Фальковская, Ядвига

Ядвига Фальковская
польск. Jadwiga Falkowska
Прозвище	Яга (польск. Jaga)
Псевдоним	Людвика (польск. Ludwika), Здзислава (польск. Zdzisława)
Дата рождения	13 ноября 1889(1889-11-13)
Место рождения	Тверь, Российская империя
Дата смерти	7 августа 1944(1944-08-07) (54 года)
Место смерти	Варшава, Генерал-губернаторство, Третий рейх
Принадлежность	Польша Польша
Род войск	разведчики (харцерство)
Годы службы	1941—1944
Командовал	Военная женская служба Армии Крайовой (заместитель руководителя)
Сражения/войны	Вторая мировая война Варшавское восстание
Награды и премии

Ядвига Фальковская (польск. Jadwiga Falkowska; 13 ноября 1889, Тверь — 7 августа 1944, Варшава) — польская общественная деятельница, основательница харцерского движения девочек, харцмейстер Польши и преподавательница Варшавской политехники и Вильнюсского университета имени Стефана Батория. В годы Второй мировой войны — военнослужащая Армии Крайовой. Известна под прозвищами Яга (польск. Jaga), Людвика (польск. Ludwika) и Здзислава (польск. Zdzisława).

Биография

Родилась 13 ноября 1889 года в Твери (Российская империя). В 1908 году уехала учиться во Львов на физический факультет, там же в 1911 года познакомилась с женским скаутским движением. Начала в том же году заниматься организацией скаутских групп из девочек и их обучению в Малопольше. В 1912 году стала руководительницей дружин девочек, возглавив 3-ю львовскую скаутскую дружину имени Эмилии Плятер. Перед началом Первой мировой войны занималась обучением девочек в Вильно, Познань и Варшаве, организуя женские скаутские курсы.

С 1915 по 1918 годы в эвакуации в Москве, заочно продолжала обучение на физическом факультете и организацию скаутских дружин. В 1919 году после возвращения на родину вошла в состав руководства Союза польских харцеров. В 1920-е годы руководительница Варшавской хоругви девушек-харцеров, с 1926 по 1927 годы исполняющая обязанности Главной женской квартиры Союза польских харцеров. С 1928 года руководительница 2-го Общепольского слёта девушек-харцеров. Участница VIII Всемирной конференции WAGGGS в Швейцарии в 1934 году.

В годы Второй мировой войны действовала в подполье, служила с 1942 по 1944 годы в Армии Крайовой как заместительница начальника Военной женской службы. 7 августа 1944 на улице Независимости (польск. aleja Niepodległości) в Варшаве Ядвига Фальковская погибла, сражаясь против карателей из 29-й гренадерской дивизии СС РОНА.

Перезахоронена на Аллее Почётных граждан на Военном кладбище в Варшаве.

Награждена Орденом Возрождения Польши (кавалер), Крестом Армии Крайовой, Крестом Храбрых, а также серебряным и золотым Крестами заслуг с мечами.

Труды

• Czym są sprawności?
• Dzieje żeńskich kursów instruktorskich
• Konferencje programowe instruktorek na tle rozwoju harcerskiej myśli wychowawczej
• Rzut oka na rozwój Harcerstwa Żeńskiego w Polsce
• "Skautki polskie - zarys organizacyjny"

Литература

• Anna Zawadzka Gawędy o tych, które przewodziły, Harcerskie Biuro Wydawnicze "Horyzonty", Warszawa 1994, ISBN 8390098016
• Harcerski Słownik Biograficzny pod red. Janusza Wojtyczy, wyd. Muzeum Harcerstwa i Marron Edition, Warszawa 2006, ISBN 83-923571-0-8
• Marek Ney-Krwawicz: Komenda Główna Armii Krajowej 1939-1945. Warszawa: Instytut Wydawniczy PAX, 1990, s. 431-432. ISBN 83-211-1055-X.
• Andrzej Krzysztof Kunert: Słownik biograficzny konspiracji warszawskiej 1939-1945 T.2. Warszawa: Instytut Wydawniczy PAX, 1987, s. 51–52. ISBN 83-211-0758-3.

Ссылки

• [www.ogrodywspomnien.pl/index/showd/57121 Ogrody wspomień. Jadwiga Falkowska]  (польск.)

Отрывок, характеризующий Фальковская, Ядвига

– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.


Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.