Якава-Канг
| Якава-Канг | |
 | |
| Якава-Канг | |
| 28°48′28″ с. ш. 83°56′33″ в. д. / 28.80778° с. ш. 83.94250° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=28.80778&mlon=83.94250&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 28°48′28″ с. ш. 83°56′33″ в. д. / 28.80778° с. ш. 83.94250° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=28.80778&mlon=83.94250&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Страна |  Непал |
| Горная система | Гималаи |
| Хребет или массив | Дамодар-Гимал |
| Высота вершины | 6482[1] м |
Якава-Канг (также Яква-Канг, Торунгце) — гора в Гималаях, имеет высоту 6482 м, расположена в центральной части Непала в горном массиве Дамодар-Гимал[2].
Перевал Торонг-Ла
К югу от Якава Канга возвышается ещё одна гора-шеститысячник — Катунг-Канг (6484 м). В седловине между Якава-Кангом и Катунг-Кангом на высоте 5416 м находится перевал Торонг-Ла. Тропа, проходящая через перевал, регулярно используется местными торговцами, а также любителями горного туризма — перевал является наивысшей точкой пешего туристского маршрута «Трек вокруг Аннапурны».
Восхождения
По данным American Alpine Journal[en] первое зарегистрированное восхождение на Якава-Канг совершено 7 ноября 2010 года — на вершину поднялись японский альпинист Хиденобу Цужи (Hidenobu Tsuji) и шерпы Дава Норбу (Dawa Norbu), Дава Церинг (Dawa Tshering) и Церинг Таши (Tshering Tashi). Неизвестно, являются ли участники этой экспедиции первыми покорителями вершины, так как история восхождений на Якава-Канг ранее не документировалась[3].
Напишите отзыв о статье "Якава-Канг"
Примечания
- ↑ [peakbagger.com/peak.aspx?pid=37313 Peakbagger.com]
- ↑ H. Adams Carter (1985). «[c498469.r69.cf2.rackcdn.com/1985/109_carter_himalaya_aaj1985.pdf Classification of the Himalaya]». American Alpine Journal (American Alpine Club) 27 (59): 127.
- ↑ [aaj.americanalpineclub.org/climbs-and-expeditions/asia/nepal/central-nepal/2010-yakawa-kang-6482m-south-face-by-h-tsuji/ 2010: Yakawa Kang (6,482m), south face]. The American Alpine Journal. [www.webcitation.org/6AbIXwUhN Архивировано из первоисточника 11 сентября 2012].
Отрывок, характеризующий Якава-Канг
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
