Якимов, Пётр Николаевич
Поделись знанием:
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
| Якимов Пётр Николаевич | ||
 Фотография из немецкой персональной карточки | ||
| Дата рождения | ||
|---|---|---|
| Место рождения | ||
| Дата смерти |
неизвестно | |
| Место смерти | ||
| Принадлежность | ||
| Звание |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение бригадный комиссар | |
| Часть | ||
| Сражения/войны | ||
| Награды и премии |
| |
Пётр Николаевич Якимов (1899 — ?) — участник Великой Отечественной войны, бригадный комиссар, находившийся в плену.
Содержание
Биография
Родился 20 января 1899 года в городе Усолье Соликамского уезда Российской империи, позже — Молотовской области, ныне Пермского края. Отец — Отец Якимов Николай Феодорович, мать — Якимова Александра Прокопиевна[1].
Был начальником снабжения 37-го стрелкового корпуса РККА.
Во время Великой Отечественной войны 8 августа 1941 года в районе села Подвысокое попал в плен[2], где назвался интендантом 1-го ранга[3]. Находился в шталагах № 360 и 365.
Был освобождён из плена в апреле 1945 года, вернулся в СССР, после проверки в 21-й запасной стрелковой дивизии — восстановлен в армии и уволен в запас[4].
На 1955 год был подполковником запаса, жил в Киеве[5]. Имел награды СССР. Дата и место смерти неизвестны. Жена — Якимова Мария Дмитриевна.
См. также
- Советские военнопленные во время Великой Отечественной войны
- Список высших советских офицеров, попавших в плен во время Великой Отечественной войны
Напишите отзыв о статье "Якимов, Пётр Николаевич"
Примечания
- ↑ [pokolenia.permkrai.ru/records/view/1648729 Якимов Петр Николаевич]
- ↑ [www.rkka.ru/handbook/personal/mart-brgd.pdf Бригадные комиссары]
- ↑ Карточка военнопленного интенданта 1-го ранга Петра Якимова: страницы [obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/013/33/330690.jpg&id=272022280&id=272022280&id1=980c3535dd2daa9d1dfdd15803dfcf91 1], [obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/013/33/330690_1.jpg&id=272022282&id=272022282&id1=1052f34005ab32a7059da23420ddf407 2].
- ↑ [obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/011/033-0563783-0039/00000518.jpg&id=74339569&id=74339569&id1=47faa68ac08d4a8e36c1ee982d171a13 Пётр Якимов в списке тех, приказ об исключении из списков которых отменён.].
- ↑ [parabellum1941.narod.ru/simple23.html Якимов Петр Николаевич]
Ссылки
- [samlib.ru/f/fernando_c_g/hoffman-2.shtml Че Гевара Фернандо: «Позвольте не согласиться с вами, герр Хоффман»]
|
Это заготовка статьи о военном деятеле. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Якимов, Пётр Николаевич
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
