Якимова, Наталья Александровна

Наталья Якимова
Личная информация
Пол	женский
Полное имя	Наталья Александровна Якимова
Гражданство	Россия Россия
Специализация	лидер (биатлон и лыжные гонки)
Клуб	ЦСП72
Дата рождения	15 сентября 1985(1985-09-15) (38 лет)
Место рождения	п. Первомайский, Свердловская область
Награды и медали Лидер Л.Васильевой Лыжные гонки Паралимпийские игры Бронза Ванкувер 2010 Спринт, 1 км классика Серебро Ванкувер 2010 15 км, свободный стиль Золото Ванкувер 2010 эстафета 3х2,5 км Биатлон Паралимпийские игры Серебро Ванкувер 2010 гонка преследования 2 x 3 км Серебро Ванкувер 2010 индивидуальная гонка 12,5 км Лидер Е.Ремизовой Лыжные гонки Паралимпийские игры Золото Сочи 2014 15 км, классика Серебро Сочи 2014 Спринт, 1 км свободный стиль Золото Сочи 2014 Смешанная эстафета 4х2,5 км Золото Сочи 2014 5 км Государственные и ведомственные награды

Наталья Александровна Якимова (род. 15 сентября 1985 года, посёлок Первомайский, Свердловская область, СССР) — спортсмен — ведущий сборной команды России по лыжным гонкам и биатлону по спорту слепых. Лидер Любови Васильевой на зимних Паралимпийских играх 2010 года в Ванкувере. На данный момент является лидером Елены Ремизовой. Многократный призёр и чемпионка Паралимпиады. Заслуженный мастер спорта России по лыжным гонкам (спорт слепых). Награждена Орденом Дружбы.

Начала заниматься лыжными гонками в 1994 году. Первый тренер — Валерий Ярословович Штука. Спортсмен-инструктор ЦСП72 с 2007 года. В настоящее время тренируется под руководством Вячеслава Анатольевича Голдинова.

Награды

• Орден Дружбы (26 марта 2010) — за большой вклад в развитие физической культуры и спорта, высокие спортивные достижения на X Паралимпийских зимних играх 2010 года в городе Ванкувере (Канада).

Ссылки

• [csp72.ru/sport/sportsman/detail.php?ID=586 Профиль на сайте ЦСП72]

Отрывок, характеризующий Якимова, Наталья Александровна

– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.