Яг

Яг (англ. Yag) - инопланетная раса, придуманная Робертом Говардом. Яг также является планетой, на которой жила раса.

Ягг-коша

Ягг-коша
Создатель:	Роберт Говард
Произведения:	Башня Слона
Раса:	инопланетянин
Место жительства:	Яг, позже Земля
Возраст:	несколько миллиардов лет
Дата смерти:	в Хайборийскую эру
Место смерти:	Замора
Прозвище:	Йогах
Прототип:	Ганеша

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

"...тело этого непонятного существа напоминало человеческое, хотя кожа имела зеленоватый оттенок, но непропорционально уродливая голова была совершенно не похожа на голову человека...бросились в глаза широкие вислые уши и гибкий хобот, по обеим сторонам которого торчали большие белые бивни с золотыми шариками на концах...Так вот почему логово Яры называют Башней Слона! — подумал Конан. Действительно, голова идола напоминала голову описанного бродягой-шемитом животного. — Так вот, каков бог Яры! Но если это так, то где же еще быть Сердцу Слона, как не в этой статуе?» — Конан, не отрывая глаза от идола, шагнул вперед. И вдруг он увидел, как веки на глазах уродца шевельнулись. Киммериец замер. — «Это не статуя — это живое существо!..."

— Роберт Говард, Башня Слона

После непродолжительного разговора существо представляется Йогахом, или Яг-кошу, инопланетянином с планеты Яг, и рассказывает Конану о судьбе своей расы. О том как восстав против несправедливости властей планеты, некоторые из них покинули родину и стали скитаться в поисках нового дома. Так они прибыли на Землю и остались на ней, наблюдая как изменяется на протяжении миллионов лет облик планеты. Улететь они уже не могли, так как по приземлении на планету они лишились крыльев. В конце концов Йогах остался последним в своём роде и жил в дунглях Кхитая, где ему поклонялись как доброму божеству, пока в ученики к нему не был принят Яра который обманом пленил его, ослепил и заставил служить себе. Рассказ Йогаха тесно переплетается с эссе Роберта Говарда "Хайборийская эра". В том же контексте гуманоид с головой слона, рассказывает о том как зарождалась жизнь на земле, как появились первые разумные расы, последним из которых был человек. Далее он рассказывает о возвышении и крахе цивилизаций людей. О том, как, некогда могущественная Атлантида была низвергнута в океан, и как оставшиеся в живых атланты деградировали, превратившись в обезьян, а потом вновь эволюционировали в людей назвав свой народ киммерийцами.

Раса Яг

Предпосылкой для создания персонажа Тэвис Клайд Смит считал взгляды Говарда о том, что любая форма жизни священна. Сам Говард увлекался восточной философией, в его рассказах много сюжетов о переселении душ и других восточных мотивов. Это передалось ему от отца врача и преподавателя йоги Айзека Говарда. Само по себе имя Йогах (Yogah) на санскрите означает просвещённый или мистический, создавая персонажа Говард явно опирался на это. Внешность же, и нрав Йогаха скопированы с индийского бога Ганеши. При создании сюжетов и персонажей к своим рассказам Роберт Говард часто брал сюжеты из мифологии. Также и случилось с персонажем из Башни Слона. В мифе о Ганеше, отец Шива отрубает ему голову, но затем вместо неё даёт сыну голову слона. В рассказе Говард поменял Шиву на колдуна Яру, а голову на глаза которые вырвал Яра дабы усмирить Йогаха.

Йогах рассказывает Конану о том как вследствие бунта они с сородичами были изгнаны с родной планеты Яг и долго скитались по Вселенной, пока не нашли себе пристанище на Земле. А на земле они потеряли свои крылья. Можно предположить, что под "крыльями" инопланетянин имел в виду космический корабль, однако впоследствии Конан видит крылья за спиной Йогаха в кристалле. Вполне возможно Роберт Говард использовал библейский сюжет изгнания с небес падших ангелов, для создания образа инопланетян с планеты Яг.

Яг внешне похож на существо Чагнар Фаун, из рассказ "Ужас с холмов" Френка Лонга, которого называют богом слонов. Учитывая, что "Ужас с холмов" вышел на два года раньше чем "Башня Слона", можно предположить, что Говард взял за прототип Яг-коша Чагнар Фауна. Однако если для людей Чагнар представляет опасность, то Яги, наоборот, доброжелательны.

Планета Яг

Яг
Информация и данные
Вселенная	Мифы Ктулху, Хайборийская эра
Расположение	На краю Вселенной
Расы	Яг
Известные представители	Йогах
Создатель	Роберт Говард
Жанр	Научная фантастика, Фэнтези

Планета Яг упоминается Говардом в двух произведениях: Алая Цитадель и Башня Слона.

В "Алой цитадели", Конан попав в подземелье, находит колдуна Пелиаса, частично замурованного в дереве Йитха, семена которого, некогда были перенесены с планеты Яг. В следующем, после "Алой цитадели", рассказе "Башня Слона" Говард уже даёт более детальное освещение планеты. Вполне возможно на эту планету и попадает Исау Каирн, герой романа Роберта Говарда "Альмарик". В пользу этого говорят ряд фактов. Господствующая на Альмарике раса гарпиеподобных существ зовётся Яга. Царица народа яга Ясмина, спрашивая Исау, каким образом он попал на Альмарик, далее рассказывает о существах которые могут преодолевать космические расстояния, что перекликается с расой Йогаха.

Яг созвучен лавкрафтовской планете Юггот, а Яг-кошу похож на Йита. Сходство ещё и в том, что Лавкрафт помещает Юггот на краю Солнечной системы, Говард на краю Вселенной. Раса Яг схожа с Йит Лавкрафта, обе они прибыли на Землю миллионы лет назад и наблюдали за эволюцией планеты. Вполне возможно Роберт Говард опирался на названия придуманные его другом Лавкрафтом.

Видео игры

• Hyborian adventures: Rise of godslayer - сюжет игры тесно связан с Яг-коша, которого из милосердия некогда убил Конан. Одна из сект в Кхитае называются Дети Яг-Коша, которые поклоняются своему мёртвому божеству.
• По мотивам рассказа Башня Слона компанией Tradewest была создана игра Tower of the Elephant в жанре Action/Adventure, для платформ iPad, iPhone и iPod touch.

Экранизация

Вторая серия сериала Конан назывется "Сердце слона" и основана на рассказе Роберта Говарда.

Справочная литература

• We Boys Together: Teenagers in Love Before Girl-craziness, страница 69, Jeffery P. Dennis, Vanderbilt University Press, 2007, ISBN 0826515576, 9780826515575
• Статья Yag-kosha the Elephant Man, Crypt of Cthulhu, #3 Candlemas 1982, Роберт Прайс
• Статья Mysteries of the Pre-Cataclysmic Age, REHUPA #157, Dale Rippke
• Статья The Tower of the Elephant, The Dark Man: The Journal of Robert E. Howard Studies, #5 Winter 2001, Gary Romeo

Ссылки

• [conan.wikia.com/wiki/Yag-Kosha Яг на Conan.wikia]
• [www.marvunapp.com/Appendix3/yagkoska.htm Яг в базе данных Marvel]
• [old.enworld.org/Inzeladun/conan/yogah.htm Яг-коша на old.enworld]
• [hyboria.xoth.net/bestiary/elephant_being_of_yag.htm Яг-коша на Hyboria.xoth]
• [mrzarono.deviantart.com/art/Yag-Kosha-346452591 Картина художника MrZarono]
• [measurelesseons.wordpress.com/tag/yag-kosha/ Яг-Коша на measurelesseons.wordpress]
• [www.yog-sothoth.com/wiki/index.php?title=Yag-kosha&redirect=no Яг-Коша на yog-sothoth.com]
• [comicbookdb.com/character.php?ID=68612 Яг-коша на comicbookdb]
• [www.enciclopediamarvel.com/card/2719 Яг-Коша в энциклопедии Marvel]
• [marveluniversity.blogspot.ru/2013/06/weird-marvel-tales-volume-one-tower-of.html Комикс Башня Слона]
• [invisiblekingdoms.wordpress.com/category/the-tower-of-the-elephant/ Статья о Башне Слона]
• [www.tutorgigpedia.com/Yag-Kosha_es.html Статья о Яг-Коша]

Отрывок, характеризующий Яг

Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…