Ядерное испытание № 117
Ядерное испытание № 117 — первое подземное ядерное испытание, проведённое в СССР в 1961 году на Семипалатинском полигоне (площадка Дегелен) в штольне В-1. Он проводился для отработки методики испытаний новых образцов ядерных зарядов в подземных условиях, а также для проверки способов и средств дальнего обнаружения подземных взрывов. Энерговыделение взрыва составило 1 кт.
Содержание
Подготовка
Штольня для проведения подземных испытаний была проложена в скальном массиве полигона. Её длина составляла 380 м, камера взрыва находилась на глубине 125 м. После оборудования штольни во взрывную камеру на специальной тележке по рельсам был подан контейнер с ядерным зарядом. Его тротиловый эквивалент составлял 1 кт.
При взрыве внутри камеры давление достигало бы нескольких миллионов атмосфер, поэтому в штольне для предотвращения выхода наружу радиоактивных продуктов взрыва были установлены 3 участка забивки. Первый участок забивки длиной 40 м состоял из щебеночной засыпки и железобетонной стенки. Через забивку была проложена труба для выводов потоков нейтронов и гамма излучения к датчикам приборов, регистрирующих развитие ядерной реакции.
Второй участок имел длину 30 м и состоял из клиньев железобетона. Третий участок забивки длиной 10 м был сооружен на расстоянии около 200 м от камеры взрыва. Здесь же были размещены 3 приборных бокса с измерительной аппаратурой. Также по всей штольне были размещены и другие измерительные приборы.
Эпицентр был обозначен красным флагом расположенным на поверхности горы, прямо над камерой взрыва. Также в районе эпицентра были размещены подопытные животные.
Взрыв
Заряд подрывался с командного пульта автоматики, находившегося в 5 км от устья штольни. Здесь же была размещена аппаратура для регистрации электромагнитных и сейсмических волн взрыва. 11 октября 1961 г. в заданное время с командного пульта был подан радиосигнал, включающий сотни приборов различного типа, а также подрыва самого ядерного заряда.
В результате поверхность горы в районе взрыва поднялась на 4 м, там же образовалось пылевое облако, вызванное камнепадом. При подземном взрыве выхода радиоактивных продуктов и огненного шара наружу не наблюдалось. После взрыва вошедшие в штольню дозиметристы и рабочие обнаружили, что участок штольни от устья до третьей забивки и приборные боксы не разрушены. Радиоактивного заражения в этом участке обнаружено не было.
См. также
Напишите отзыв о статье "Ядерное испытание № 117"
Ссылки
- seismos-u.ifz.ru/military.htm
- nature.web.ru/db/msg.html?mid=1171995&s=121300000
Отрывок, характеризующий Ядерное испытание № 117
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
