Ядерный клуб

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Ядерный клуб — политологическое клише, условное обозначение группы т. н. ядерных держав — государств, осуществивших разработку, производство и испытания ядерного оружия.

Ядерное оружие
История ядерного оружия Ядерная война Ядерная гонка Ядерные испытания Поражающие факторы ядерного взрыва
Ядерный клуб
Россия - - США - - Великобритания - Франция - КНР - Индия - Израиль - Пакистан - КНДР

В 1963 году, когда только четыре государства имели ядерные арсеналы, правительство Соединенных Штатов делало прогноз, что в течение предстоящего десятилетия появится от 15 до 25 государств, обладающих ядерным оружием; другие же государства предсказывали, что это число может даже возрасти до 50. По состоянию на 2004 год известно, что только у восьми государств есть ядерные арсеналы. Сильный режим нераспространения — его олицетворяют МАГАТЭ и Договор — помог резко замедлить предполагавшиеся темпы распространения.

Из доклада ООН, 2005 год

Состав клуба

По имеющимся официальным данным, ядерным оружием в настоящее время обладают следующие страны (по году первого ядерного испытания):

• США (c 1945);
• Россия (изначально СССР, 1949);
• Великобритания (1952);
• Франция (1960);
• Китай (1964);
• Индия (1974);
• Пакистан (1998);
• КНДР (2006);
• Израиль.

Кроме того, на территории нескольких государств, которые являются членами НАТО (Германия, Италия, Турция, Бельгия, Нидерланды, Канада) и другими союзниками (предположительно, несмотря на официальные отрицания, Япония, Южная Корея), находится ядерное оружие США. Некоторые эксперты считают, что в определенных обстоятельствах эти страны могут им воспользоваться.

К 1994 году Казахстан, а к 1996 году Украина и Белоруссия, на территории которых находилась часть ядерного вооружения СССР после распада Советского Союза, передали его Российской Федерации согласно подписанному в 1992 году Лиссабонскому протоколу. ЮАР имела собственное ядерное оружие, но также добровольно от него отказалась в начале 1990-х гг. ввиду демонтажа режима апартеида.

Статус «старых» ядерных держав (Россия, США, Великобритания, Франция и Китай), в качестве единственных «легитимных» членов Ядерного клуба, на международно-правовом уровне следует из положений Договора о нераспространении ядерного оружия 1968 г. — в пункте 3 статьи IX этого документа указано: «Для целей настоящего Договора государством, обладающим ядерным оружием, является государство, которое произвело и взорвало ядерное оружие или другое ядерное взрывное устройство до 1 января 1967 года» . В связи с этим ООН и указанные пять «старых» ядерных держав (они же — великие державы как постоянные члены Совета Безопасности ООН) считают появление последних четырёх «молодых» (и всех возможных будущих) членов Ядерного клуба международно незаконным.

США осуществили первый в истории ядерный взрыв мощностью 20 килотонн 16 июля 1945 года на полигоне американских ВВС в пустыне Аламогордо (штат Нью-Мексико). 6 и 9 августа 1945 ядерные бомбы были сброшены, соответственно, на японские города Хиросима и Нагасаки. Первое термоядерное испытание (первое в истории) было проведено 1 ноября 1952 года на атолле Эниветок.

СССР испытал своё первое ядерное устройство мощностью 22 килотонны 29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне. Первое термоядерное испытание — там же 12 августа 1953 года. Россия стала единственным международно признанным наследником ядерного арсенала Советского Союза.

Великобритания произвела первый надводный ядерный взрыв мощностью около 25 килотонн 3 октября 1952 года в районе островов Монте-Белло (северо-западнее Австралии). Термоядерное испытание — 15 мая 1957 года на острове Рождества в Полинезии.

Франция провела наземные испытания ядерного заряда мощностью 20 килотонн 13 февраля 1960 года в оазисе Регган в Алжире. Термоядерное испытание — 24 августа 1968 года на атолле Муруроа.

Китай взорвал ядерную бомбу мощностью 20 килотонн 16 октября 1964 года в районе озера Лобнор. Там же была испытана термоядерная бомба 17 июня 1967 года.

Индия произвела первое испытание ядерного заряда мощностью 20 килотонн 18 мая 1974 года на полигоне Покхаран в штате Раджастхан, но официально не признала себя обладателем ядерного оружия. Это было сделано лишь после подземных испытаний пяти ядерных взрывных устройств, включая 32-килотонную термоядерную бомбу, которые прошли на полигоне Покхаран 11—13 мая 1998 года.

Пакистан провёл подземные испытания шести ядерных зарядов 28 и 30 мая 1998 года на полигоне Чагай-Хиллз в провинции Белуджистан в качестве симметричного ответа на индийские ядерные испытания 1998 года.

КНДР заявила о создании ядерного оружия в середине 2005 года и провела первое подземное испытание ядерной бомбы предположительной мощностью около 1 килотонны 9 октября 2006 года (по-видимому, взрыв с неполным энерговыделением) и второе мощностью примерно 12 килотонн 25 мая 2009 года. В мае 2012 официально провозгласила себя ядерной державой, внеся соответствующие поправки в Конституцию.

Израиль не комментирует информацию о наличии у него ядерного оружия, однако, по мнению экспертов, владеет ядерными боезарядами собственной разработки с конца 1960-х — начала 1970-х гг. Свидетелями израильской ядерной программы и экспертами его ядерный арсенал оценивается в 200 зарядов, хотя существуют и другие оценки — от 150 до 400 (по данным бывшего президента США Джимми Картера). По некоторым данным, Израиль проводил ядерные испытания совместно с ЮАР, наиболее известным из которых стало высотно-космическое испытание 1979 года, более известное как «Инцидент Вела». Существуют предположения, что ядерный арсенал Израиля перерабатывается в топливо для АЭС в связи с нехваткой урана (его производство обеспечивает лишь 28 % объёма его потребления, а остальное извлекается из старых ядерных боеголовок). Бывший директор МАГАТЭ Мохаммед Эль-Барадеи рассматривал Израиль как государство, обладающее ядерным оружием.

ЮАР обладала небольшим ядерным арсеналом (созданным, как и его носители — боевые баллистические ракеты, предположительно при израильской помощи), но все шесть ядерных зарядов были добровольно уничтожены (и прекращена ракетная программа) при демонтаже режима апартеида в начале 1990-х гг. ЮАР — единственная страна, которая самостоятельно разработала ядерное оружие и впоследствии добровольно от него отказалась.

Украина на момент распада Советского Союза обладала третьим (после России и США) ядерным арсеналом, однако добровольно отказалась от него под международные гарантии безопасности.

Казахстан был 4-м по количеству ядерных боеголовок, но в результате соглашения, подписанного между Биллом Клинтоном (США) и Нурсултаном Назарбаевым (Казахстан), добровольно отказался от ядерного вооружения.

Правительствами Израиля, США, Великобритании и некоторых других стран выдвигались обвинения Ираку в тайной разработке и владении ядерным оружием. В 1981 году Израиль нанёс авиационно-ракетный удар по ядерному центру Ирака для препятствования его ядерной программе. Эти обвинения также послужили поводом для военных действий против Ирака в 2003 г., но как выяснилось и официально было подтверждено, они оказались дезинформацией.

Иран обвиняют в том, что это государство под видом создания независимой ядерной энергетики стремится и близко подошло к обладанию ядерным оружием. Иран многократно заявлял, что способен создать ядерное оружие, но не создаёт его и ограничивается только обогащением урана для мирных целей, полный цикл которого им самостоятельно освоен к началу 2010-х гг.

В настоящее время в работах по созданию технологии производства ядерного оружия также подозревается Мьянма (см.англоязычную статью), несмотря на подписанный 15 декабря 1995 года и вступивший в силу 28 марта 1997 Бангкокский договор.

До этого, в разные годы появлялась также информация о наличии военных ядерных программ или наработок у

• Алжира (см. англоязычную статью),
• Аргентины (см. англоязычную статью),
• Бразилии (см. Оружие массового поражения Бразилии),
• Египта,
• Испании в поздний период Франко,
• Ливии (см. англоязычную статью),
• Мексики (см. англоязычную статью).
• Румынии в период Чаушеску (см. англоязычную статью),
• Саудовской Аравии (см. англоязычную статью),
• Сирии в поздний период Асадов (см.Оружие массового поражения Сирии и Гражданская война в Сирии).
• Тайваня (см. англоязычную статью),
• Швейцарии,
• Швеции (см. англоязычную статью),
• Югославии в период Тито,
• Южной Кореи.

Потенциальную возможность стать членами Ядерного клуба после принятия политического решения и финансирования имеют вышеперечисленные и ещё несколько государств, имеющих исследовательские ядерные реакторы и соответствующие другие научно-производственные объекты. Данная возможность сдерживается, вплоть до санкций и угроз санкций со стороны ООН и великих держав, международными режимами нераспространения ядерного оружия и запрещения ядерных испытаний.

Различными по методам и глубине технологиями обогащения урана, необходимыми для производства как ядерного оружия, так и ядерного топлива для мирной ядерной энергетики, обладают все ядерные державы, а также Австралия, Аргентина, Бельгия, Бразилия, Германия, Испания, Италия, Нидерланды, Япония (и Ливия в прошлом).

Все ядерные державы, кроме Израиля и ЮАР, проводили серии испытаний созданного ими оружия и объявляли об этом. Однако существуют неподтверждённые сведения о том, что ЮАР провела несколько испытаний своего или совместного с израильским ядерного оружия в конце 1970-х — начале 1980-х гг. в районе острова Буве.

Договор о нераспространении ядерного оружия 1968 г. не подписали только именно «молодые» ядерные державы: Израиль, Индия, Пакистан. КНДР своё подписание дезавуировала до официального объявления о создании ядерного оружия. Ираном, Сирией и Мьянмой данный Договор подписан.

Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний 1996 г. не подписали «молодые» ядерные державы: Индия, Пакистан, КНДР. Подписали, но не ратифицировали другие ядерные державы: США, КНР, а также подозревающийся Иран и Египет, Индонезия, Колумбия. Сирия и Мьянма данный Договор подписали и ратифицировали.

Исторически потенциальную возможность стать второй или даже первой ядерной державой имела нацистская Германия. Однако Урановый проект до разгрома Третьего Рейха завершён не был ввиду недостаточного финансирования, организационных просчётов, ряда ошибок учёных в начале работ, бегства из страны ряда ключевых учёных и выбора пути, неоптимального с точки зрения быстроты получения технологии цепных ядерных реакций, необходимой для создания ядерного оружия. В то же время есть некоторые свидетельства, что прототип атомной бомбы был изготовлен и испытан с помощью немцев Японской империей.

Ядерное оружие в руках негосударственных организаций и непризнанных государств

Вопрос о возможности попадания ядерного оружия в руки террористических организаций муссировался достаточно давно. Так, в исследовании, проведенном по заказу Конгресса США в 1977 г., было указано, что в случае получения террористами нужного количества урана и плутония оружейного качества «небольшая группа людей, из которых никто не имел доступа к секретной информации, могла бы разработать и создать примитивное ядерное взрывное устройство».

После распада СССР неоднократно выдвигались теории о том, что один или несколько ядерных зарядов из постсоветского пространства попали или могут попасть, в руки негосударственных организаций и непризнанных государств и могут быть использованы в целях ядерного терроризма. В частности, обладание таким оружием приписывалось режиму Чеченской Республики Ичкерии.В попытках найти подход к получению ядерного оружия обвиняли секту Аум Синрикё. Подобные заявления высказывались как в т.н. "жёлтой прессе", так и рядом российских и западных политиков. В частности Александром Лебедем в бытность его секретарем Совета безопасности РФ утверждалось, что с мест хранения пропали десятки боезарядов под шифром РА-115. Бывший советник Ельцина по экологии академик Алексей Яблоков так же заявил, что из 132 единиц такого оружия отсутствует 84. Официальными лицами, ответственными за хранение ядерного оружия эти заявления впоследствии были опровергнуты.

Проверяемых подтверждений заявления об успешном захвате советских или российских ядерных зарядов негосударственными организациями не получили. В России их зачастую были склонны трактовать как поиски предлога для захвата контроля над российским ядерным вооружением. Впрочем и без такой трактовки угроза захвата российского ядерного оружия террористами как правило отрицалась специалистами.

Аналогичные утверждения звучали и по поводу ядерного вооружения США и Великобритании,.

По всей видимости, вероятность сохранения в частных руках боеспособных атомных зарядов следовало бы оценивать как низкую, так как для сохранения своей работоспособности атомная бомба требует специальных условий хранения и транспортировки, которые негосударственные организации вряд ли способны обеспечить в течение сколько-нибудь длительного периода времени. Кроме того, несанкционированная активация ядерного заряда, по крайней мере, ядерного заряда производства США и СССР/РФ блокируется специальными техническими средствами, требующими введения секретного кода.

Осознавая опасность пополнения "ядерного клуба" террористическими организациями, ведущие государства-члены клуба выработали ряд международных соглашений и юридически обязывающих документов, включая Международную Конвенцию по борьбе с актами ядерного терроризма (2005 г.), Инициативу по безопасности в борьбе с распространением оружия массового уничтожения (2003 г.), Глобальную инициативу по борьбе с актами ядерного терроризма (2006 г.), резолюции Совета Безопасности ООН 1540 и 1887 (2004 и 2009 гг. соответственно) и др.

Статистика Ядерного клуба

страна	количество боеголовок (активных/всего)	дата первого испытания	территория испытаний
«Старые» ядерные державы
Россия (СССР)	2603/8000	29 августа 1949 («РДС-1»)	Россия Казахстан
США	2104/7315	16 июля 1945 («Тринити»)	США Японская империя
Великобритания	160/225	3 октября 1952 («Ураган»)	США Австралия
Франция	290/300	13 февраля 1960 («Gerboise Bleue»)	Алжир Французская Полинезия
Китай	250/400	16 октября 1964 («596»)	Китай
«Молодые» ядерные державы
Индия	90—110	18 мая 1974 («Улыбающийся Будда»)	Индия
Израиль	80/200	предположительно 22 сентября 1979 (Инцидент Вела)	предположительно Норвегия (Буве)
Пакистан	100—120	28 мая 1998 («Чагай-I»)	Пакистан
КНДР	10	предположительно 9 октября 2006 25 мая 2009 года.	КНДР

Примечания:

страна	количество боеголовок	дата первого испытания // год отказа	причина отказа
Страны, добровольно отказавшиеся от ядерного оружия
Аргентина	—	— // 1980-е	Договор Тлателолько
Бразилия	—	— // 1990	Договор Тлателолько
Казахстан	1400	— // 22 мая 1992—1994	Лиссабонский протокол
Белоруссия	81	— // 23 мая 1992—1996	Лиссабонский протокол
Украина	5000	— // 23 мая 1992—1996	Лиссабонский протокол
() ЮАР	6	22 сентября 1979 (Инцидент Вела) // 1990-е	крах апартеида
Страна, отказавшаяся от ядерного оружия в «принудительном порядке» (в результате военного поражения)
Третий Рейх	—	— // 1945	в результате разгрома во Второй мировой войне

Примечания:

Ядерные державы на карте мира

     «Старые» ядерные державы, основатели Договора о нераспространении ядерного оружия (Россия, США, Великобритания, Франция, КНР)      «Молодые» ядерные державы, не подписавшие Договор о нераспространении (Индия, Пакистан, КНДР)       Неофициальные ядерные державы (Израиль)      Страны, имевшие в прошлом ядерное оружие и добровольно отказавшиеся от него (ЮАР, Украина, Белоруссия, Казахстан)      Страны, предоставляющие свою территорию для размещения ядерного оружия других ядерных держав — членов НАТО (Германия, Италия, Турция, Бельгия, Нидерланды)

     «Старые» ядерные державы (Россия, США, Великобритания, Франция, КНР)      «Молодые» ядерные державы (Израиль, Индия, Пакистан, КНДР)      Страны, имевшие в прошлом ядерное оружие и добровольно отказавшиеся от него (ЮАР, Украина, Белоруссия, Казахстан)      Страны, подозревающиеся в создании ядерного оружия (Иран, Мьянма, Турция)      Страны, свернувшие свои ядерные программы (Австралия, Алжир, Аргентина, Бразилия, Нацистская Германия (ныне ФРГ), Египет, Ирак, Ливия, Мексика, Румыния, Тайвань, Швеция, Швейцария, Югославия (ныне Сербия), Южная Корея)

     Государства, обладающие ядерным оружием      Государства, предоставляющие свою территорию для размещения ядерного оружия других ядерных держав      Государства, состоящие в альянсах с государствами, обладающими ядерным оружием (по сути, находящиеся под ядерным зонтиком)      Государства-члены соглашения о безъядерных зонах.      Государства, которые подписали, но не ратифицировали соглашение о безъядерных зонах, которое остаётся не вступившим в силу в этих государствах

Отчёт SIPRI

• 3 июня 2013 года. Стокгольмский институт исследования проблем мира (швед. Stockholms internationella fredsforskningsinstitut, англ. Stockholm International Peace Research Institute) опубликовал доклад, в котором утверждается, что 8 стран, обладающих атомным оружием — Российская Федерация, Китай, Великобритания, Франция, Индия, США, Пакистан и Израиль — держат на боевом дежурстве 4 400 единиц военной техники, способных нести ядерные заряды. 2000 из них находятся в постоянной повышенной боевой готовности. А всего эти страны имеют 17 270 единиц ядерного оружия. В отчёте также указывается, что в руках Израиля находится 80 единиц такого оружия: 50 боеголовок для ракет средней дальности «Иерихон-3» и 30 бомб, готовых к сбросу с самолётов. Институт также отметил, что РФ на сегодняшний день обладает наибольшим ядерным потенциалом, а именно более 7400 единиц ядерного оружия. Шведский институт выпускает подобные отчёты каждый год, следя за динамикой развития в сфере оружия массового поражения вообще и ядерного оружия в частности.

Ссылки

  Ядерный клуб [maps.google.com/?q=googis.info/load/0-0-0-682-20 Google Maps]  [googis.info/load/0-0-0-682-20 KMZ] (файл меток KMZ для Google Earth)

• [www.bellona.ru/reports/1174944248.53 Страны, имевшие или имеющие программы создания ядерного оружия] Неизбежная связь ядерной энергетики с атомным оружием. А. В. Яблоков, РАН.
• [www.russ.ru/layout/set/print/pole/YAdernyj-aparteid Ядерный апартеид] Михаил Саяпин, Русский Журнал 11.02.05
• [www.globalaffairs.ru/numbers/22/6350.html «Ядерный апартеид» и ядерное разоружение] Харальд Мюллер, «Россия в глобальной политике». № 5, 2006
• [press-post.net/neoficialnye-jadernye-derzhavy-evropy Неофициальные ядерные державы Европы]

Отрывок, характеризующий Ядерный клуб

С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]