Енджеёвская, Ядвига

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ядвига Енджеёвская»)
Перейти к: навигация, поиск
Ядвига Енджеёвская
Гражданство Польша
Дата рождения 15 октября 1912(1912-10-15)
Дата смерти 28 февраля 1980(1980-02-28) (67 лет)
Место рождения Краков, Австро-Венгрия
Место смерти Катовице, Польша
Рабочая рука правая
Одиночный разряд
Турниры серии Большого шлема
Франция финал ( 1939 )
Уимблдон финал ( 1937 )
США финал ( 1937 )
Парный разряд
Турниры серии Большого шлема
Франция победа ( 1939 )
США финал ( 1938 )
Завершила выступления

Ядвига Енджеёвская (польск. Jadwiga Jędrzejowska), в период замужества — Ядвига Галерт (польск. Jadwiga Galert; 15 октября 1912 год, Краков, Австро-Венгрия — 28 февраля 1980, Катовице, Польша) — польская теннисистка-любительница, заслуженный мастер спорта.





Общая информация

Ядвига обладала сильным ударом справа, со временем она также значительно улучшила свой удар с бэкхенда. Полька обладала хорошей подачей, весьма неплохо исполняла смэш, а также часто удачно укорачивала мячи с бэкхенда. Проблемным моментом в игре были действия у сетки.

Американская пресса благожелательно относилась к Енджеёвской, подчёркивая её доброжелательность к окружающим даже во время самых обидных проигрышей. Они же, зачастую не в состоянии выговорить не самое привычное для англоязычного слуха имя Ядвиги, дали ей прозвища «Ед» и «Я-Я». Неплохие отношения с окружающими помогли ей во время Второй мировой войны, когда протекция шведского короля Густава V (с ним она в своё время вместе играла соревнования в миксте), позволила ей выбраться из оккупированной Польши.

Спортивная карьера

За свою карьеру Ядвига участвовала не только в достаточно крупных международных турнирах, но и весьма часто играла различные матчи клубных и внутренних польских первенств. Так, за 39 лет своей активной карьеры (с 1927 по 1966 год) она суммарно 65 раз становилась сильнейшей теннисисткой Польши, причём не только в одиночном разряде, но и в женской паре и в миксте. Например, в 1938 году разница между Енджеёвской и второй по силе ракеткой страны была настолько большой, что польская федерация решила даже не проводить национальный чемпионат.

Международная карьера Ядвиги началась в 1931 году. Полька быстро привыкает к подобному уровню соперниц и вскоре становится одной из сильнейших теннисисток Европы. В 1935 году она выигрывает престижный турнир в Риме в миксте.

В 1936-37 полька выходит на пик своих результатов, четырежды пробившись в четвёрку сильнейших теннисисток одиночного разряда на Roland Garros, Уимблдона и US National. Дважды ей удаётся дойти до титульного матча (следующая представительница Польши дойдёт до этой стадии турнира Большого шлема лишь через 75 лет). В 1939 году Ядвига в третий раз пробьётся в финал подобных соревнований, но вновь уступит, а вскоре мировая теннисная жизнь замрёт из-за Второй мировой войны. После неё полька не смогла даже близко повторить свои предыдущие результаты.

Также неплохо складывалась международная карьера и в парном разряде: в 1936 году Ядвига, вместе со Сьюзан Ноэль, пробивается в финал Roland Garros, а через три года побеждает в нём (при поддержке Симоны Матьё). Самый крупный успех в микстовой карьере приходится уже на послевоенный период: вместе с Кристианом Каралулисом она доходит до решающего матча на всё том же Roland Garros.

Помимо семи финалов на турнирах Большого шлема, Енджеёвская смогла ещё шестьдесят раз дойти до решающих матчей менее престижных международных турниров.

Спортивные успехи Ядвиги неоднократно отмечались различными премиями внутри страны.

Финалы турниров Большого шлема

Одиночный разряд (3)

Поражения (3)

Дата Турнир Покрытие Соперница в финале Счёт
1. 1937 Уимблдон Трава Дороти Раунд 2-6 6-2 5-7
2. 1937 US National Трава Анита Лисана 4-6 2-6
3. 1939 Roland Garros Грунт Симона Матьё 3-6 6-8

Парный разряд (3)

Победы (1)

Дата Турнир Покрытие Партнёрша Соперницы в финале Счёт
1. 1939 Roland Garros Грунт Симона Матьё Аличе Флориан
Хелла Ковач
7-5 7-5

Поражения (2)

Дата Турнир Покрытие Партнёрша Соперницы в финале Счёт
1. 1936 Roland Garros Грунт Сьюзан Ноэль Симона Матьё
Билли Йорк
6-2 4-6 4-6
2. 1938 US National Трава Симона Матьё Сара Палфрей
Элис Марбл
8-6 4-6 3-6

Микст (1)

Поражения (1)

Дата Турнир Покрытие Партнёр Соперники в финале Счёт
1. 1947 Roland Garros Трава Кристиан Каралулис Шейла Пирси
Эрик Старджесс
0-6 0-6

История выступлений на турнирах

Одиночные турниры

Турнир 1931 1932 1933 1934 1935 1936 1937 1938 1939 1946 1947 1948 1957 1959 Итог
Турниры Большого Шлема
Roland Garros - - 1/2 - Ф 0 / 11
Уимблдон 1/4 1/2 Ф 1/4 1/4 - - - - 0 / 10
US National - - - - - - Ф 1/4 - - - - - - 0 / 2
Итог 0 / 2 0 / 1 0 / 2 0 / 2 0 / 1 0 / 2 0 / 3 0 / 2 0 / 2 0 / 1 0 / 2 0 / 1 0 / 1 0 / 1 0 / 23

Напишите отзыв о статье "Енджеёвская, Ядвига"

Ссылки

  • [sites.google.com/site/worldwidetennisdatabase/Home/women-final-database-1 Финалы с участием Ядвиги Енджеёвской] в базе финалов Worldwide Tennis  (англ.) (поиск по имени и фамилии)


Отрывок, характеризующий Енджеёвская, Ядвига



От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.