Гуарани (язык)

Гуарани
Самоназвание:	Avañe'ẽ, Guaraní
Страны:	Парагвай, Аргентина, Бразилия, Боливия
Официальный статус:	Парагвай, Боливия, провинции Коррьентес и Мисьонес (Аргентина)
Общее число говорящих:	4.800.000 (1995)
Классификация
Категория:	Языки Южной Америки
Языки тупи Языки тупи-гуарани Гуаранийские языки Гуаранийские диалекты Гуарани
Письменность:	латиница (алфавит гуарани)
Языковые коды
ГОСТ 7.75–97:	гуа 160
ISO 639-1:	gn
ISO 639-2:	grn
ISO 639-3:	gug
См. также: Проект:Лингвистика

Гуарани́ (ava-ñe’ẽ ‘язык людей’, парагвайский гуарани) — индейский язык семьи тупи-гуарани, распространённый в ряде стран Южной Америки, один из двух официальных языков Парагвая. Первая грамматика и словарь (исп. Tesoro de la lengua guaraní — «Сокровища языка гуарани») изданы в 1639 году иезуитом Антонио Руисом де Монтоя.

Генеалогическая и ареальная информация

Гуарани распространён в Парагвае, а также на севере Аргентины и на юге бразильских штатов Мату-Гросу-ду-Сул и Парана. Семья тупи-гуарани насчитывает около 50 языков, распространённых практически по всей северо-восточной части южноамериканского континента. Она включается в состав макросемьи тупи, внутри которой наибольшую близость к ней обнаруживают языки авети и сатери-маве, в чуть меньшей степени — мундуруку. Вместе с рядом вымерших языков группы карири (карири, кирири, камару и другими) семья тупи входит в состав более крупного генетического объединения карири-тупи, которое, в свою очередь, включалось Дж. Гринбергом и его последователями в состав тукано-экваториальной макросемьи языков. Однако вероятные генетические связи языков тупи-гуарани за пределами тупи (с карири, карибскими, аравакскими и др. языками) недостаточно изучены.

Внутренняя генетическая классификация семьи тупи-гуарани окончательно не установлена. Связано это как с недостатком данных о некоторых малочисленных идиомах, так и с тем, что в доисторический период носители языков тупи-гуарани совершали многочисленные миграции, сопровождавшиеся интенсивными языковыми контактами.

Вместе с рядом близкородственных языков (восточно- и западноболивийский гуарани, чирипа, мбиа и другими) гуарани образует единый кластер (некоторые из этих языков до недавнего времени рассматривались даже как диалекты гуарани).

Социолингвистическая информация

Парагвайский гуарани является полноценным национальным языком. Диалектное членение в парагвайском гуарани практически отсутствует: обнаруженные различия в речи носителей связаны скорее с общественным положением/уровнем образования, чем с регионом проживания. В литературе выделяются диалекты бразильского муниципалитета Гуаира (штат Парана, на границе с Парагваем) и северных провинций Аргентины, но их специфика объясняется скорее меньшим количеством черт, заимствованных из испанского, нежели независимым развитием.

Тем не менее, языковое пространство гуарани является весьма неоднородным. Основным фактором языковой дифференциации выступает степень влияния испанского. Можно выделить следующие три разновидности языка:

• guaraní rural — язык сельского населения Парагвая, в первую очередь монолингвального, относительно незатронутый влиянием испанского;
• jopara (‘смесь’) — разновидность языка, испытавшая значительное влияние испанского;
• guaraníete (‘настоящий гуарани’) — пуристский литературный язык, очищенный от испанского влияния.

Существует вариант языка, не входящий в состав парагвайского гуарани, но также обозначаемый в быту как jopara. Это так называемый castení, смешанный язык с испанской грамматикой и значительным количеством лексических и даже грамматических единиц, заимствованных из гуарани. Этот идиом, на котором говорит небольшое число носителей, относящихся к необразованному городскому населению, до сих пор практически не изучен, хотя на нём (или, во всяком случае, на тщательной стилизации) написан и опубликован целый роман.

Именно jopara — в разновидности guarañol, то есть смешанного языка на основе гуарани — де факто является главным языком Парагвая, значительно опережая по объёмам реального использования и «чистый» гуарани, и местный диалект испанского.

Большая часть носителей гуарани проживает в Парагвае, где он, наряду с испанским, является официальным языком. Это 4.850.000 говорящих, из них 4 648 000 — в Парагвае (то есть, 95 % населения страны). В аргентинских провинциях Коррьентес и Мисьонес гуарани имеет статус официального языка.

Языковая ситуация в Парагвае во многом уникальна. Это единственное государство Южной Америки, в котором аборигенный язык, согласно результатам переписи, по числу носителей не только не уступает «языку колонизаторов», но даже превосходит его. Однако данные последних трёх переписей населения о количестве говорящих на испанском и на гуарани (в процентах от общей численности населения Парагвая) свидетельствуют о том, что социолингвистическая ситуация в Парагвая не является стабильной: Распространение гуарани и испанского в Парагвае

	только гуарани	гуарани и испанский	только испанский
1982	40,10 %	48,16 %	6,43 %
1992	39,30 %	49 %	6,40 %
2002	28,70 %	59 %	11,45 %

Доля монолингвальных носителей сокращается, количество билингвов растёт. Убедительной представляется парадоксальная на первый взгляд идея, впервые высказанная ещё Mèlia, согласно которой «настоящий» индивидуальный билингвизм координативного типа вообще очень слабо представлен в Парагвае. Большинство так называемых «двуязычных носителей» скорее должны рассматриваться как носители jopara.

В течение последних десятилетий парагвайский гуарани стал языком официальных документов, теле- и радиовещания, на нём выходят газеты, создаются веб-сайты, издаются художественные и научно-популярные книги. Однако испанский по-прежнему явно доминирует во всех этих сферах. При активной поддержке гуарани в качестве языка школьного образования, единственным языком высшего образования остаётся испанский. Он же является (наряду с английским) основным средством приобщения парагвайцев к мировой культуре: так, до сих пор остаются единичными случаи перевода произведений мировой литературы на гуарани. По-прежнему сохраняется стойкая ассоциация гуарани с деревенской, а испанского — с городской средой; и если разрыв между городом и деревней в языковом отношении в последние годы сокращается, то в первую очередь за счёт распространения билингвизма в сельской местности. Таким образом, языковая ситуация в Парагвае нестабильна и подвержена значительным и интенсивным изменениям. Однако парагвайский гуарани, язык «аборигенного» происхождения, является понятным для большинства населения страны — случай, действительно уникальный для американского суперконтинента.

Типологическая характеристика

Тип (степень свободы) выражения грамматических значений

Гуарани часто классифицируется как полисинтетический язык. Развито сложение корней, в частности, именная инкорпорация, хотя в современном языке наблюдается тенденция к лексикализации инкорпоративных комплексов:

A-hova-hei-ta pe mitã

1SG.A-лицо-мыть-PROSP DEM ребёнок

'Я вымою лицо тому ребёнку'

Характер границы между морфемами

Парагвайский гуарани относится к языкам преимущественно агглютинативного строя. Суффиксация преобладает над префиксацией: так, в глагольной словоформе насчитывается 4 префиксальных и не менее 15 суффиксальных порядков. Префиксально выражаются лицо-число участника, императив, оптатив, большая часть значений актантной деривации; суффиксальное выражение имеют каузатив от переходных глаголов, значения аспектуально-темпорально-модального комплекса, дискурсивные категории.

E-poi-mí-nte-na che-hegui,

IMP-отпускать-DIM-RESTR-RESP 1SG-ABL

na-che-tie-'ỹ-mo'ã-vé-i-ma-ko araka’e-ve.

NEG-1SG-стыд-CAR-NEG.PROSP-CMPR-NEG-PERF-EMPH когда-NEG

‘Пожалуйста, отпусти меня, я никогда больше не буду безобразничать’.

Тип маркирования в ИГ и в предикации

В ИГ — нулевое:

Mario chokokue o-purahéi

Марио крестьянин 3A-петь

‘Крестьянин Марио [то есть, крестьянин_i, работающий на Марио_j] поёт’.

В предикации нулевое или зависимостное с элементами вершинного. Единственный ядерный участник непереходного глагола не оформляется никакими падежными показателями. Также всегда немаркирован субъект переходного глагола (совпадающий с агенсом). При этом глагол оформляется показателем активности (частичное вершинное маркирование. Объект переходного глагола в некоторых случаях оформляется показателем косвенного падежа -pe/-me (-ve в случае локуторных местоимений):

Mario chokokue o-purahéi

Марио крестьянин 3A-петь

‘Крестьянин Марио [то есть, крестьянин_i, работающий на Марио_j] поёт’.

Ha’e che a-juka-ha-gue Uló-pe.

3A.говорить я 1SG.A-убивать-COMP-NPAST Уло-OBL

‘Говорят, что я убил Уло’.

В гуарани представлено несколько 0-валентных глаголов: o-ky ‘идти (о дожде)’, haviru’i ‘моросить’, i-roy ‘быть холодным (о погоде)’, и др. По-видимому, некоторые из глаголов, относимых к этому классу, способны присоединять человеческого участника, маркированного косвенным падежом, и таким образом, должны рассматриваться как безличные/бессубъектные, но не 0-валентные:

Nda-hakú-i ichu-pe-kuéra.

NEG-3.горячо-NEG 3-OBL-PL

‘Им не было жарко’.

Тип ролевой кодировки

На данный момент господствует мнение, что гуарани имеет активный строй, однако некоторые лингвисты уверены, что это не так. Вопрос о типе ролевой кодировки в гуарани является спорным.

Базовый порядок слов

Порядок составляющих в гуарани относительно свободен и в значительной степени определяется прагматическими факторами, такими как функциональная перспектива высказывания. Кроме того, полные именные группы в позиции субъекта или объекта довольно редко встречаются в нарративном, а тем более в диалогическом дискурсе: в большинстве случаев участники дискурса кодируются при помощи лично-числовых показателей, входящих в состав глагольной словоформы. Тем не менее, можно говорить о наличии в гуарани базового порядка слов VO.

Фонология

В парагвайском гуарани представлен типичный для языков Южной Америки шестичленный вокализм с различением трех степеней подъёма и трех положений языка (см. рис). Гласный [ɯ] имеет аллофоны [ɨ] и [ə]; в литературе он традиционно описывается как [ɨ]. Все гласные имеют носовые и ртовые варианты.

В гуарани частотны сочетания гласных, в первую очередь /ai/ и /au/. В норме в таких сочетаниях каждый гласный является вершиной отдельного слога, однако в случае наличия в вокалической последовательности одного или более безударных гласных верхнего подъёма, опционально возможна дифтонгизация (или иное стяжение). О «нелюбви» гуарани к дифтонгизации косвенно свидетельствуют данные местных вариантов испанского (фонетика этих идиомов лучше изучена). В то время как для испанских диалектов Латинской Америки свойственна сильная тенденция к дифтонгизации, исключение составляют как раз разновидности, находящиеся в контакте с гуарани: парагвайский испанский и говор аргентинской провинции Коррьентес.

Оральные и назальные гласные

	Передные	Средние	Задние
Закрытые	/i/, /ĩ/	/ɨ/, /ɨ̃/	/u/, /ũ/
Средние	/e/, /ẽ/		/o/, /õ/
Открытые		/a/, /ã/

В таблице представлена «максимальная» система согласных парагвайского гуарани, содержащая все согласные фонемы, выделявшиеся в литературе. Такая схема предполагает, что противопоставление по назализованности является фонематическим для смычных, но представляет собой случай аллофонического варьирования для прочих согласных. Фонемы, встречающиеся только в заимствованной лексике, заключены в скобки. Аллофоны одной фонемы приводятся через косую черту.

Инвентарь согласных парагвайского гуарани

	билабиальные	лабиодентальные	дентальные	альвеолярные	препалатальные и палатальные	велярные	лабиовелярные	глоттальные
глухие смычные	p		t			k	kʷ	ʔ
преназализованные смычные	ͫb		nd			ŋg	ŋgʷ
носовые смычные	m		n		ɲ	ŋ	ŋʷ
аффрикаты					ͩj
дрожащие				(r/r̃)
одноударные				ɾ/ɾ̃
фрикативы		(f)	(ð)	s	ɕ	x/h/ɦ
аппроксиманты		υ/ υ̃/ß				ɰ/ ɰ̃	ɰʷ/ ɰ̃ʷ
латеральные аппроксиманты			(l/l̃)		(ʎ/ʎ̃)

Типы слогов — CV или CVV. Стечение двух согласных или окончание слога на согласную не встречаются.

Словесное ударение в парагвайском гуарани силовое, по умолчанию падает на последний слог словоформы. В длинных словоформах один из предшествующих слогов может нести побочное ударение. Есть, однако, ряд корней, в которых главное ударение фиксировано не на последнем слоге, напр. /óga/ 'дом'. Некоторые суффиксы перетягивают ударение на себя, другие всегда остаются безударными: ср. a-ha-se /axasé/ (1SG.A-идти-DES) 'я хочу пойти' vs. a-há-ta /axáta/ (1SG.A-идти-PROSP) 'я пойду'. В отличие от испанского, в гуарани отсутствуют специальные просодические средства маркирования вопроса: интонационный контур V, оформляющий общие и частные вопросы, способен также оформлять некоторые виды декларативных высказываний. Вопросительные предложения отличаются от утвердительных морфологически, посредством клитик -pa и -piko. Наиболее важным морфонологическим процессом в гуарани является т. н. «назальная гармония» — уподобление звонких сегментов в составе словоформы по назализованности. Назализация в гуарани имеет пик на ударном слоге, с которого «растекается» в обе стороны на соседние (наибольшую степень назализации получает предударный слог). Она охватывает все сегменты, произносимые с участием голосовых связок (гласные и звонкие согласные, включая сонанты). Глухие сегменты «прозрачны» для распространения признака: они не подвергаются назализации, но пропускают её дальше по словоформе. Как правило, межкорневая граница в композитах и инкорпоративных комплексах блокирует распространение назализации, равно как и ударный слог, содержащий ртовый гласный.

tati [ta’ti] ‘невестка’ — tatĩ [tã'tĩ] ‘рог’

tupa [tu’pa] ‘кровать’ — Tupã [tũ'pã] ‘Бог’

o-ke [o’ke] ‘он спит’ — okẽ [õ'kẽ] ‘дверь’

ita [i’ta] ‘камень’ — ytã [ɯ̃'tã] ‘плавать’’

Орфография

Соответствия между графемами и фонемами:

A a /a/

à ã /ã/

Ch ch /ɕ/

E e /e/

Ẽ ẽ /ẽ/

G g /ɰ/

G̃ g̃ /ɰ̃/

Gu gu /ɰʷ/

G̃u g̃u /ɰ̃ʷ/

H h /x/

I i /i/

Ĩ ĩ /ĩ/

J j /dj/

K k /k/

Ku ku /kʷ/

L l /l/

Ll ll /ʎ/

M m /m/

Mb mb /mb/

N n /n/

Nd nd /nd/

Ng ng / ŋg/, /ŋ/

Ngu ngu /ŋgʷ/, /ŋʷ/

Ñ ñ /ɲ/

O o /o/

Õ õ /õ/

P p /p/

R r /ɾ/

Rr rr /r/

S s /s/

T t /t/

U u /u/

Ũ ũ /ũ/

V v /υ/

Y y /ɯ/

Ỹ ỹ /ɯ̃/

’ ’ /ʔ/

Части речи

Ввиду обилия транскатегориальных показателей, а также формального совпадения префиксов притяжательности и лично-числового согласования, выделение частей речи как морфологических классов в языках тупи-гуарани крайне затруднено. Базовым является противопоставление имён и глаголов. В свою очередь глаголы подразделяются на переходные и непереходные. Внутри класса непереходных глаголов имеет место расщепление на «активные» и «инактивные» (split intransitivity), морфологически проявляющееся в выборе серии лично-числового префикса Прилагательные не выделяются в отдельную часть речи. Существует небольшой подкласс инактивных глаголов (в основном обозначения цвета, физических качеств человека, оценки), которые способны употребляться в функции определения в составе именной группы:

I-porã.

3-хороший

‘Это хорошо’.

…ha ku guapo’y o-mbo-’ypi-há-icha yvyra porã-me,…

и DET короед 3A-CAUS-сухой-NMR-MNR дерево хороший-LOC

‘…и как короед, который грызёт хорошее дерево,..’

Существенный пересмотр традиционной схемы был предложен С. Нордгоффом. В основе его теории лежит наблюдение о том, что традиционно выделяемые «имена» и «инактивные глаголы» на деле имеют одинаковую дистрибуцию: любой именной корень может быть употреблён в позиции непереходного сказуемого (с инактивным префиксом), а любой инактивный глагольный корень может быть субстантивирован без специального оформления. Видимое различие состоит лишь в том, что в силу лексической семантики для одних корней более естественно употребление в аргументной позиции, а для других — в предикатной. И «имена», и «инактивные глаголы» способны употребляться в аргументной позиции без специального маркирования:

Pé-va ha’e kyse.

DEM-REL COP нож

‘Это нож’.

Pé-va ha’e pochy!

DEM-REL COP злой

‘Вот это злость!’

Pé-va ha’e guata, nda-ha’e-i re-japó-va!

DEM-REL COP ходить NEG-COP-NEG 2SG.A-делать-REL

‘Вот настоящая ходьба, а не то, что ты делаешь!’.

…ha nd-aipó-ri mante mandu’a Ño-ku’ã-’i-re

и NEG-EXPL-NEG всегда помнить REC-палец-DIM-RE

‘И больше нет никаких воспоминаний о Мальчике с пальчик’.

Базовым оказывается противопоставление глаголов и стативов. Первые подразделяются на переходные и (активные) непереходные глаголы; внутри вторых можно выделить имена и инактивные глаголы, но не как подклассы, а скорее как контексты употребления.

К прочим частям речи парагвайского гуарани относятся наречия, различные разряды местоимений, артикли, демонстративы, количественные и порядковые числительные, междометия, союзы и частицы. Вопрос о выделении в отдельные части речи комплементайзеров, подчинительных союзов и номинализаторов является дискуссионным.

Интересные особенности гуарани

• Назальная гармония.
• «Расплывчатая» система частей речи.
• Нет категории рода и определённых артиклей. Однако под влиянием испанского la используется в качестве определённого артикля единственного числа, а lo — множественного (но не в чистом гуарани — Guaraniete).
• Несколько заимствований из гуарани в английском: piranha 'пиранья' < pira nya — буквально 'ножницы'; tapir тапир < tapira — название животного; cashew 'кешью' < acajuba — название дерева, на котором растёт этот орех; tapioca тапиока (мука из маниоки) < tipioca < tipi 'остаток, осадок' + og, ok 'выдавливать, выжимать'; jaguar < aguara — любое большое животное или добыча.

Список используемой литературы

• Rodrigues, A. D. Grupos lingüísticos da Amazônia // H. Lent (ed.) Atas do simpósio sobre a biota Amazônica. Vol. 2, Rio de Janeiro, 1967, pp. 29–39.
• Rodrigues, A. D. Linguistic groups of Amazonia // P. Lyon (ed.) Native South Americans: Ethnology of the least known continent. Boston: Little, Brown & Co, 1974.
• Rodrigues, A. D. Relações internas na família linguística Tupí-Guaraní // Revista de Antropologia (São Paolo). Vol. 27/28, 1985, pp. 33–53.
• Rodrigues, A. D. & W. Dietrich. On the linguistic relationships between Mawé and Tupí-Guaraní // Diachronica, Vol. 14/2, 1997, pp. 265–304.
• Carrea da Silva, B. С. Mawé/Awetí/Tupí-Guaraní: Relações Linguísticas e Implicações Históricas. Ph.D. Diss., Univ. of Brasilia, 2010.
• Crystal, D. An Encyclopedic Dictionary of Language and Languages. Oxford: Blackwell, 1992.
• Corvalán, G. Bilingualism in Paraguay // Ch. B. Paulston (ed.) International Handbook of Bilingualism and Bilingual Education. Westport: Greenwood Press, 1988.
• Gómez Rendón, J. A. Typological and social constraints on language contact: Amerindian languages in contact with Spanish. LOT Dissertation Series 188. Utrecht: LOT, 2008.
• Gynan, Sh. N. Official bilingualism in Paraguay, 1995—2001: An analysis of the impact of language policy on attitudinal change // M. Sayahi & M. Westmoreland (eds.). Selected Proceedings of the Second Workshop on Spanish Sociolinguistics. Sommerville, MA: Cascadilla Proceedings Project, 2005.
• Solé, Y. R. The Guarani-Spanish situation // Georgetown Journal of Languages and Linguistics 2, 2001, pp. 297–348.
• Palacias Alcaine, A. Introducción a la lengua y cultura guaraníes. Valencia, 1999.
• Melià, B. La lengua guaraní del Paraguay: historia, sociedad y literatura. Madrid: MAPFRE, 1992.
• Cadogan, L. Fragmentos del folklore guaireño // Suplemento Antropológico de la Universidad Católica de Asunción, 1/2, 1966; repr. en Suplemento Antropológico de la Universidad Católica de Asunción, 40/1, 2005.
• Liuzzi, S. M. Le guaraní parlé à Corrientes. Mémoire de Maîtrese, Paris IV-Sorbonne, 1983.
• Cerno, L. Spanish articles in Corrintenean Guaraní: A comparison with Paraguayan Guaraní // STUF, Vol. 63/1, 2010.
• Melià, B. El Guaraní Conquistado y Reducido. Ensayos de Etnohistoria. (Biblioteca Paraguaya de Antropología Vol. 5.) 2nd Ed. Asunción: Centro de Estudios Antropológicos de la Universidad Católica, 1988.
• Velázquez-Castillo, M. Noun Incorporation and Object Placement in Discourse. // P. Downing, M. Noonan (eds.) Word Order in Discourse. Amsterdam — Philadelphia: John Benjamins, 1995a. — pp. 555–579.
• Velázquez-Castillo, M. Noun Incorporation in Guarani: A functional analysis. // Linguistics, Vol. 33, 1995b. — pp. 673–709.
• Nordhoff, S. Nomen/Verb-Distinktion im Guaraní. Universität zu Köln, Arbeitspapier № 48, 2004a.
• Nordhoff, S. Stative verbs and possession in Guaraní // Paper presented at The Syntax of the World’s Languages Conference. Leipzig, 2004b.
• Nordhoff, S. Voice in Guaraní // Paper presented at Americanists’ Colloquium. Nijmegen, 2004c.
• Gregores, Emma & Jorge A. Suárez. 1967. A description of Colloquial Guaraní. The Hague etc.: Mouton. (= Janua Linguarum, Series Practica, XXVII).
• Jensen, Cheryl Joyce. 1998. «Comparative Tupí-Guaraní morphosyntax». Handbook of Amazonian languages ed. by Desmond C. Derbyshire & Geoffrey K. Pullum, vol. 4, 487—618. Berlin etc.: Mouton de Gruyter.
• Rodrigues, Aryon Dall’Igna. 1985/86. «Relações internas na família lingüística Tupí-Guaraní». Revista de Antropologia (São Paulo) 27/28. 33-53.
• Drude, Sebastian. 2004. Wörterbuchinterpretation: Integrative Lexikographie am Beispiel des Guaraní. Tübingen: Max Niemeyer. (= Lexicographica, Series maior, 120).
• Drude, Sebastian. 2008. «Inflexional units and their effects: the case of verbal prefixes in Guaraní». In: SACKMANN, Robin (Org.). Explorations in integrational linguistics: four essays on German, French, and Guaraní. Amsterdam, Philadelphia: Benjamins. p. 153—189. Current Issues in Linguistic Theory 285. ISBN 9789027248000

Ссылки

• www.ethnologue.com/
• aboutworldlanguages.com/guarani#did

В Викисловаре список слов языка гуарани содержится в категории «Гуарани»

• [www.ethnologue.com/show_family.asp?subid=90632 Ethnologue reports for Guarani languages]
• [www.websters-online-dictionary.org/definition/Guarani-english/ Guarani — English Dictionary]: from *[www.websters-online-dictionary.org Webster’s Online Dictionary] — the Rosetta Edition.
• [www.staff.uni-mainz.de/lustig/guarani Guaraní Portal from the University of Mainz]:
• [www.guarani.de www.guarani.de]: — online dictionary in Spanish, German and Guarani
• [www.guaranirenda.com www.guaranirenda.com]: — about the Guarani language
• [crl.ucsd.edu/newsletter/3-6/Article1.html Guaraní Possessive Constructions]: — by Maura Velázquez.
• [www.eva.mpg.de/~cschmidt/SWL1/handouts/Nordhoff.pdf Stative Verbs and Possessions in Guaraní]: — University of Köln

Отрывок, характеризующий Гуарани (язык)

– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских