Яворов, Пейо

Пейо Яворов
Пейо Яворов
Имя при рождении:	Пейо Тотев Крачолов
Дата рождения:	1 января 1878(1878-01-01)
Место рождения:	Чирпан, Восточная Румелия, Османская империя
Дата смерти:	29 октября 1914(1914-10-29) (36 лет)
Место смерти:	София, Царство Болгария
Гражданство:	Османская империя Османская империя → Болгария Болгария
Род деятельности:	поэт
Направление:	символизм

Пейо Яворов (настоящее имя — Пейо Тотев Крачолов; 1 января 1878, Чирпан — 29 октября 1914, София) — болгарский поэт, основоположник болгарского символизма.

Биография и творчество

Окончил школу в Пловдиве, с 1893 по 1901 год работал телеграфистом в различных городах: Чирпан, Стара-Загора, Сливен, Стралджа, Анхиало (Поморие), София. Симпатизировал Болгарской Рабочей Социал-Демократической партии, а в 1897 году вступил в контакт с подпольной революционной организацией ВМОРО.

Сначала редактировал различные издания, связанные с македонско-охридским революционным движением, как то: «Дело», «Свобода или смърт», «Автономия» и «Илинден». Сотрудничал с Василом Пасковым и Данаилом Крапчевым.

Первое опубликованное произведение — стихотворение «Вперёд» (болг. Напред) в газете «Глас македонски». Многократно пересекал границы и принял участие в Илинденско-Преображенском восстании в 1903 году. Был ближайшим сподвижником Гоце Делчева, а в 1904 году стал его первым биографом (книга «Гоце Делчев»). После смерти Делчева в 1903 году, ставшей большим ударом для Яворова, прекратил революционную деятельность.

Ещё во время революционной деятельности Яворов стал, при поддержке поэта Пенчо Славейкова и критика Крестю Крестева, сотрудником и редактором литературного журнала «Мисъл» («Мысль»), вокруг которого сформировался одноимённый литературный кружок. Первым произведением Яворова, произведшим впечатление на кружок, после чего Пейо Яворов уже рассматривался как неотделимая его часть, была «Калиопа». В 1901 году выпустил книгу стихотворений, вышедшую в 1904 году вторым изданием с предисловием Славейкова. Работает сначала библиотекарем, затем, после обращения к драматургии — в Национальном Театре. Написал две пьесы: «В полите на Витоша» (1910) и «Когато гръм удари, как ехото заглъхва» (1912).

С 1906 года был влюблён в Мину Тодорову, сестру писателя Петко Тодорова. В 1907 году публикует сборник «Бессонница» (болг. Безсъници), ставший классикой болгарской литературы и заложивший основы современной болгарской лирической поэзии. В 1910 году сопровождает свою возлюбленную в Париж, где она в возрасте 19 лет умирает от туберкулёза. В последующие годы Яворов неоднократно посещал её могилу на кладбище Пер-Лашез.

В 1910 году была опубликована книга Яворова «За тенями облаков» (болг. Подир сенките на облаците), после выхода которой поэта начали сравнивать с Христо Ботевым.

В 1912 году женился на Лоре Каравеловой, дочери политика Петко Каравелова и племяннице поэта Любена Каравелова, после чего отправился на фронт. Опубликованная переписка его с женой свидетельствует о бурном и быстро развивавшемся чувстве. 29 ноября 1913 года крайне ревновавшая мужа Лора покончила жизнь самоубийством. Пейо Яворов пытался застрелиться, но лишь ослеп. Эта слепота, смерть еще одного любимого человека, общественное мнение и судебный процесс, длившийся около года, где его сочли виновным в смерти жены, показывает то, насколько он был несчастным человеком, жизнь которого очень трагична. 29 октября 1914 года Яворов принял большую дозу яда и застрелился.

Литература

• Пейо Яворов, Избранное, составление и вступительная статья Д.Маркова.— М.: Худож. лит., 1958.
• Пейо Яворов, Лирика, предисловие Л.Озерова.— М.: Худож. лит., 1972.
• Пейо Яворов, Събрани съчинения: В 5 т. — София: Бълг. писател, 1959—1960.
• Минко Генов,. Яворов, Пейо Крачолов // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Д. Ф. Марков, Пейо Яворов — В кн.: Очерки истории болгарской литературы XIX—XX веков, М., 1959, с. 210—226.
• Л. Георгиев, П. К. Яворов: Романизирана монография.— София: Изд-во на Отеч. фронт, 1972.
• Г. Найденова, П. К. Яворов: Ист.-лит. изследване: В 2 т. — София: Наука и изкуство, 1957—1962.

Ссылки

• [www.slovo.bg/yavorov/ Произведения Яворова в виртуальной библиотеке Словото (болг.)]
• [bg.wikisource.org/wiki/Автор:Пейо_Яворов Пейо Яворов в болгарской Викитеке]

Отрывок, характеризующий Яворов, Пейо

«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.