Языки Африканского Союза
Поделись знанием:
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
Языки Африканского Союза — языки, используемые гражданами в государствах-членах Африканского Союза.
Обзор
Африканский Союз определил африканские языки как официальные, в настоящее время используются арабский, английский, французский, португальский, испанский и суахили языки. Арабский язык является основным во многих арабских странах благодаря арабскому расширению в Африке с VII века, с последующей арабизацией местного населения. Индоевропейские языки были введены в колониальный период.
В 2001 году Африканский Союз создал Африканскую академию языков (ACALAN) для гармонизации различных языков по всему континенту и защиты любого, находящегося на грани вымирания. С этой целью Африканский Союз объявил 2006 год «Годом африканских языков».
Языки стран Африканского Союза
- Алжир — Конституция Алжира определяет арабский язык как официальный. Поправки в конституции сделали берберский язык национальным. Французский используется в правительственной и образовательной элите. Также существует алжирский жестовый. (Языки Алжира)
- Ангола — Официальный язык — португальский, многие жители страны говорят на одном или нескольких языках семьи банту или койсанских. (Языки Анголы)
- Бенин — Официальный язык — французский, языки фон и йоруба, которые наиболее распространены на юге. По крайней мере, на шести основных языках говорят на севере. (Языки Бенина)
- Ботсвана — Официальными языками являются английский и тсвана, а тсвана наиболее распространённый национальный язык. Имеются общины, в которых говорят на языках каланга и секгалагади. (Языки Ботсваны)
- Буркина-Фасо — Официальный язык — французский. Большинство населения говорят на суданских языках. (Языки Буркина-Фасо)
- Бурунди — Официальный язык — французский, а рунди является вторым официальным. (Языки Бурунди)
- Габон — Официальный язык — французский. Также используются много африканских языков. (Языки Габона)
- Гамбия — Официальный язык — английский, другие африканские языки, особенно волоф. (Языки Гамбии)
- Гана — Официальный язык — английский. Правительством признаны языки акан, дагааре/вале, дагбане, дангме, эве, га, гонджа, касем и нзема. (Языки Ганы)
- Гвинея — Официальный язык — французский. Языки фула, мандинка, сусу являются языками лингва франка. (Языки Гвинеи)
- Гвинея-Бисау — Официальный язык — португальский, но наиболее распространены контактные языки на португальской основе и креол. (Языки Гвинеи-Бисау)
- Демократическая Республика Конго — Официальный язык — французский с 4 национальными языками: конго, лингала, суахили и луба. Там, по оценкам, всего 242 языка в ДРК. (Языки Демократической Республики Конго)
- Джибути — Арабский и французский являются вторыми официальными, афарский язык и сомалийский язык широко распространены. (Языки Джибути)
- Египет — Официальный язык — арабский с масри как национальным стандартным языком. Английский и французский являются основными в образовании и торговле. (Языки Египта)
- Замбия — Официальный язык — английский. Многие африканские языки используются примерно 72 этническими группами страны, а язык ньянджа более широко распространён. (Языки Замбии)
- Зимбабве — Официальный язык — английский, но родным он считается лишь у 2 % населения, а на языках шона и ндебеле говорят большинство населения. (Языки Зимбабве)
- Кабо-Верде — Официальный язык — португальский. Ещё есть 9 креольских языков. (Языки Кабо-Верде)
- Камерун — Английский и французский являются вторыми официальными, а более распространён камерунский пиджин-инглиш. 24 крупных африканских языковых семей и суб-групп присутствуют в Камеруне. Камерун является одним из самых языковых территорий мира. (Языки Камеруна)
- Кения — Официальные языки — английский и суахили, многие африканские языки. (Языки Кении)
- Коморские острова — арабский, французский и коморский являются вторыми официальными. Последний представляет собой диалект языка суахили, хотя на него сильно повлияли арабский и французский. (Языки Коморских островов)
- Кот-д'Ивуар — официальный язык — французский с 60 национальными языками с диалектом диула языка бамбара, который наиболее широко распространён. Другие языки включают: языки гур, языки кру (включая языки бете, дида, ньябва, ве, кран) и языки ква. (Языки Кот-д'Ивуара)
- Лесото — Официальными языками являются английский и сесото. (Языки Лесото)
- Либерия — Официальный язык — английский, а также говорят на многих африканских языках. (Языки Либерии)
- Ливия — Официальным языком является арабский, на тамазигхт говорят 10 % населения страны. Многие пожилые ливийцы понимают итальянский язык. (Языки Ливии)
- Маврикий — Официальным языком является английский, но французский более широко распространён, что делает его официальным языком. Родной язык — мавританский креольский, который происходит от французского. Тамильский, хинди и другие индийские языки являются разговорными в индийской общине. Арабский, португальский и многие китайские диалекты подобно хакка и мандарин, на которых некоторые разговаривают. (Языки Маврикия)
- Мавритания — Официальный язык — арабский. Другие разговорные языки включают в себя: пулаар, сонинке и волоф. Французский язык используется в старших классах школы. (Языки Мавритании)
- Мадагаскар — Официальные языки — французский и малагасийский язык. (Языки Мадагаскара)
- Малави — Официальные языки — чичева, ньянджа, английский. (Языки Малави)
- Мали — Официальный язык — французский. Бамбара является основным. Другие включают в себя фула, сонгайские языки, сонинке. (Языки Мали)
- Мозамбик — Официальный язык — португальский. Языки макуа, сена, ндау, шангаан и суахили являются разговорными для значительной части населения. Образованные говорят на английском языке как на втором или третьем языке. Арабские, индийские и китайские общины говорят на своих собственных языках. (Языки Мозамбика)
- Намибия — Официальный язык — английский. Половина из всех намибийцев говорят на языке ошивамбо как на их первом языке, принимая во внимание, что широко распространён африкаанс. Большинство белого населения говорят на африкаансе и немецком, который был официальным перед независимостью. (Языки Намибии)
- Нигер — Официальный язык — французский. Хауса, джерма, тамашек, фульфульде являются важными африканскими языками. (Языки Нигера)
- Нигерия — Официальный язык — английский. Хауса, игбо, йоруба, эдо, эфик, адамава, фула, идома, центральный канури являются широко распространёнными. 510 языков существуют в настоящее время с носителями языка в Нигерии. (Языки Нигерии)
- Республика Конго — Официальный язык — французский, на котором говорят только в культурной элите. Лингала и китуба являются национальными языками, последний — креольский конго. (Языки Республики Конго)
- Руанда — Официальные языки — английский, французский и киньяруанда. Киньяруанда является родным для подавляющего большинства населения, а на французском и английском говорят меньшинство, а суахили используют как автомобильный (передвижной) язык. (Языки Руанды)
- Сан-Томе и Принсипи — Официальный язык — португальский, на котором говорят 95 % населения страны. Контактные языки на португальской основе включают в себя форру (85 %), анголар (3 %), принсипскийское наречие (0,1 %). (Языки Сан-Томе и Принсипи)
- Сахарская Арабская Демократическая Республика — Официальный язык — арабский. (Языки Западной Сахары)
- Свазиленд — Официальные языки — английский, свати, зулу. (Языки Свазиленда)
- Сейшельские острова — Официальные языки — английский, французский и сейшельский креольский. Как Сейшелы не имеют коренного населения, многие языки используются многими африканцами, китайцами, европейцами, индийцами, которые колонизировали острова. Сейшельский креольский — лингва-франка между этими группами. (Языки Сейшельских островов)
- Сенегал — Официальный язык — французский, который регулярно используется меньшинством сенегальского образования в системе, на колониальном стиле эпохи школ французского происхождения. Большинство также говорят на своих собственных этнических языках, особенно в Дакаре, волоф, Язык пулаар используют фульбе и тукулёры. Различные португальские креолы говорят в Сенегале на них из Гвинеи-Бисау и Сан-Томе и Принсипи. (Языки Сенегала)
- Сомали — Официальные языки — сомалийский и арабский. Большинство населения говорят на сомалийском. Другие афро-азиатские языки также используются на некоторых территориях, таких как Аф-Маай, Дабарре, Тунни. Дополнительно, другие нигеро-конголезские языки используются в этнических меньшиствах в южных частях, включая Чимвиини, Кибаджуни, Мушунгули. Английский также широко используется и преподаётся в школах. Итальянский используется в качестве основного языка, но его влияние заметно поубавилось после независимости. (Языки Сомали)
- Судан — официальные языки — арабский и французский. Многие африканские языки используются в Северном и Южном Судане. (Языки Судана)
- Сьерра-Леоне — Официальным языком является английский, но его понимают меньшинство. Большинство говорят на своём этническом языке. (Языки Сьерра-Леоне)
- Танзания — Официальные языки — английский и суахили. Тем не менее, последний — лингва-франка. Язык гуджарати используется во многих индийских общинах. Из всех 120 местных языков разговорными являются только четыре африканские языковые семьи. (Языки Танзании)
- Того — Официальный язык — французский. Языки эве и кабийе являются национальными. (Языки Того)
- Тунис — Официальный язык — арабский. Французский часто используется в торговле. Берберское меньшинство говорит на различных берберских языках, включая шелха, гхадамес, нафуси, сенед (может быть вымершим) и джерби. (Языки Туниса)
- Уганда — Официальные языки — английский и суахили. Тем не менее, суахили не является широко распространённым, а луганда более разговорный. Языки меньшинства — сога, ньянколе, кига, тесо, масаба, ньоро. (Языки Уганды)
- Центральноафриканская Республика — Французский язык и санго являются вторыми официальными, бывшим являлся лингва-франка. Санго — местный язык с наибольшими носителями. (Языки Центральноафриканской Республики)
- Чад — Арабский и французский как вторые официальные со 120 другими разговорными языками. (Языки Чада)
- Экваториальная Гвинея — Официальные языки — испанский, французский и португальский. Другие языки включают в себя аннобонский язык, буби, фанг, ибо, пиджин-инглиш. (Языки Экваториальной Гвинеи)
- Эритрея — Официальные языки — тигринья, арабский, английский. Эти языки с итальянским используются в правительстве. Другие распространённые языки включают в себя афарский, билин, кунама, нара, сахо, тигре. Геэз является богослужебным языком Эритрейской Ортодоксальной церкви Тевахдо. (Языки Эритреи)
- Эфиопия — Официальный язык — амхарский среди более чем 80 языков. Английский язык широко используется и преподаётся в школах. (Языки Эфиопии)
- Южно-Африканская Республика — В Южной Африке имеются 11 официальных языков: африкаанс, английский, венда, зулу, коса, свати, северный сото, сесото, тсонга, тсвана, южный ндебеле. (Языки Южно-Африканской Республики)
См. также
Напишите отзыв о статье "Языки Африканского Союза"
Ссылки
- [www.ethnologue.com/browse/countries#quicktabs-browse_the_countries_of_the_worl=1 Все языки Африки по странам]
- [www.acalan.org/ Официальный сайт Африканской Академии Языков (англ.)]
- [allafrica.com/stories/200606210733.html Эфиопия: Африканский Союз объявил 2006 год «Годом Африканских Языков» (англ.)]
Отрывок, характеризующий Языки Африканского Союза
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.