Ягдтигр

«Ягдтигр» в музее Абердинского испытательного полигона
Jagdtiger
Классификация	Истребитель танков
Боевая масса, т	75,2 т
Компоновочная схема	Моторное отделение сзади, трансмиссионное спереди, боевое и управления в центре.
Экипаж, чел.	6 чел.
История
Годы производства	1944—1945 гг.
Годы эксплуатации	1944—1945 гг.
Количество выпущенных, шт.	79 машин
Основные операторы
Размеры
Длина корпуса, мм	10654 мм
Длина с пушкой вперёд, мм	10654 мм
Ширина корпуса, мм	3625 мм
Высота, мм	2945 мм
Клиренс, мм	980 мм
Бронирование
Тип брони	Стальная катаная и литая
Лоб корпуса (верх), мм/град.	150 / 50°
Лоб корпуса (низ), мм/град.	120 / 50°
Борт корпуса, мм/град.	80 / 0°
Корма корпуса, мм/град.	80 / 30°
Крыша корпуса, мм	40
Лоб рубки, мм/град.	250 / 15°
Борт рубки, мм/град.	80 / 25°
Крыша рубки, мм/град.	45
Вооружение
Калибр и марка пушки	Pak 44 L/55 калибра 128 мм
Тип пушки	Противотанковая пушка
Длина ствола, калибров	55
Боекомплект пушки	40 снарядов
Углы ВН, град.	−7…+15°
Углы ГН, град.	±10°
Пулемёты	1 пулемёт МG 34 калибра 7,92 мм
Подвижность
Тип двигателя	Maybach HL 230 P45,12-цилиндровый,карбюраторный,V-образный,жидкостного охлаждения;мощность 650 л.с.(478 кВт) при 2600 об/мин, рабочий объём 23095 куб.см.
Мощность двигателя, л. с.	700 л.с.
Скорость по шоссе, км/ч	41,5 км/ч
Скорость по пересечённой местности, км/ч	41,5 км/ч
Запас хода по шоссе, км	170 км
Запас хода по пересечённой местности, км	170 км
Тип подвески	Индивидуальная торсионная
Удельное давление на грунт, кг/см²	1,06
Преодолеваемый подъём, град.	35°
Преодолеваемая стенка, м	0,85 м
Преодолеваемый ров, м	2,5 м
Преодолеваемый брод, м	1,75 м

«Ягдтигр» (нем. Jagdtiger), полное официальное название Panzerjäger Tiger — германская самоходная артиллерийская установка (САУ) периода Второй мировой войны, класса истребителей танков. По германской ведомственной системе обозначений военной техники «Ягдтигр» носил индекс Sd.Kfz.186. «Ягдтигр» был разработан в 1942—1944 годах на шасси тяжёлого танка «Тигр II» и стал самым тяжёлым серийно производившимся образцом бронетехники всех времён.

«Ягдтигр» серийно производился с 1944 по 1945 год, однако, из-за перебоев с поставками материалов и разрушения заводов воздушными бомбардировками, было выпущено всего 79 САУ этого типа. Из-за малочисленности выпущенных машин, их ненадёжности и постоянной проблемы нехватки горючего для них, боевое применение «Ягдтигров» было ограниченным и не оказало влияния на ход войны, хотя те машины, которым всё же довелось вступить в бой, продемонстрировали способность уверенно уничтожить любой из участвовавших в войне образцов бронетехники стран антигитлеровской коалиции, при этом оставаясь в лобовой проекции почти неуязвимым для их огня. Тем не менее, многие из этих САУ были попросту брошены экипажами после израсходования боеприпасов, топлива или после поломки.

Описание конструкции

«Ягдтигр» имел компоновку с размещением моторного отделения в кормовой части, совмещённого трансмиссионного отделения и отделения управления — в лобовой части, а боевого отделения — в неподвижной рубке в средней части корпуса. Экипаж САУ состоял из шести человек: механика-водителя и стрелка-радиста, располагавшихся в отделении управления и наводчика, командира и двух заряжающих, находившихся в боевом отделении.

Броневой корпус

Корпус практически полностью был заимствован от танка «Королевский тигр», с удлинением на 300 мм из-за больших размеров рубки. Защита корпуса была внушительной — верхний лобовой лист имел толщину 150 мм при наклоне в 50 градусов, нижний — 120 мм с таким же наклоном. Толщина бортов и кормы была существенно ниже, впрочем, если учесть, что «Ягдтигру» вменялось в задачу практически всегда быть обращённым к противнику мощной лобовой бронёй, это можно было не принимать во внимание.

Рубка

Вместо вращающейся башни на «Ягдтигр» ставили массивную неподвижную рубку. Лобовой броневой лист довоенного изготовления (М. Свирин), взятый из запасов Кригсмарине, имел толщину 250 мм с наклоном 15 градусов от вертикали, что делало его практически неуязвимым для всех танковых и противотанковых орудий противника. Из-за огромной массы орудия с маской была применена уникальная схема его монтажа — вместо того, чтобы закрепить орудие на шарнире в лобовом бронелисте рубки, как это характерно для «классических» самоходок, конструкторы создали особый подъёмно-поворотный механизм, который монтировался на полике боевого отделения. Таким образом, броневая рубка как бы строилась «вокруг» орудия и экипажа, не входя с орудием в непосредственное зацепление. Пушка оснащалась конической маской типа Saukopf («свиное рыло»).

Вооружение

В лобовом броневом листе рубки устанавливалась 128-мм нарезная пушка Pak.44 с длиной ствола 55 калибров, позже переименованная в 12,8 cm Pak. 80 (12,8 cm Panzerjägerkanone 80). При этом из-за большой массы конструкторы отказались от классического для САУ монтажа орудия собственно в лобовом листе. Орудие было смонтировано на специальной тумбе, которая устанавливалась на полу боевого отделения. Из-за огромной же отдачи, которая разрушающе воздействовала на ходовую часть, машина вела огонь преимущественно с места. Боекомплект состоял из 38—40 бронебойных и фугасных выстрелов раздельного заряжания и 2925 патронов к курсовому пулемёту, размещённому в верхнем лобовом листе корпуса. Масса бронебойного снаряда — 28 кг, фугасного — 25,6 кг. На 4 машины из числа самых поздних (номера шасси 305078, 305079, 305080, 305081, выпущены в апреле 1945 года) в силу отсутствия Pak. 44 в необходимом количестве устанавливалось 88-мм орудие Pak 43/3 с длиной ствола 71 калибр.

По некоторым данным, на часть машин устанавливались зенитные пулемёты MG-42.

Боеприпасы к 128-мм орудию

Снаряды к орудию 12,8 cm PaK 44 L/55
Снаряды	Бронебойный снаряд Panzergranate 39/43 APC	Бронебойный снаряд Panzergranate 40/43 APBC (с баллистическим колпачком)	Осколочно-фугасный снаряд Sprenggranate
Масса		28,3 кг	28,0 кг
Масса взрывчатого вещества		0,55 кг	3,6 кг
Метательный заряд		15 кг	12,2 кг
Длина снаряда		49,65 см	62,3 см
Начальная скорость		930 м/с	750 м/с
Бронепробиваемость при угле встречи 30° к вертикали
На дистанции 500 м	166 мм	235 мм
На дистанции 1000 м	143 мм	210 мм
На дистанции 2000 м	117 мм	190 мм

Двигатель и трансмиссия

Ни двигателем, ни трансмиссией «Ягдтигр» не отличался от линейного танка, оснащённого 12-цилиндровым бензиновым двигателем Maybach HL 230 P30 мощностью 700 л. с. при 3000 об/мин.

Ходовая часть

Ходовая часть практически полностью была заимствована у базового танка и применительно к одному борту состояла из ведущего колеса переднего расположения, пяти двойных катков с опорой на внешнюю часть гусеницы, четырёх двойных опорных катков с опорой на внутреннюю часть гусеницы и направляющего колеса. Правда, в отличие от танка, у которого половинки направляющего колеса частично перекрывали девятый опорный каток, из-за увеличившейся длины корпуса направляющее колесо было отнесено назад. Ширина гусеницы составляла 800 мм. М. Свирин утверждает, что ходовая часть САУ была двух типов: типа Хеншель с торсионами и типа Порше c двухосевыми тележками и рессорными балансирами. С молчаливого согласия ОКНХ вторая ходовая часть была принята к исполнению. И оказалась более удачной. Она была легче подвески Хеншеля, мало того, допускала ремонт в полевых условиях. Лебедка, выполнявшая «предзакрутку» торсионов, имелась только на одном заводе — в Сент-Валентине.

Серийное производство

Выпуск «Ягдтигров» по месяцам
Месяц	Февраль 1944	Июль 1944	Август 1944	Сентябрь 1944	Октябрь 1944	Ноябрь 1944	Декабрь 1944	Январь 1945	Февраль 1945	Март 1945	Апрель 1945	Май 1945
Выпущено машин	2	3	3	8	9	6	20	10	13	3	7	4

Итого 88, в то время, как по разным данным, их было от 70 до 79…

В действительности было собрано всего 80 машин. Из них ходовую часть "Порше" имели 11 (февраль - 1, июль - 3, август - 3, сентябрь - 4). В апреле 1945 года успели достроить только 3 САУ, остальные 8 к окончанию войны собраны не были. При этом стоит отметить, что 4 установки выпуска апреля 1945 года были вооружены 88-мм пушками, но так как не получили прицелов, то окончательно приняты не были и в боевых действиях не участвовали.

Организационно-штатная структура

«Ягдтигры» поступали на вооружение отдельных тяжёлых противотанковых батальонов (schwere Panzerjagerabteilung, s.Pz.Jgr.Abt). Планировалось, что они заменят в этих подразделениях САУ «Фердинанд». Однако из-за сложности в производстве и постоянных бомбёжек авиации союзников удалось выпустить сравнительно небольшое количество машин, и этим планам не суждено было сбыться. В результате «Ягдтиграми» было вооружено по две из трёх рот в двух тяжёлых противотанковых батальонах — знаменитых 653-м и 654-м, ранее проявивших себя на Курской дуге.

Боевое применение

Впервые «Ягдтигры» были использованы в боях на Западном фронте в марте 1945 года. Они уверенно поражали американские «Шерманы» в любую проекцию с расстояния 2500—3000 м. В начале апреля 1945 года в боевых частях на Западном фронте насчитывалось 24 «Ягдтигра». Все произведённые «Ягдтигры» составляли два батальона. Один батальон дислоцировался на Западном фронте, другой участвовал в марте 1945 года в операции «Весеннее пробуждение» в Венгрии.

Батальон САУ, действовавших на Западном фронте, участвовал в боях в Рурском районе и попал в окружение в Рурском котле. После нескольких дней боёв, когда немецкие войска в Рурском мешке сдались, почти вся техника была уничтожена, чтобы не достаться союзникам, а личный состав демобилизован и отправлен по домам.

Оценка машины

Не вызывает сомнения, что «Ягдтигр» в вопросе противотанковой борьбы превосходил все танки и САУ как антигитлеровской коалиции, так и самого Третьего рейха. Как минимум до 1948 года в мире не имелось танка, который мог бы выдержать выстрел этой машины даже в лоб. Пушка PaK 44 с длиной ствола в 55 калибров, созданная на базе зенитки, позволяла поражать любой танк на всех разумных дистанциях боя.

Вместе с тем, самоходка обладала целым набором существенных недостатков, самыми важными из которых были следующие:

• Ходовая часть «Ягдтигра» была крайне перегруженной, что привело к очень низкой надёжности машины. По этой причине в конструкцию САУ штатно входили два стационарных подрывных заряда для её уничтожения в случае технической неисправности. Один заряд размещался под двигателем, второй — под казёнником пушки.

• Мощность двигателя в 700 л. с. для машины массой 75 т была явно недостаточной. Следствием этого была плохая подвижность САУ, что в известной степени уменьшало преимущества мощнейшего лобового бронирования и вооружения. Для сравнения, аналогичный двигатель был установлен на танке «Пантера», весившем на 30 тонн меньше, но уже при своём весе не обладавшим достаточной подвижностью. По этой причине самоходка в основном использовалась в укрытиях на стационарных позициях, где её низкие ходовые качества особой роли не играли.

• При отсутствии вращающейся башни, невысокой скорострельности из-за раздельного заряжания и численном превосходстве противника атака во фланг «Ягдтигру» становилась более чем вероятной. В 1944—1945 гг. его бортовая броня не обеспечивала надёжной защиты от современных танковых и противотанковых пушек стран антигитлеровской коалиции. Это же обстоятельство делало машину уязвимой к атакам пехоты со средствами ближнего противотанкового боя — гранатомётами «Базука» или трофейными фаустпатронами.

• Дороговизна и нетехнологичность производства.

• САУ была крайне тяжела, легко вязла на мягком грунте (распаханной пашне) и не могла проехать по ряду мостов из-за большой массы.

• Несмотря на определённые недостатки конструкции, известный немецкий танкист Отто Кариус, получивший Рыцарский крест с дубовыми листьями за бои на советском фронте и воевавший на «Ягдтигре» перед самым концом Рейха, самой главной проблемой этой машины считал крайне низкую степень подготовки экипажей, что и привело в итоге как к значительным боевым и небоевым (от поломок) потерям, так и низкой боевой эффективности оснащённых этими САУ подразделений. Таким образом, САУ в известной мере повторила судьбу французских средних танков Somua S35, не оказавших значительного влияния на ход войны, несмотря на техническое превосходство над ранними немецкими танками.

В результате число выпущенных машин было весьма невелико, и они не оказали сколько-нибудь значительного влияния на исход боевых действий.

Стендовый моделизм

Ягдтигр широко представлен в стендовом моделизме. Сборные пластиковые модели-копии Ягдтигр различных модификаций в масштабе 1:35 выпускаются фирмами Тамия (Япония) с ходовой Хеншеля и Драгон (Китай) В двух вариантах с ходовой Хеншеля и Порше.

JagdTiger в игровой индустрии

Также самоходка представлена в компьютерных играх Operation Europe: Path to Victory 1939—1945, Panzer General, Panzer Front, «Sudden Strike», «Вторая мировая», «В тылу врага 2», «Блицкриг», World of Tanks, War Thunder, Company of Heroes 2, Wild Tanks Online, Heroes and Generals.

И в мобильных играх Armored Aces и «World of Tanks: Blitz»(Android и iOS).

Литература

• М. Свирин. Тяжёлый истребитель танков «Ягдтигр». — М.: Экспринт, 2004. — 39 с. — (Бронетанковый фонд). — 3000 экз. — ISBN 5-94038-048-4.

Отрывок, характеризующий Ягдтигр

Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.