Языки Дании
| Языки Дании | |
 Датские диалекты | |
| Официальные |
Датский (>90%) |
|---|---|
| Региональные |
Официально признаны |
| Языки меньшинств | |
| Основные иностранные языки |
Английский (86%) |
| Жестовые языки |
Датский язык жестов |
| Раскладка клавиатуры |
 |
| Источники | |
В Королевстве Дания единственным официальным языком является датский — национальный язык датчан, однако существует несколько языков, на которых говорят меньшинства: немецкий, фарерский и гренландский.
Бо́льшая часть датчан также свободно владеет английским, однако представление, что он является вторым языком (то есть используется в повседневной жизни), является заблуждением.
Содержание
Официальные языки меньшинств
Немецкий язык в Дании
Немецкий язык
Немецкий язык является официальным языком меньшинств на территории Южной Ютландии (в регионе Южная Дания), которая была частью Германской империи и перешла к Дании по условиям Версальского мирного договора. В Южной Ютландии живёт около 15 — 20 тысяч этнических немцев, из которых около 8 тысяч повседневно говорит на немецком или шлезвигском, диалекте нижнесаксонского языка. Шлезвигский диалект серьёзно отличается от стандартного немецкого языка и может с трудом пониматься разговаривающими на стандартном немецком. За пределами Южной Ютландии немецкий язык используется в церкви Св. Петра в Копенгагене, на сайте этой церкви и школе при церкви[3].
Гренландский язык
Гренландский язык является основным разговорным языком 54 тысяч инуитов, проживающих в Гренландии, являющейся, как и Фарерские острова, самоуправляемой территорией. Около 7 тысяч человек говорит на гренландском языке в континентальной Дании.
Фарерский язык
Фарерский, как и датский — один из скандинавских языков. Фарерский язык является основным языком Фарерских островов, самоуправляющейся территорией королевства. На фарерском языке также говорят фарерские иммигранты в континентальной части Дании.
Напишите отзыв о статье "Языки Дании"
Примечания
Ссылки
- [www.ethnologue.com/show_country.asp?name=DK Этнологический отчёт о Дании]
- [www.uoc.es/euromosaic/web/document/alemany/an/i2/i2.html Немецкий в Дании]
| ||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Языки Дании
– Что ж случится?…– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.
Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
