России произошли существенные перестановки. Пост первого вице-премьера занял демократ Борис Немцов, знакомый Явлинскому лично ещё со времени работы «ЭПИцентра» над успешной программой экономического развития Нижегородской области. Политики начали консультации о возможности вхождения представителей фракции в состав правительства[76]. В итоге в правительство из «Яблока» так никто и не вошёл, однако Явлинский заявил о готовности поддерживать нового вице-премьера в его деятельности[77]. Это обещание позже вызвало критику оппонентов, которые утверждали, что Явлинский его не выполнил[78].

В сентябре 1997 года Явлинский объявил о намерении выдвинуть свою кандидатуру на пост президента России на выборах 2000 года[78]. Осенью того же года фракцию «Яблока» в Государственной думе оставил один из главных игроков экономического блока — Михаил Задорнов. Он стал руководителем министерства финансов России без согласия «Яблока» и в связи с этим был исключён из партии[79].

Экономический кризис и импичмент президента

Весной 1998 года в исполнительной власти в России произошли крупные перестановки. Президент Борис Ельцин отправил в отставку правительство Виктора Черномырдина (в состав которого входил традиционный оппонент Явлинского Анатолий Чубайс) и предложил на пост премьер-министра первого заместителя министра топлива Сергея Кириенко[80]. После двукратного отрицательного голосования («Яблоко» голосовало против назначения Кириенко) он все же был утвержден на посту премьер-министра[81]. Фракция «Яблоко» в Госдуме продолжила резкую критику правительства, которое возглавил один из «молодых реформаторов».

В августе 1998 года в России произошёл обвал пирамиды ГКО. Курс рубля рухнул[80]. В условиях кризиса президент Ельцин отправил в отставку правительство Кириенко. 7 сентября 1998 года на заседании Думы Явлинский предложил на пост премьера кандидатуру Евгения Примакова.[82] Явлинский и «Яблоко» поддержали эту кандидатуру во время голосования 11 сентября в Госдуме, однако никто из представителей фракции в правительство Примакова не попал. При этом в Думе фракция находилась в оппозиции к коммунистам и голосовала против их инициатив[83]. «Яблоко» также продолжило критику финансовых законопроектов правительства.

Весной 1999 года коммунисты смогли добиться постановки на голосование в Госдуме вопроса об импичменте президенту Ельцину. Сам процесс был инициирован «левыми» ещё в 1998 году, однако на голосование попал только в апреле 1999 года. В вину Ельцину вменяли подписание Беловежских соглашений, разгон Верховного Совета в 1993 году, войну в Чечне, ослабление обороноспособности страны и геноцид российского народа. Фракция «Яблоко» частично поддержала обвинения в разгоне Верховного Совета (24 депутата из 45) и в развязывании войны в Чечне (37 депутатов из 45)[84]. Сам Григорий Явлинский голосовал за импичмент президенту только по пункту о войне в Чечне[84]. Несмотря на поддержку «Яблока» попытка импичмента провалилась. Президент России Борис Ельцин позже замечал, что во время голосования «Явлинский запутался в своей стратегии»[85]. Реакция Григория Явлинского на эти слова неизвестна.

Участие Явлинского в «Трёхсторонней комиссии»

В конце 90-х — начале 2000-х годов Григорий Явлинский входил в состав «Трёхсторонней комиссии». 21 марта 1998 года во время неформальной встречи «Трёхсторонней комиссии», посвящённой преимущественно развитию России, Григорий Явлинский выступил с речью[86] «Главное в повестке дня России». Он обратил внимание на необходимость либерализации российской экономики, проанализировал приближающийся кризис, одновременно подчеркнул необходимость реальной демократизации политической системы, отделения бизнеса от власти и развития гражданского общества. В марте 2001 года Явлинский выступил[87] на ежегодном совещании «Трёхсторонней комиссии» в Лондоне с докладом о кризисе мировой экономики. 18—20 октября 2002 года в Праге прошла 26-я Европейская региональная встреча «Трёхсторонней Комиссии». 20 октября Явлинский выступил[88] на сессии «Состояние европейско-атлантического партнерства». В своем выступлении он затронул вопросы взаимодействия России и США в решении иракской проблемы. В октябре 2006 года Григорий Явлинский принял участие в 30-й Европейской региональной встрече «Трёхсторонней комиссии» в Турине. 29 октября он выступил[89] на сессии «Будущие внутренние и внешние энергетические стратегии в Европе» с докладом на тему «Россия и европейская энергетическая безопасность». В 2010 году переизбран на второй срок.

Выборы Госдумы III созыва и Вторая Чеченская война (1999 год)

9 августа 1999 года президент России Борис Ельцин отправил в отставку правительство Сергея Степашина и назначил исполняющим обязанности руководителя правительства Владимира Путина. В тот же день Ельцин назвал Путина своим преемником[90].

17 августа 1999 года в Москве состоялся VII съезд объединения «Яблоко». На нём Григорий Явлинский объявил о своем намерении баллотироваться в президенты в 2000 году. В своем выступлении на съезде он охарактеризовал ситуацию следующим образом: «Номенклатура начальников-собственников встраивается в новую партию власти… При этом власть мечтает о создании полезной для неё оппозиции.»[91] Явлинский заявил, что «Яблоко» не станет «изящным цветком в петлице власти» и призвал избирателей сплотиться вокруг партии. Стратегическим союзником блока на выборах в Государственную думу 1999 года стал бывший премьер-министр Сергей Степашин .

19 августа в Москве состоялся учредительный съезд блока «Отечество — Вся Россия», который вели на выборы экс-премьер Евгений Примаков и мэр Москвы Юрий Лужков[92]. В середине сентября был создан проправительственный блок «Единство». На места в Думе претендовали также КПРФ, ЛДПР и конкуренты «Яблока» из «Союза Правых Сил».

В сентябре 1999 года в городах России произошло сразу четыре крупных взрыва. В Москве были взорваны два жилых дома — на улице Гурьянова и на Каширском шоссе. Кампания проходила на фоне событий Второй Чеченской войны и активного медийного противостояния между блоками «Единство» и «Отечество — Вся Россия».

«Яблоко» выступило против начала широкомасштабной кампании в республике с использованием бомбардировочной авиации. Во время предвыборной гонки представители «Яблока» неоднократно проводили дебаты с оппонентами из «Союза Правых сил». 26 ноября в прямом эфире телеканала НТВ Григорий Явлинский встретился со старым оппонентом Анатолием Чубайсом. «Вы ответите за кровь», — резюмировал Явлинский[93]. При этом Явлинский выступал за необходимость проведения ограниченных боевых действий в Чечне и за необходимость обеспечения поддержки российских войск жителями республики. Путь к поддержке Явлинский видел в проведении переговоров с полевыми командирами[94].

По итогам выборов в Госдуму 1999 года «Яблоко» заняло шестое место. Партия получила 5,93 % голосов избирателей и 16 мест в парламенте, уступив СПС, ЛДПР, «Отечеству-Всей России», «Единству» и КПРФ.

Двухтысячные годы

Президентские выборы 2000 года

31 декабря 1999 года Борис Ельцин неожиданно для многих ушёл в отставку[95]. Пост временно исполняющего обязанности президента занял Владимир Путин. В 2000 году в России вновь началась предвыборная кампания. Григорий Явлинский начал её под лозунгами развития экономики и критики действующего режима. Он предложил снизить налоги на малый бизнес, унифицировать законодательство в стране и построить за краткое время «Государство для граждан»[96]. Своей опорой Явлинский видел «средний класс» образованных людей[97]. Лидер «Яблока» призвал своих последователей построить «Россию без диктаторов и олигархов».

В рамках кампании Григорий Явлинский активно критиковал действия Владимира Путина. Одним из главных объектов для критики стала Вторая Чеченская война, которую власти уже готовились объявить оконченной. В интервью изданию The Russia Journal Явлинский назвал эту операцию «обманом». «Вместо антитеррористической операции мы получили полномасштабную войну», — заявил лидер «Яблока»[98].

Явлинский отказался от сотрудничества с Путиным с самого начала кампании. «Я не намерен бороться за „хорошего Путина“. Я намерен бороться с Путиным за пост президента России», — заявил Явлинский[98]. Он отметил, что некоторые бизнесмены в США будут рады видеть в России авторитарный режим и потому могут поддержать находящегося во власти кандидата в президенты. В своем программном выступлении Явлинский также указал на тесное сотрудничество команды Путина и КПРФ в Госдуме[97].

Во время кампании Явлинский говорил о риске создания в России жесткого режима на базе наследия, которое оставил Борис Ельцин. «Путин полностью сформирован этой системой», — подчеркивал лидер «Яблока» в одном из своих предвыборных выступлений[99].

Президентские выборы в России состоялись 26 марта 2000 года . Президентом России стал Владимир Путин, который набрал 50,94 % голосов. На втором месте оказался Геннадий Зюганов (31,21 % голосов). Григорий Явлинский занял третье место и набрал 5,8 % голосов.

Явлинский и «Норд-Ост»

Вечером 23 октября 2002 года группа террористов захватила Театральный центр на Дубровке, захватив находившихся там людей в заложники. Утром следующего дня, 24 октября, террористы потребовали обязательного участия в переговорах журналистки Анны Политковской, политиков Ирины Хакамады и Григория Явлинского. Они мотивировали это тем, что эти общественные деятели выступали против проведения военной кампании в Чечне.

На момент начала трагедии Григорий Явлинский находился в Томской области на похоронах трагически погибшего председателя регионального отделения «Яблока» Олега Плетнёва[100]. Узнав о требовании террористов, Явлинский сделал всё возможное, чтобы срочно вылететь в Москву[101].

По дороге из Томска в Новосибирск Явлинскому удалось вступить в телефонные переговоры с террористами, которые потребовали, чтобы он явился в Театральный центр на Дубровке без оружия и охраны. Вылететь в Москву Григорию Явлинскому удалось только в 18.00. В Москве самолет Явлинского приземлился около 22.00, и он тотчас же направился на Дубровку.

В 23.05 Явлинский зашёл в Театральный центр, где вёл переговоры в течение 50 минут[102]. Ему удалось вывести с собой из здания 8 детей. Сразу после переговоров Явлинский отправился в Кремль, где в течение нескольких часов проводил закрытую консультацию.

После штурма Театрального центра, 29 октября, президент России Владимир Путин лично поблагодарил Григория Явлинского, отметив при этом: «Вы один из тех, кто принимал участие в этой работе, сыграли в ней весьма положительную роль и, в отличие от многих других, не делаете себе из этого личного пиара. За это Вам особая благодарность»[101].

Лидер партии «Яблоко»

26 апреля 2002 года Минюстом была зарегистрирована Российская демократическая партия «Яблоко» (Рег. № 5018). Председателем был избран Григорий Явлинский. С 2006 года, после присоединения «Зелёной России» и «Солдатских матерей» название изменили на "Российская объединённая демократическая партия «Яблоко».

В декабре 2003 года партия «Яблоко» под руководством Явлинского в четвёртый раз участвовала в выборах в Госдуму, набрав 4,3 % голосов избирателей. Партия не преодолела пятипроцентный барьер и, таким образом, не прошла в федеральный парламент. Однако, ночью, сразу после выборов, Григорию Явлинскому позвонил Владимир Путин и поздравил с прохождением в Госдуму[103]. Утром же Центризбирком сообщил о поражении «Яблока». В штабе партии были уверены, что президент просто не учёл специфики работы избиркома на местах: для улучшения отчётности явка избирателей была несколько «преувеличена», и выигрышный процент «Яблока» автоматически стал проигрышным[103].

В марте 2004 года Явлинский по решению партии «Яблоко» отказался от участия в выборах Президента России и, таким образом, фактически их бойкотировал. Это было связано с тем, что, по мнению Явлинского, после избирательной кампании по выборам депутатов Госдумы 2003 года в России отсутствовала возможность для проведения свободных и справедливых выборов.

С 2005 года — профессор Высшей школы экономики. В феврале того же года Явлинский защитил в Центральном экономико-математическом институте (ЦЭМИ) диссертацию на соискание научной степени доктора экономических наук[104]. Тема диссертации: «Социально-экономическая система России и проблема её модернизации» ([www.yavlinsky.ru/themes/index.phtml?id=370 полный текст] диссертации, рецензия и отзывы).

Григорий Явлинский резко выступал против уголовного преследования главы нефтяной компании «ЮКОС» Михаила Ходорковского, объясняя это преследование политическими мотивами. После осуждения Ходорковского в мае 2005 года Явлинский подтвердил, что считает судебный процесс, в котором, по его словам, формальные обвинения не совпадают с существом дела, не правовым, а именно политическим. При этом он отметил, что «избирательными репрессивными мерами нельзя решить проблему преодоления последствий криминальной приватизации».

10 октября 2006 года Григорий Явлинский принял участие в похоронах журналистки «Новой газеты» Анны Политковской[105]. 7 октября 2013 года, во время церемонии открытия мемориальной доски Анне Политковской на здании редакции «Новой газеты», лидер «Яблока» охарактеризовал журналистку следующим образом[106]:

Она была смелее, чем можно быть в России, она была честнее, чем можно быть в России, она была талантливее, чем можно быть в России. Она говорила и писала больше, чем это разрешено в России, поэтому её убили. Убила её система, за то, что она нарушила все её границы. Политковская является символом роста и будущего России. И память о ней очень дорога всем честным людям.

На парламентских выборах 2007 года Явлинский, вместе с коллегой по «Яблоку» Сергеем Иваненко и правозащитником Сергеем Ковалёвым, вошел в первую тройку списка партии[107].

21 июня 2008 года, на XV съезде «Яблока», Григорий Явлинский отказался выдвигать свою кандидатуру на пост председателя партии[108], публично поддержав выдвижение Сергея Митрохина на этот пост (в итоге он стал новым председателем «Яблока»[109]). В свою очередь, Григорий Явлинский вошёл в новый руководящий орган партии — Политический комитет[109], однако, наблюдатели отмечали, что он фактически покинул публичную политику, занявшись преподавательской деятельностью в Высшей школе экономики[110].

Программа «Земля-Дома-Дороги»

28 февраля 2009 года решением № 10 Политкомитета РОДП «Яблоко» была принята предложенная Явлинским концепция выхода из кризиса и качественного экономического роста [yabloko.ru/content/zemlya_doma_dorogi «Земля-Дома-Дороги»].

Концепция предполагает выдачу российским гражданам земельных участков в 30-60 соток для строительства жилых домов. Государство же в таком случае берет на себя ответственность за подвод всех необходимых коммуникаций, выдачу льготных кредитов на строительство, производство дешёвых, но качественных сборных домов.

Реализация данной программы позволит решить следующие задачи:

  • За 7 лет 14 миллионов семей получат полноценное жильё. Это решение острейшей для современной России жилищной проблемы.
  • Резкое расширение внутреннего спроса российской экономики, что приведёт к развитию строительной отрасли, производства стройматериалов, металлургии, деревообработки, лёгкой промышленности. Это позволит создать миллионы рабочих мест по всей стране.
  • Появление в России широкого класса класса самостоятельных собственников.
  • Преодоление демографического кризиса — обеспечение жильём приведёт к росту числа многодетных семей.
  • Увеличится география российской экономики. Появятся новые городские агломерации, куда переедут некоторые предприятия промышленности и сферы услуг. Территориальное развитие экономики — это новые точки её роста, простор для инициативы предпринимательства.

Программа «Земля-Дома-Дороги» в том же году была передана Главе правительства Владимиру Путину и Президенту Дмитрию Медведеву, однако никаких действий по её реализации предпринято не было.

Мировой финансовый кризис

В интервью на конференции в рамках Ассоциации мировой экономики Явлинский заявил, что общая болезнь для всех государств конца ХХ-го начала ХХI-го века это слияние бизнеса с государством. Результатом этого стал кризис в США. А слияние Уолл-стрита с Белым Домом парализовало все возможности президента США Барака Обамы кроме как вливать свежие деньги в старую экономику. А это, согласно Явлинскому, не может иметь перспективы в силу уровня государственного долга и принимающихся решений, поэтому качество государства оставляет желать лучшего.[111]

По мнению Григория Явлинского причина мирового финансового кризиса 2008-09 в том, что из-за появления страхования на выдаваемые кредиты, резко возросло их число и объёмы. Но надёжность заёмщиков снизилась в результате создавшегося впечатления, что кредиты выдавать безопасно, так как в случае неплатежеспособности, кредитору будет выплачена страховка. А поскольку было выдано очень много ненадёжных кредитов, то в какой-то момент множество заёмщиков одновременно оказались неплатежеспособными. Такое количество страховок выплатить оказалось невозможно, и деньги кредиторам перестали возвращаться. Таким образом крупнейшие банки и инвестиционные компании превратились в банкротов.

Выход из кризиса по словам Явлинского в том, чтобы банкротить всех финансистов и банкиров, приведших к нему. Но поскольку их очень много, а экономика во многом связана с ними, это может привести к большим социальным проблемам. Кроме того, они очень сильно интегрированы в американские властные элиты. Поэтому, и из опасений социального взрыва, правительство США спасает банкротов бюджетными деньгами, то есть за счет налогоплательщиков. Помогая тем, кто несёт ответственность за создание кризиса, власти надеются, что экономика, получив гигантские вливания, заработает и начнёт расти. Но несмотря на полуторатриллионные вложения администрацией Буша и Обамы ничего не меняется, экономическая активность не растёт из-за недоверия рынков.[112]

Выборы 2011—2012 годов

В ночь с 10 на 11 сентября 2011 года[113] на XVI съезде «Яблока» было решено, что избирательный список партии на выборах в Государственную Думу 4 декабря 2011 года возглавит Григорий Явлинский[114].

По официальным результатам голосования, прошедшего 4 декабря 2011 года, партия не преодолела пятипроцентный барьер и мест в парламенте не получила. Тем не менее, набрала больше, чем на предыдущих выборах, получив 3,43 %, что гарантировало партии государственное финансирование. «Яблоку» также удалось провести своих депутатов в трёх регионах, в том числе, в Законодательное собрание Санкт-Петербурга: здесь партия получила 12,5 % голосов и 6 мандатов. Явлинский, также возглавлявший партийный список на этих выборах, согласился возглавить фракцию «Яблоко» в Петербурге. Он получил депутатский мандат 14 декабря 2011 года.

19 декабря 2011 года съезд партии «Яблоко» выдвинул Явлинского кандидатом на пост президента России на выборах, которые были назначены на 4 марта 2012 года. 18 января 2012 года он сдал в ЦИК необходимые для участия в выборах два миллиона подписей избирателей в свою поддержку. ЦИК после проверки подписей отказал Явлинскому в регистрации кандидатом, забраковав 23 % представленных подписей. 8 февраля 2012 года Верховный суд РФ рассмотрел жалобу Явлинского на решение ЦИК, но признал отказ в регистрации законным. Сам Явлинский прокомментировал снятие своей кандидатуры с выборов политическими мотивами.

Явлинский активно поддержал акции протеста против фальсификаций на выборах, прошедшие в России в декабре 2011 — марте 2012 года, неоднократно выступал на митингах «За честные выборы» в Москве. 14 и 15 мая посетил Исаакиевскую площадь в Санкт-Петербурге, где располагался оппозиционный лагерь. 6 мая и 12 июня участвовал в «Марше миллионов» в Москве.

Работа в Законодательном собрании Санкт-Петербурга

На выборах депутатов Законодательного собрания Петербурга V созыва Григорий Явлинский стал единственным кандидатом в общегородской части списка «Яблока»[115], таким образом, возглавив партию на выборах Санкт-Петербурга[116].

Во время избирательной кампании Явлинский вместе с другими кандидатами «Яблока» подписал «публичное соглашение» с петербуржцами[117]. В нём был пункт о том, что в случае прохода в Законодательное собрание, фракция в полном составе откажется от служебных автомобилей. Фракция слово сдержала. Эта мера сэкономила для городского бюджета 900 000 рублей в месяц.

14 февраля 2012 года Григорий Явлинский представил план действий по работе в Законодательном собрании[118]:

  • Принять «Антикоррупционный кодекс»[119]
  • Усилить контроль над полицией, оборудовать полицейские машины и участки видеокамерами[120]
  • Расширить полномочия Контрольно-счётной палаты Санкт-Петербурга и назначать её главой только представителя оппозиционной партии[120]
  • Ввести обязательное декларирование чиновниками своих расходов[120]
  • Ввести практику «провокации взятки»[121]

15 мая лидер «яблочников» в Законодательном собрании представил [spb.yabloko.ru/sites/default/files/otchet.pdf краткий отчёт работе фракции за 100 дней].

30 мая Явлинский выступал на заседании Законодательного собрания на темы:

По итогам выступления было принято решение о подаче губернатору города Георгию Полтавченко предложения об оснащении, в том числе в случае необходимости за счёт средств городского бюджета, системами видеофиксации помещений подразделений полиции и полицейских автомобилей. А также о начале работы по борьбе с убийцами собак. Данная проблема, по словам Явлинского, переходит все грани жестокости и может привести к столкновениям между «убийцами» и хозяевами животных.

1 июня Явлинский выступил в поддержку Татьяны Ивановой — учительницы средней школы Петербурга, придавшей огласке факты давления на членов избирательных комиссий с целью фальсификаций в ходе выборов 4 декабря 2011 года, за что ей выписали штраф 30 тысяч рублей[122].

6 июня на заседании ЗакСа Явлинский вместе с депутатами фракции ЯБЛОКО участвовал в так называемой Итальянской забастовке, по примеру депутатов Государственной Думы. К рассмотрению было представлено 178 поправок. Несмотря на это, во втором чтении закон «О выборах губернатора», предусматривающий муниципальный фильтр, был принят. В интервью после заседания Григорий Алексеевич заявил: "Мы планируем добиваться изменения закона, в соответствии с демократическими нормами и Конституцией, для этого мы воспользуемся такими же методами, которые были применены для борьбы с проектом башни «Газпрома».

Также на заседании 6 июня Григорий Алексеевич добился принятия постановления ЗакСа с рекомендацией отклонить изменения в Жилищный кодекс. Постановление подразумевает призыв к Государственной думе отклонить проект закона, предлагающий переложить бремя оплаты капитального ремонта на жильцов и, соответственно, роста квартплаты на 15-20 процентов (по оценке экспертов).

20 июня на заседании Законодательного собрания Явлинский отметился запросом к губернатору Санкт-Петербурга об увековечении памяти Эдуарда Хиля и жёсткой критикой отчёта Правительства города по исполнению бюджета за 2011 год, в связи с тем что не использовано почти 10 % средств бюджета. «Если исполнительная власть города не может или не хочет осваивать бюджетные средства, то тогда следует снижать налоговую [spb.yabloko.ru/node/1383 нагрузку]».

Выборы мэра Москвы 2013 года

Григорий Явлинский был доверенным лицом кандидата в мэры Москвы, председателя партии «Яблоко» Сергея Митрохина, а также разработал [www.yavlinsky.ru/theme_of_day/index.phtml?id=4414 экономическую программу] кандидата.

28 августа 2013 года Григорий Явлинский побывал в Волгограде и Волжском, чтобы поддержать кандидатов в депутаты Волгоградской городской Думы V созыва от «Яблока» перед грядущими [www.vlg.aif.ru/politic/article/37938 выборами].

События на Украине 2014 года

11 апреля 2014 года в интервью программе «Лицом к событию» на радио «Свобода» Явлинский подверг критике внешнюю политику России по отношению к Украине, заявив при этом следующее: «…под шумок ещё и произошла аннексия Крыма…они (российская элита — прим. ред.) хотят, чтобы это (Украина — прим. ред.) было несостоявшееся государство, чтобы это была окраина и придаток России»[123].

13 декабря 2014 года на заседании федерального совета партии «Яблоко» Григорий Явлинский высказался за создание между Россией и Украиной «пояса безопасности» с участием международных наблюдателей, переговоры с руководством Украины, вывод с ее территории наемников и техники, предоставление гарантий населению, итогом должен стать «легитимный референдум» о статусе Крыма, организованный по украинским законам «чтобы эта проблема не преследовала Россию всю жизнь», «Нужно сказать: да, Крым не наш»[124]. Вместе с тем Явлинский считает, что будущее Крыма должны определять жители полуострова на основе соответствующего законодательства: «Мы не считаем законным референдум 16 марта 2014 года, спешно и вне всяких правил, законов и норм проведённый под „охраной“ российских Вооружённых сил». «Я хочу, чтобы у моей страны были международно признанные границы. Я хочу, чтобы люди, которые живут в Крыму, были равноправными гражданами Европы. Но самое главное - эта проблема решается таким образом, что Россия говорит: мы европейская страна, мы строим свое будущее вместе с Европой, на тех же правилах, на которых живут сотни миллионов человек.»[125] Политик предложил провести «законный и легитимный референдум (либо локальные референдумы с перспективой кантонизации Крыма)», по украинскому законодательству и международно-правовым нормам, «согласованному с Киевом, органами власти Крыма, Москвой, ЕС, ОБСЕ и ООН». Такой референдум под строжайшим международным контролем, по мнению Явлинского, должен содержать три вопроса: хотят ли люди жить в составе Украины, независимого крымского государства или России[126].

Состояние здоровья

В течение последних 15 лет Явлинский проходит регулярный курс лечения из-за обостряющихся проблем со здоровьем[127], прежде всего с сердцем. 18 марта 2012 был госпитализирован в московскую клинику с приступом стенокардии, вследствие которого врачи рекомендовали ему скорректировать напряжённый график и образ жизни.[127] Из-за этого Явлинский пропустил оппозиционный митинг у Останкино[128][129]. 27 марта выписан из больницы[130].

Семья

Григорий Явлинский женат, имеет двоих сыновей.

Жена — Елена Анатольевна (урождённая Смотряева, род. 1951), инженер-экономист, работала в институте угольного машиностроения (НИИ «Гипроуглемаш») до «перестроечных» сокращений[131].

Родной младший сын, Алексей (род. 1981), защитил кандидатскую диссертацию, работает инженером-исследователем по созданию компьютерных систем[15].

Приёмный старший сын от первого брака супруги, Михаил (род. 1971), окончил физфак МГУ по кафедре теоретическая физика и специальности «ядерная физика», работает журналистом. С детства занимался музыкой, играл на фортепиано, сочинял. Весной 1996 года, когда началась президентская избирательная кампания, Михаил стал жертвой политического шантажа. Он был похищен неизвестными преступниками, личности которых так и не были установлены. Как рассказывал Григорий Явлинский в интервью «АиФ», он получил пакет, в котором отрубленный палец правой руки сына был завёрнут в записку примерно следующего содержания: «Не уйдёшь из политики — отрежем сыну голову». Сразу после этого Михаила отпустили. Врачами была проведена восстановительная операция. После этого случая сыновья Явлинского переехали в Лондон в целях безопасности[15][131][132][133].

Библиография

Основные публикации на русском языке

  1. Г. А. Явлинский. Актуальные вопросы хозяйственной самостоятельности предприятий М., ЦЭМИ, 1984.
  2. Переход к рынку. Концепция программы (экономическая программа «500 дней»). М., 1990 (в соавторстве с М. М. Задорновым, А. Ю. Михайловым, Н. Я. Петраковым, Б. Г. Фёдоровым, С. С. Шаталиным, Т. В. Ярыгиной и др.)
  3. Договор об экономическом сообществе и пакет проектов соглашений М., 1991 (совместно с В. Н. Кущенко, Ю. В. Уваровым).
  4. Диагноз. М.: Изд-во «Московские новости», 1992 (совместно с М. М. Задорновым , А. Ю. Михайловым, Т. В. Ярыгиной).
  5. Г. А. Явлинский. Экономика России. Наследство и возможности. М.: ЭПИцентр, 1995.
  6. Г. А. Явлинский. Десять лет. М., ЭПИцентр, 1999. — 5 000 экз.
  7. Г. А. Явлинский. [www.yabloko.ru/Publ/Prolog/pr-0.html Нижегородский пролог. Экономика и политика в России]. М.: ЭПИцентр, 1992. — 11 000 экз.
  8. Г. А. Явлинский. [www.yabloko.ru/Publ/Crisis/yavl_book.html Кризис в России: конец системы? Начало пути?] // М.: ЭПИцентр, 1999. — 10 000 экз.
  9. Г. А. Явлинский. [www.yabloko.ru/books/Ross-politika.pdf О российской политике] // Под ред. Ю. А. Здоровова. М.: ЭПИцентр, 1999. — 5 000 экз.
  10. Г. А. Явлинский. О российской экономике. М.: ЭПИцентр, 1999
  11. Г. А. Явлинский. [www.yabloko.ru/Elections/2003/Kapitalizm/ Периферийный капитализм]. М.: Интеграл-Информ, 2003.
  12. Г. А. Явлинский. Долгосрочная стратегия модернизации страны и экономическая политика // Экономическая наука современной России, 2003, № 4.
  13. Г. А. Явлинский. [www.vopreco.ru/rus/archive.files/n4_2004.html#an1 Какую экономику и какое общество мы собираемся построить и как этого добиться?] // Вопросы экономики, 2004, № 4.
  14. Г. А. Явлинский. [publications.hse.ru/articles/64759314 Реформы 1990-х и экономическая система современной России: генезис «периферийного капитализма»] // Экономический журнал Высшей школы экономики. 2005. Т. 9. № 1. С. 82-96.
  15. Г. А. Явлинский. [publications.hse.ru/preprints/76939844 О логике экономических реформ] / Препринты. Высшая школа экономики. Серия WP11 «Экономические реформы конца XX века: опыт и уроки новейшей истории», 2006, № 2.
  16. Г. А. Явлинский. Российская экономическая система: настоящее и будущее. Политэкономический очерк. М., Медиум, 2007.
  17. Г. А. Явлинский. [www.vopreco.ru/rus/redaction.files/9.pdf Необходимость и способы легитимации крупной частной собственности в России: постановка проблемы] // Вопросы экономики, 2007, № 9, стр. 4-26.
  18. Г. А. Явлинский, С. В. Брагинский. Стимулы и институты. Переход к рыночной экономике в России. М.: ГУ-ВШЭ, 2007, 397 с.
  19. Явлинский Г. А., Космынин А. В. [mirros.hse.ru/2011-20-2/50405671.html Двадцать лет реформ — промежуточные итоги? Российское общество как процесс] // Мир России: Социология, этнология. 2011. Т. 20. № 2. Стр. 3-32.
  20. Г. А. Явлинский, А. В. Космынин. [ecsocman.hse.ru/mags/mirros/2011-20-3/50411581.html Перспективы российского общества в XXI веке — окончательный «уход» или модернизация] // Мир России: Социология, этнология. 2011. Т. 20. № 3. Стр. 3-18.
  21. Г. А. Явлинский. [www.yabloko.ru/files/yavlinsky_loj_i_legitimnost.pdf Ложь и легитимность. Двадцать лет реформ]. М.: Российская объединенная демократическая партия «Яблоко», 2011, — 120 с.
  22. Г. А. Явлинский, С. С. Митрохин, М. И. Гейликман, Г. В. Глаговский, Л. В. Маругин. [www.yabloko.ru/books/ZDD_web2.pdf Земля-дома-дороги. К жилищному вопросу: стратегия прорыва]. М.: Российская объединенная демократическая партия «Яблоко», 2011.
  23. [www.yabloko.ru/files/yavl_sb_all_site.pdf Главное. Основные публикации Григория Явлинского в российских СМИ в 2011—2013 годах].
  24. Г. А. Явлинский. [publications.hse.ru/books/109045493 Рецессия капитализма][mirros.hse.ru/2011-20-2/50405671.html -] скрытые причины. Realeconomik. М.: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2014.
  25. Г. А. Явлинский. Мутное время. Статьи, выступления, интервью: 2008 — февраль 2013. — М.: «Медиум», 2013. — 832 с.
  26. Г. А. Явлинский. Периферийный авторитаризм. Как и куда пришла Россия. — М.: «Медиум», 2015. — 264 с.

Основные публикации на иностранных языках

  1. G. Yavlinsky. [belfercenter.hks.harvard.edu/publication/2994/economics_and_politics_in_russia.html Economics and Politics in Russia: Diagnosis]. Harvard, 1992.
  2. Transition to a Market Economy (500 Days Program). St. Martin’s Press, New York, 1991, на англ.яз. (совместно с Б. Г. Фёдоровым и С. С. Шаталиным).
  3. G. Yavlinsky, S. Braguinsky. [www.sciencedirect.com/science/article/pii/S014759678471064X The Inefficiency of Laissez-Faire in Russia: Hysteresis Effects and the Need for Policy-Led Transformation] // Journal of Comparative Economics. Vol. 19, № 1. 1994, pp. 88-116.
  4. G. Yavlinsky. [muse.jhu.edu/login?auth=0&type=summary&url=/journals/journal_of_democracy/v008/8.1yavlinsky.html An Uncertain Prognosis] // Journal of Democracy, Vol. 8, № 1, January 1997, pp. 3-11.
  5. G. Yavlinsky. [www.foreignaffairs.com/articles/54018/grigory-yavlinsky/russias-phony-capitalism Russia’s Phony Capitalism] // Foreign Affairs, 1998. Vol. 77, № 3.
  6. S. Braguinsky, G. Yavlinsky. [press.princeton.edu/titles/6820.html Incentives and Institutions: The Transition to a Market Economy in Russia]. Princeton University Press, 2000, 280 pp.
  7. G. A. Yavlinsky. [www.journalofdemocracy.org/article/ten-years-after-soviet-breakup-going-backwards Ten years after the Soviet breakup — Going backwards] // Journal of Democracy, 2001. Vol. 12, № 4, p. 79-86.
  8. G. A. Yavlinsky. [yalepress.yale.edu/book.asp?isbn=9780300159103 Realeconomik. The Hidden Cause of the Great Recession (And How to Avert the Next One)] / Пер. с рус.: A. W. Bouis. L., New Haven: Yale University Press, 2011.

Напишите отзыв о статье "Явлинский, Григорий Алексеевич"

Примечания

  1. [www.yabloko.ru/Publ/Articles/mulin-5.html Сергей Мулин, Получивший благословение на президентство. Тихое православие Григория Явлинского, «Независимая газета — религия», 24.02.1999.]
  2. [www.rosbalt.ru/politrally/2012/01/24/937051.html ЦИК РФ: Явлинский выбывает из президентской гонки — ЦИК РФ, Явлинский — Росбалт]
  3. www.interfax.ru/russia/290931 На выборах президента в 2018-м «Яблоко» снова выдвинет Явлинского
  4. 1 2 3 4 5 6 7 [www.yavlinsky.ru/dossier/biography/index.phtml Биография на официальном сайте Г. А. Явлинского.]
  5. 1 2 3 4 5 6 7 [lenta.ru/lib/14160294/full.htm Биография на Лентапедии]
  6. [www.yavlinsky.ru/said/index.phtml?id=1169 Интервью для программы «Однокашники»], телеканал ТВС. Трансляция от 05.06.2003 года.
  7. 1 2 3 4 [Юрий Криль. Покорять Москву Явлинский отправился из Львова] Киевские ведомости, 23 марта 1996 года, стр 13.
  8. [www.yavlinsky.ru/press/index.phtml?id=303 О педагоге Антоне Макаренко и об одном из его воспитанников — Алексее Явлинском]"Зеркало недели", 7 июля 2001 года
  9. 1 2 [www.yavlinsky.ru/dossier/man/index.phtml?id=399#school%22 Человек без футляра. Вера Наумовна Явлинская о Григории Явлинском].
  10. Конисевич Л. [makarenko-museum.ru/lib/Konisevich_L_Nas_vosp_Mak.htm Нас воспитал Макаренко]. Челябинск: ИУУ, 1993.
  11. [www.yavlinsky.ru/dossier/man/index.phtml?id=399#school%22 Игорь Моссесов о Григории Явлинском], воспоминания друга детства
  12. [www.yavlinsky.ru/dossier/man/index.phtml?id=399#school%22 На завод Гриша пришёл совсем мальчишкой], воспоминания коллеги Михайло Андрейко
  13. [www.rea.ru/Main.aspx?page=Kafedra_ehkonomiki_truda_i_upravlenija_personalom_ Кафедра экономики труда и управления персоналом], Общеэкономический факультет. РЭА имение Плеханова
  14. 1 2 [www.yavlinsky.ru/dossier/man/index.phtml?id=399#school Человек без футляра. Мама, друзья, коллеги о Григории Явлинском], воспоминания однокурсника Дмитрия Калюжного.
  15. 1 2 3 [www.yavlinsky.ru/dossier/biography/index.phtml Биография. Григорий Алексеевич Явлинский. Полная версия]
  16. [www.yavlinsky.ru/dossier/man/index.phtml?id=399#school Григорий Явлинский об учёбе в институте имени Плеханова], Во время поездки в Чехию лучшие студенты пошли в баню: в парилке Явлинский сказал, что советский народ заслуживает лучшей жизни за все свои мучения. Комсорг ответил, что за социализм можно положить ещё в десять раз больше людей, чем уже положили. В ответ Явлинский назвал комсорга сталинистом. Молодые люди перешли от слов к иным аргументам: в ходе дискуссии Явлинский ударил оппонента тазом.
  17. [www.yavlinsky.ru/dossier/wife/index.phtml Кому нужна такая жена?!], интервью для программы телеканала ОРТ
  18. 1 2 3 [www.yavlinsky.ru/dossier/man/index.phtml?id=399#mine Работа в ВНИИУголь и Госкомтруде ], воспоминания на личном сайте.
  19. 1 2 [www.gordon.com.ua/tv/g-yavlinsky/view_print/ Интервью Дмитрию Гордону], стенограмма программф «В Гостях у Дмитрия Гордона», Первый Национальный канал Украины, 07.07 2011 .
  20. [www.yavlinsky.ru/dossier/man/index.phtml?id=399#mine Воспоминания Семена Левина], на сайте Григория Явлинского.
  21. [www.gorby.ru/gorbachev/zhizn_i_reformy1/page_16/ М. Горбачев. Жизнь и реформы], глава 14 «Политические реформы», отдел «Первые баталии в Верховном совете».
  22. [archive.is/D1Xmz Постановление Верховного Совета РСФСР от 14 июля 1990 г. «Об утверждении состава Совета Министров РСФСР» (с изменениями от 31 октября, 21 ноября 1990 г.)]
  23. [www.yabloko.ru/Publ/500/400-days.pdf 400 дней доверия], М.,Недра,1990. С. 50-63.
  24. [www.yabloko.ru/Publ/500/400-days.pdf 400 дней доверия], М.,Недра,1990. С. 8.
  25. [www.yabloko.ru/Publ/500/400-days.pdf 400 дней доверия], М.,Недра,1990. С. 10.
  26. [www.yabloko.ru/Publ/500/400-days.pdf 400 дней доверия], М.,Недра,1990. С. 13.
  27. [www.yabloko.ru/Publ/500/400-days.pdf 400 дней доверия], М.,Недра,1990. С.11-12"
  28. [www.yabloko.ru/Publ/500/400-days.pdf 400 дней доверия], М.: Недра, 1990. С. 13-15.
  29. 1 2 3 4 5 6 7 [www.yabloko.ru/Publ/Colobova/soglasie_chance.html В. Колобова. Григорий Явлинский], серия «Исторические силуэты». М., 1998.
  30. [Согласие на шанс], Москва, 1991.
  31. [Чичкин А. "Шанс Явлинского — шанс на гибель Родины], Молодая Гвардия № 11 1991. С. 32.
  32. [www.youtube.com/watch?v=G3WnruXI_pY Явлинский в августе 1991 года]
  33. [www.youtube.com/watch?v=s6wbE44WsXM&spfreload=10 Григорий Явлинский: Советская модель экономики перестала работать] см. на 19:44
  34. [www.yabloko.ru/Publ/Articles/mk-1.html Зарипов Р. «Застрелился или Застрелили»] «Московский комсомолец», 24.08.1991.
  35. [www.worklib.ru/laws/ussr/10000475.php Указ Президента СССР от 24 августа 1991 г. N УП-2461 «О Кабинете Министров СССР»]
  36. [archive.is/9CJVw Постановление Верховного Совета СССР от 28 августа 1991 г. N 2367-I «О недоверии Кабинету Министров СССР»]
  37. [www.libussr.ru/doc_ussr/usr_19592.htm Распоряжение Президента СССР от 2 октября 1991 г. № РП-2645]
  38. [www.yeltsin.ru/upload/iblock/5dc/zapiski_prezidenta.doc Борис Ельцин. Записки Президента], подраздел «Хроника». М., «Огонек», 1994.
  39. s:Договор об экономическом сообществе
  40. [www.fontanka.ru/2011/12/08/103/ Михаил Полторанин: Ельцину было все равно, какое государство возглавлять, «Фонтанка».]
  41. [www.yeltsin.ru/upload/iblock/5dc/zapiski_prezidenta.doc Борис Ельцин. Записки Президента], подраздел «Другое время». М., «Огонек», 1994.
  42. [www.1tv.ru/sprojects_edition/si=5756&fi=3886 Григорий Явлинский в программе «Познер», Первый канал, 19 апреля 2010 года]
  43. [Виктор Гельман. «ЯБЛоко»: опыт политической альтернативы ]Кентавр. 1995. № 6. С. 47
  44. [Егор Гайдар. Дни поражений и побед] В своих мемуарах политик вспоминает о некоторых «ученых мужах», которые якобы критиковали его в газетах. Возможно, что под этим расплывчатым термином он имеет в виду Явлинского, которого без особой нужды старается в мемуарах не упоминать. М., Вагриус, 1997. С. 178—179
  45. [Григорий Явлинский и др. Реформы в России: весна-92] Московские новости. 24 мая 1992 года. С. 10
  46. 1 2 [Егор Гайдар. Дни поражений и побед] М., Вагриус, 1997. С. 210—218
  47. [Сам Григорий Явлинский позже считал референдум первым прецедентом массового использования СМИ для манипуляцй общественным мнением ]См. Григорий Явлинский. Телевидение «Да-да-нет-да» в сб. Григорий Явлинский. Все Впереди! М.,Интеграл-Информ, 2003. С. 247—249
  48. [Нет нужды изобретать велосипед ] Общая газета. 21-27 мая 1993 года
  49. [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1;1209725 Указ 1400] на сайте Президента России
  50. Указ Президента РФ от 21.09.1993 № 1400
  51. [www.kommersant.ru/doc/414845 Вероника Куцылло. Октябрь уж отступил] Еженедельник «Коммерсантъ», № 38 (541), 29.09.2003
  52. [Максим Соколов. Восемнадцатое брюмера Бориса Ельцина] Еженедельник «Коммерсантъ», № 37, 10.10.1995. С. 8
  53. [www.yabloko.ru/Publ/RadioTV/yavl-rtr-6.html Выступление Г. А. Явлинского по каналу РТР в ночь с 3 на 4 октября 1993 года]
  54. [Яблоко. Реформы для Большинства], М., 1995.
  55. [nevamedia.ru/page_27105.htm Явлинский под колпаком у спецслужб], АПН, 19.11.1999.
  56. [Егор Гайдар. Дни поражений и побед] М., Вагриус, 1997. С. 320—321
  57. [www.yabloko.ru/Elections/2003/History_Yabloko/yabloko_history003.html Яблоко в Государственной думе] Справка по истории партии на сайте фракции.
  58. [www.consultant.ru/popular/stockcomp/ Закон об акционерных обществах] Начал разрабатываться в 1993—1994 годах В разработке принимали участие депутаты от фракции «Яблоко».
  59. [glory.rin.ru/cgi-bin/article.pl?id=295&page=5&lb=1 Война в Чечне], детальная хроника событий на сайте «Аллея Славы».
  60. 1 2 Три вопроса о войне в Чечне. Интервью Юрию Алексееву
  61. 1 2 [Thomas de Waal. Yavlinsky Readies for the Battle], Moscow Times, 21 April, 1995.
  62. [Интервью с Явлинским], Сегодняшняя Газета (Красноярск), 15 июня, 1995.
  63. [Михаил Леонтьев. Вчера], газета «Сегодня», 10 мая, 1995.
  64. [Гайдар заявил о предательстве Явлинского],Вечерняя Москва, 23 мая, 1995. С. 1.
  65. [Сергей Земляной. Федеральный бюджет в сослагательном наклонении],Вечерняя Москва, 19 октября, 1995.
  66. [In Russland gibt es kein Recht…],Die Welt, 7 Dezember, 1995.
  67. [lib.ru/MEMUARY/ELCIN/marafon.txt Борис Ельцин. Президентский Марафон] Москва, 2000.
  68. 1 2 Условия Явлинского известны. Известия, 18 мая 1996 года
  69. [www.yavlinsky.ru/press/index.phtml?id=912 Молодые реформаторы за посты Явлинского не купят] анализ событий 1996 года на сайте «Политком. Ру», 29 января, 2003.
  70. [Явлинский пошел своим путём]Известия, 26 мая 1996 года
  71. Явлинский ни при каких условиях не войдет в правительство Зюганова. Его коалиция с Лебедем и Федоровым не состоялась. Интерфакс, 6 июня, 1996 года, 17.00
  72. [finam.fm/archive-view/5616/ О чем Медведев советуется с "внесистемщиками"?]. Финам FM. Проверено 18 февраля 2012. [www.webcitation.org/68ceGus8M Архивировано из первоисточника 23 июня 2012].
  73. [www.echo.msk.ru/programs/graniweek/862206-echo/ «Грани недели» с Владимиром Кара-Мурзой]
  74. [expert.ru/expert/2012/08/ego-proschalnyij-poklon/ Его прощальный поклон]
  75. Semen Shatskoi. Grigory Yavlinski: His Own Game. Independent, #6, 1996.
  76. «Яблоко» готово продолжить переговоры. «Коммерсантъ — daily». 20 марта 1997 года
  77. Борис Немцов и Григорий Явлинский обсудили направление сотрудничества. «Сегодня». 24 марта 1997 года
  78. 1 2 Наталья Архангельская. Одинокий политик желает познакомиться. «Русский Телеграф». 23 сентября 1997 года
  79. [www.yabloko.ru/Elections/2003/History_Yabloko/yabloko_history006.html Отношения «Яблока» с властью], справка на официальном сайте партии
  80. 1 2 [www.yeltsin.ru/upload/iblock/6cb/presidentskiy_marafon.txt Борис Ельцин. Президентский марафон], глава «Рублевая катастрофа».
  81. [www.anticompromat.org/yabloco/spr_yabl.html Как голосовало «Яблока» в Думе], официальная справка партии.
  82. [www.yabloko.ru/Publ/speach/yavl-speach-07-09-98.html Выступление Григория Явлинского на заседании Государственной Думы при обсуждении кандидатуры В. С. Черномырдина на пост премьер-министра]
  83. [www.yabloko.ru/Publ/Articles/men-3.html Михаил Мень. Макашов подставил КПРФ], «Яблоко» против антисемитских высказываний Макашова.
  84. 1 2 [www.yabloko.ru/Themes/Impeach/imp-votes1.html Сведения о результатах голосования депутатов фракции «Яблоко» Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по вопросу о выдвижении обвинения против Президента Российской Федерации для отрешения его от должности ], официальная справка партии.
  85. [www.yeltsin.ru/upload/iblock/6cb/presidentskiy_marafon.txt Борис Ельцин. Президентский марафон], глава «Премьерский покер».
  86. [www.trilateral.org/download/doc/Berlin_1998.pdf Материалы ежегодного заседания трёхсторонней комиссии. 1998 год]
  87. [www.yabloko.ru/Press/Docs/2001/0311Yavl-crisis.html Тезисы выступления Григория Явлинского на заседании трёхсторонней комиссии]
  88. [yavlinsky.ru/work/events/index.phtml?id=529 Явлинский выступит на заседании Трёхсторонней комиссии (США-Европа-Япония) по проблеме Ирака]
  89. [www.trilateral.org/go.cfm?do=File.View&fid=130 Заседание Трёхсторонней комиссии 27—29 октября 2006 года. Расписание]
  90. [www.yeltsin.ru/upload/iblock/6cb/presidentskiy_marafon.txt Борис Ельцин. Президентский марафон], глава «Ельцин сошел с ума».
  91. Григорий Явлинский. «Яблоко идет на выборы чтобы установить в России честную и умную власть». М., Пресс-лужба партии «Яблоко», 1999. С. 2
  92. [www.yeltsin.ru/upload/iblock/6cb/presidentskiy_marafon.txt Борис Ельцин. Президентский марафон], глава «Мэр идет в атаку или бесплатная кепка».
  93. Григорий Явлинский. «Вы ответите за кровь…». В сборнике Григорий Явлинский. Все впереди!. М.,Интерграл-Информ, 2003. С. 31-49
  94. Там же С. 31-37
  95. [www.yeltsin.ru/upload/iblock/6cb/presidentskiy_marafon.txt Борис Ельцин. Президентский марафон], глава «31 декабря».
  96. Григорий Явлинский. «Я обещаю…». В сборнике Григорий Явлинский. Все впереди! М.,Интерграл-Информ, 2003. С. 60-61
  97. 1 2 Григорий Явлинский. Фарс или Шанс?."Независимая газета". 24 марта 2000 года С. 7
  98. 1 2 Григорий Явлинский. «Люди чувствуют себя обманутыми…» (интервью для The Russian Journal). В сборнике Григорий Явлинский. Все впереди! М.,Интерграл-Информ, 2003. С. 45
  99. Григорий Явлинский. «Кому-то выгодно чтобы начальник был слепой и глухой». «Новая Газета». 13 марта 2000 года.
  100. [www.yabloko.ru/Press/2002/0210162.html В Томске умер Олег Плетнев]
  101. 1 2 [www.yabloko.ru/Publ/2008/2008_07/080702_mik_melnik_nord.html Алексей Мельников. Явлинский и «Норд-Ост»]
  102. [www.kommersant.ru/doc/348179 «Норд-Ост»: Хроника событий]
  103. 1 2 [www.kp.ru/daily/23215/26592/ Либералы после выборов: Немцов нашел «непыльную» работу]. Комсомольская правда, 12.02.2004.
  104. [lenta.ru/news/2005/02/21/yavlinsky/ Lenta.ru: Россия: Явлинский защитил докторскую диссертацию]. Проверено 11 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FsSIWinv Архивировано из первоисточника 14 апреля 2013].
  105. [www.svoboda.org/content/transcript/267029.html Похороны Анны Политковской]. Радио «Свобода», 11.10.2006.
  106. Явлинский: Политковская — символ будущего России. Веб-сайт партии «Яблоко», 07.10.2013.
  107. [www.yabloko.ru/Elections/2007/fedlist.html Федеральный список Российской объединенной демократической партии «Яблоко» на выборы в Государственную Думу]. Веб-сайт партии «Яблоко».
  108. [www.interfax.ru/russia/news/18335 Явлинский решил уйти с поста лидера «Яблока»]. ИА «Интерфакс», 21.06.2008.
  109. 1 2 [www.yabloko.ru/Press/2008/080626.html Основные решения XV съезда РОДП «Яблоко»]. Веб-сайт партии «Яблоко», 22.06.2008.
  110. [www.nsk.kp.ru/daily/25751/2737865/ Явлинский снова в строю], nsk.kp.ru (11.09.11). Проверено 11 сентября 2011.
  111. [www.youtube.com/watch?v=lwZjQtZ2_gY WorldEconomyTV. Явлинский: «Обама парализован!»]
  112. [akzia.ru/economics/12-03-2009/2535.html Акция — Халява закончилась?]
  113. [www.rosbalt.ru/main/2011/09/11/888642.html Список "Яблока" на выборах в Госдуму возглавили Явлинский, Митрохин и Яблоков], rosbalt.ru (11.09.11). Проверено 11 сентября 2011.
  114. [top.rbc.ru/politics/11/09/2011/614914.shtml Список "Яблока" на выборах в Госдуму возглавил Г.Явлинский], top.rbc.ru (11.09.11). Проверено 11 сентября 2011.
  115. [spb.yabloko.ru/node/645 Список кандидатов в Законодательное собрание Санкт-Петербурга]. Веб-сайт Санкт-Петербургского отделения партии «Яблоко», 07.09.2011.
  116. [echo.msk.ru/blog/vice_chancellor/809621-echo/ Григорий Явлинский становится петербуржцем]. Веб-сайт радиостанции «Эхо Москвы», блог муниципального депутата Санкт-Петербурга Кирилла Страхова.
  117. [spb.yabloko.ru/node/870 Кандидаты в депутаты от партии «Яблоко» подписали публичное соглашение с петербуржцами]. Веб-сайт Санкт-Петербургского отделения партии «Яблоко», 01.12.2011.
  118. [www.greenlamp.spb.ru/2012/02/14/%D0%BF%D1%80%D0%B5%D1%81%D1%81-%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D1%84%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%BD%D1%86%D0%B8%D1%8F-%D0%B3%D1%80%D0%B8%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F-%D1%8F%D0%B2%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%BE/ Пресс-конференция Григория Явлинского]. Пресс-клуб «Зеленая лампа», 14.02.2012.
  119. [www.regnum.ru/news/polit/1498961.html Мы предложим Санкт-Петербургу Антикоррупционный кодекс — Григорий Явлинский]. ИА «Регнум», 14.02.2012.
  120. 1 2 3 [archive.is/20140218112025/www.firstnews.ru/articles/id369938-grigoriy-yavlinskiy-gotovit-otpor-korruptsii/ Григорий Явлинский готовит отпор коррупции]. Firstnews, 14.02.2012.
  121. [www.baltinfo.ru/2012/02/14/Yavlinskii-predlagaet-borotsya-s-korruptciei-kamerami-deklaratciyami-i-provokatciyami-259564 Явлинский предлагает бороться с коррупцией камерами, декларациями и провокациями]. ИА «Балтинфо», 14.02.2012
  122. [www.yabloko.ru/regnews/Spb/2012/06/01_1 Григорий Явлинский пообещал всяческую поддержку Татьяне Ивановой]. Веб-сайт партии «Яблоко», 01.06.2012.
  123. Елена Рыковцева. [www.svoboda.org/content/transcript/25329581.html Программа «Лицом к событию» от 11.04.2014. Ведущая — Елена Рыковцева, гость — Григорий Явлинский]. Радио Свобода (11 апреля 2014). Проверено 12 апреля 2014.
  124. Денис Тельманов. [www.gazeta.ru/politics/2014/12/13_a_6340969.shtml Явлинский за Кудрина]. Газета.Ru (13 декабря 2014). Проверено 14 декабря 2014.
  125. [www.interfax.ru/russia/497234 Григорий Явлинский: Я выиграю выборы у Путина]
  126. [www.yabloko.ru/reshenija_politicheskogo_komiteta/2014/10/30 Агрессивная политика России в отношении Украины занимает центральное место в антиевропейской линии российской власти]. Партия "Яблоко" (30 октября 2014).
  127. 1 2 [wek.ru/obshestvo/78387-yavlinskogo-podvelo-serdce.html Явлинского подвело сердце]
  128. [top.rbc.ru/society/18/03/2012/642237.shtml Г. Явлинский попал в больницу с сердечным приступом, Rbc.ru, 18.03.2012.]
  129. [news.yandex.ru/yandsearch?cl4url=www.interfax.ru%2Fsociety%2Fnews.asp%3Fid%3D236469 Григория Явлинского выпишут из больницы через 2-3 дня]// Яндекс новости.
  130. [www.vedomosti.ru/politics/news/1567125/yavlinskij_vypisan_iz_bolnicy РИА Новости. Григорий Явлинский выписан из больницы]
  131. 1 2 [www.yavlinsky.ru/dossier/wife/index.phtml Елена Явлинская: Кому нужна такая жена?! Интервью Татьяне Пушкиной, весна 2000 г. (ОРТ)]
  132. [www.youtube.com/watch?v=H8bFMaNKASA Явлинский: Моему с детства игравшему на фортепиано 23-летнему сыну отрубили пальцы"]
  133. [gazeta.aif.ru/oldsite/927/art020.html Ответы на письма читателей, «Аргументы и факты», 23.07.1998.]

Литература

  • Колобова В. В. [www.e-reading.club/bookreader.php/1015465/Kolobova_-_Grigoriy_Yavlinskiy.html Григорий ЯВЛИНСКИЙ], М., «Феникс», Ростов-на-Дону, 1998. — 320 с. — (Жанр: Биографии и мемуары Серия: Силуэты успеха).

Ссылки

  • [yavlinsky.ru/ Официальный сайт Г. А. Явлинского]
  • [www.yabloko.ru/Persons/YAVL/yavl-biog.html Биография на сайте партии «Яблоко»]
  • [www.assembly.spb.ru/authors/show/635516546 Страница на веб-сайте Законодательного Собрания Санкт-Петербурга]
  • Явлинский, Григорий — статья в Лентапедии. 2012 год.
  • [www.svoboda.org/media/video/26899201.html Культ личности. Григорий Явлинский. Ведущий — Леонид Велехов]. Радио «Свобода» (14.03.2015).

Отрывок, характеризующий Явлинский, Григорий Алексеевич

Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.


Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.


Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.


25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.


Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu'il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l'Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l'Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l'Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l'Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.


Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.


Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.