Ягеман, Каролина
| Каролина Ягеман | |
| Karoline Jagemann | |
 Художник Йозеф Штилер (1828/29) | |
| актриса, певица | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Каролина Ягеман фон Гейгендорф (нем. Henriette Karoline Friedericke Jagemann von Heygendorff; 25 января 1777, Веймар — 1848, Дрезден) — немецкая трагическая актриса и певица на рубеже XVIII—XIX веков.
Биография
Каролина Ягеман родилась в семье учёного и библиотекаря Христиана Йозефа Ягемана. Её брат Фердинанд стал художником. Обучалась актёрскому мастерству и пению в Мангейме у Августа Иффланда и Генриха Бека и дебютировала в роли Оберона в опере Пауля Враницкого в Национальном театре Мангейма, а в 1797 году получила должность певицы при веймарском дворе. В 1798 году гастролировала в Берлине, в 1800 году в Вене, а затем в Штутгарте, Франкфурте-на-Майне и Лейпциге.
Её любовник, герцог Карл Август Саксен-Веймар-Эйзенахский присвоил ей дворянский титул фрайфрау фон Гейгендорф и подарил ей одноимённое поместье. Их общему сыну Карлу был официально присвоен дворянский титул фон Гейгендорф.
Наиболее известными ролями Каролины Ягеман считаются Елизавета в «Марии Стюарт» (1800) и Беатрис в «Мессинской невесте» (1803). Она могла бы исполнить и заглавную роль в «Орлеанской деве», но этому воспротивился герцог, не желавший видеть свою возлюбленную на сцене в латах, и позаботился о том, чтобы драма Шиллера вышла с задержкой и другой, менее известной актрисой.
В 1809 году в актрису Ягеман, которая была старше его на 11 лет, влюбился молодой немецкий философ Артур Шопенгауэр. Единственный сохранившийся поэтический опыт Шопенгауэра — это любовное стихотворение к Каролине Ягеман.
В том же году Каролина Ягеман была назначена директором оперы, а затем после удавшихся интриг против Иоганна Вольфганга Гёте и его ухода из театра в 1817 году, возглавила придворный театр, став в 1824 году его главным директором. После смерти герцога Карла Августа в 1828 году Каролина покинула сцену и прожила последние годы жизни у своего сына в Дрездене, где и была похоронена.
Напишите отзыв о статье "Ягеман, Каролина"
Ссылки
- Ягеманн, Каролина // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Ягеман, Каролина
– Что плохо, батюшка?– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
