Якутская письменность

Яку́тская пи́сьменность (якут. Саха суруга) — письменность, используемая для записи якутского языка. За время своего существования несколько раз меняла свою графическую основу и неоднократно реформировалась. В настоящее время якутская письменность функционирует на кириллице. В истории якутской письменности выделяется 4 этапа:

• до начала 1920-х годов — письменность на основе кириллицы;
• 1917—1929 годы — письменность Новгородова, имеющая в основе латинский алфавит;
• 1929—1939 годы — унифицированный алфавит на латинской основе;
• с 1939 года — письменность на основе кириллицы.

Ранняя кириллица

Впервые 35 слов якутского языка были опубликованы в книге голландского путешественника Н. Витсена, напечатанной в Амстердаме в 1692 году. Позднее, в XVIII — начале XIX веков ряд других путешественников также публиковал отдельные списки якутских слов (как на кириллице, так и на латинице).

Первой печатной книгой на якутском языке стал «[www.sakhamemory.ru/book.aspx?DocID=986&CategoryID=51 Сокращенный катехизис]», напечатанный в Иркутске в 1819 году. В нём для записи якутского языка использовался русский алфавит без каких-либо дополнительных букв. Такой алфавит был совершенно неприспособлен к фонетическим особенностям якутского языка.

В 1851 году академик О. Н. Бётлингк в своей грамматике «Über die Sprache Jakuten» использовал следующий алфавит: А а, Ӓ ӓ, О о, Ӧ ӧ, І і, Ы ы, У у, Ӱ ӱ, К к, Х х, Г г, Ҕ ҕ, Ҥ ҥ, Т т, Д д, Н н, Ч ч, Џ џ, Н' н', П п, Б б, М м, Ј ј, Ɉ ɉ, Р р, Л л, L l, С с, Һ һ. Долгие гласные обозначались чертой над буквой (макроном). Этот алфавит оказался весьма удачным и активно использовался якутской интеллигенцией до начала 1920-х гг. при издании общественно-политической и художественной литературы и в периодической печати. В некоторых изданиях начертания ряда букв менялись. Например иногда вместо Н' н' использовался знак Ԣ ԣ.

В церковных изданиях параллельно использовался другой алфавит, составленный в 1858 году Д. В. Хитровым: А а, Б б, Г г, Д д, Ԫ ԫ, Е е, Ё ё, И и, І і, Й й, К к, Л л, М м, Н н, Ҥ ҥ, О о, П п, Р р, С с, Т т, У у, Х х, Ч ч, Ы ы, Э э, Ю ю, Я я, ъ, ь. Как и в алфавите Бётлингка, долгота гласных обозначалась чертой над буквой.

Помимо этих алфавитов, в отдельных изданиях использовались и другие алфавиты. Так, во всех трёх якутских букварях, изданных в Казани в 1895—1898 годах, используются разные алфавиты (но все на основе кириллицы). Различия в используемых алфавитах были значительны:

• в букваре 1895 г. использовался русский алфавит без букв в, ж, з, ф, ц, ш, щ, ъ, а также дополнительные буквы ӓ, дж (лигатура), ҥ, ӧ, с̇, ӱ, ы̧, я̧.
• в букваре 1897 г. использовался русский алфавит без букв в, ж, з, ф, ц, ш, щ, ъ, а также дополнительные буквы ӓ, дж (лигатура), і, й̵, ԣ, ӧ, с̇, ӱ.
• в букваре 1898 г. использовался русский алфавит без букв в, е, ё, ж, з, и, ф, ц, ш, щ, ъ, ь, э, ю, я, а также дополнительные буквы ӓ, џ, і, й̵, л́, н̍, ԣ, ӧ, ӱ.

По мнению якутского лингвиста С. А. Новгородова главным недостатком алфавита Бётлингка был переизбыток надстрочных знаков, что вело к трудностями при письме и типографском наборе. Алфавит же Хитрова был плохо приспособлен к фонетике якутского языка и «был приспособлен к русскому читателю».

Алфавит Новгородова

В 1917 году студент-якут Петроградского университета С. А. Новгородов составил якутский алфавит на основе международного фонетического алфавита. В этом алфавите не было заглавных букв, диакритических знаков и знаков препинания, что, по мнению Новгородова, должно было сделать алфавит более удобным для быстрого письма. Письменность Новгородова должна была быть строго фонетической — как слышится, так и пишется.

Летом того же года якутские национальные и общественные организации обсудили алфавит Новгородова и положительно отозвались о нём. Вскоре на этом алфавите вышел первый букварь, но так как в Якутске не оказалось нужных шрифтов алфавит букваря пришлось изменить исходя из технических возможностей типографии. Алфавит этого издания включал следующие буквы: a, b, c, d, e, g, ʁ, h, i, ie, j, ɉ, k, l, ʎ, m, n, ng, nj, ɔ, oe, p, q, r, s, t, ɯ, ɯa, u, uo, w, y, з. Кроме того использовался знак : для отображения долгих звуков (как гласных, так и согласных).

В 1920/21 учебном году этот алфавит был официально внедрён в школьное преподавание, на него была переведена якутоязычная газета «Манчары». В 1923 году были изготовлены шрифты для «оригинальной» версии алфавита Новгородова и книгоиздание было переведено на новый шрифт. Вместе с тем ряд якутских учёных и писателей (в частности А. Е. Кулаковский) ратовали за отмену этого алфавита и введения письменности на основе кириллицы.

В 1924 году состоялась широкая дискуссия об усовершенствовании алфавита Новгородова. Среди его недостатков указывались отсутствие заглавных букв и знаков препинания; наличие особых знаков для дифтонгов, усложнявших алфавит; графическое однообразие текста (например sɯmɯ:t, ɯmɯ:, ɯtɯrɯ:, ɯtɯhɯ:). В результате Совет якутской письменности принял решение ввести в алфавит заглавные буквы и знаки препинания, а также изменить начертание ряда знаков. Однако из-за отсутствия шрифтов перевести издательское дело на новый вариант алфавита так и не удалось.

В 1925 году в алфавите было заменено начертание ещё трёх знаков. Однако к этому моменту развернулась кампания за создание унифицированного тюркского алфавита и заказ на новые шрифты был приостановлен. В результате изменения 1924 и 1925 годов на практике коснулись только рукописного текста, а печатный текст набирался шрифтом 1923 года. Такая ситуация прдолжалась до 1929 года.

Унифицированный тюркский алфавит

Прошедший в 1926 году в Баку I тюркологический съезд рекомендовал всем тюркским народам СССР перейти на унифицированный тюркский алфавит («яналиф»). После этого съезда в Якутской АССР была создана транскрипционно-терминологическая комиссия, которая должна была обсудить возможность унификации якутской письменности. Мнения членов комиссии разделились — часть выступала за унификацию, часть против, считая алфавит Новгородова наиболее подходящим для якутского языка. В результате было решено внести в алфавит изменения, сближающие его с «яналифом», но при этом сохранить 14 специфических якутских букв. Об этом представитель Якутии доложил на II пленуме ВЦК нового алфавита.

26 мая 1928 года Комитет якутской письменности при Якутском ЦИК утвердил новый проект якутского алфавита, где неунифицированными оставались 9 знаков. В течение года вопрос об унификации поднимался ещё несколько раз. В 1929 году III пленум ВЦК нового алфавита решил, что в якутском алфавите могут быть оставлены только 2 неунифицированных знака. Наконец 9 марта 1929 года Якутский ЦИК официально утвердил полностью унифицированный якутский алфавит, мотивируя необходимость унификации как политическими, так и культурными и экономическими причинами.

Якутский алфавит 1929—1939 годов:

A a

B b

C c

Ç ç

D d

E e

F f

G g

Ƣ ƣ

H h

I i

J j

K k

L l

M m

N n

Ꞑ ꞑ

O o

Ө ө

P p

Q q

R r

S s

Ş ş

T t

U u

V v

W w

X x

Y y

Z z

Ƶ ƶ

Ь ь

'

Долгие гласные в этом алфавите обозначались удвоением буквы, а дифтонги — сочетанием двух букв.

Современный якутский алфавит

Во второй половине 1930-х годов начался процесс перевода письменностей народов СССР на кириллицу. В 1938 году началась подготовка создания и якутского кириллического алфавита. В разработке проекта приняли участие сотрудники Якутского НИИ языка и культуры, а также учёные из Ленинграда. 23 марта 1939 года указом народного комиссара просвещения СССР новый якутский алфавит был утверждён.

Первоначально в этом алфавите использовался знак H h, но так как прописная h совпадала по начертанию с прописной н, то начертание H h вскоре было заменено на Һ һ. С того момента изменений в якутский алфавит не вносилось, изменялись лишь правила орфографии.

Сегодня в якутском языке используется алфавит на основе кириллицы, который содержит весь русский алфавит, плюс пять дополнительных букв: Ҕҕ, Ҥҥ, Өө, Һһ, Үү и два диграфа: Дь дь, Нь нь. Используются также 4 дифтонга: уо, ыа, иэ, үө (в состав алфавита не входят).

А а	Б б	В в	Г г	Ҕ ҕ	Д д	Дь дь	Е е	Ё ё	Ж ж
З з	И и	Й й	К к	Л л	М м	Н н	Ҥ ҥ	Нь нь	O o
Ө ө	П п	Р р	С с	Һ һ	Т т	У у	Ү ү	Ф ф	Х х
Ц ц	Ч ч	Ш ш	Щ щ	Ь ь	Ы ы	Ъ ъ	Э э	Ю ю	Я я

Таблица соответствия алфавитов

Кириллица	МФА	Латиница 1929—1939	Алфавит Новгородова	алфавит Бётлингка	Алфавит Хитрова
А а	/a/	Aa	a	Аа	Аа
Б б	/b/	Bв	b	Бб	Бб
В в	/v/	Vv	-	-	-
Г г	/g/	Gg	g	Гг	Гг
Ҕ ҕ	/ɣ, ʁ/	Ƣƣ	ʃ	Ҕҕ	-
Д д	/d/	Dd	d	Дд	Дд
Дь дь	/ɟ/	Çç	з	Џџ
Е е	/e, je/	Ee	-	-	Ее
Ё ё	/jo/	—	-	-	-
Ж ж	/ʒ/	Ƶƶ	-	-	-
З з	/z/	Zz	-	-	-
И и	/i/	Ii	i	Іі	Ии, Іі
Й й	/j/	Jj	j	Јј, Ɉɉ	Йй
К к	/k/	Kk	k	Кк	Кк
Л л	/l/	Ll	l, ʎ	Лл, Ll	Лл
М м	/m/	Mm	m	Мм	Мм
Н н	/n/	Nn	n	Нн	Нн
Ҥ ҥ	/ŋ/	Ꞑꞑ	ŋ	Ҥҥ	Ҥҥ
Нь нь	/ɲ/	Nj nj	ɲ	Н’н'	Нь нь
О о	/o/	Oo	ɔ	Оо	Оо
Ө ө	/ø/	Ɵɵ		Ӧӧ	Ёё
П п	/p/	Pp	p	Пп	Пп
Р р	/r/	Rr	r	Рр	Рр
С с	/s/	Ss	s	Сс	Сс
Һ һ	/h/	Hh	h	һ	-
Т т	/t/	Tt	t	Тт	Тт
У у	/u/	Uu	u	Уу	Уу
Ү ү	/y/	Yy	y	Ӱӱ	-
Ф ф	/f/	Ff	-	-	-
Х х	/q, x/	Qq	q	Хх	Хх
Ц ц	/ʦ/	—	-	-	-
Ч ч	/ʧ/	Cc	c	Чч	Чч
Ш ш	/ʃ/	Şş	-	-	-
Щ щ	/ɕː/	—	-	-	-
Ъ ъ	[-]	—	-	-	ъ
Ы ы	/ɯ/	Ьь	ɯ	Ыы	Ыы
Ь ь	[-]	—	-	-	-
Э э	/æ, e/	Ee	e	Ӓӓ	Ээ
Ю ю	/ju/	—	-	-	Юю
Я я	/ja/	—	-	-	Яя

Современные дифтонги ыа, иэ, уо, үө в алфавите Новгородова обозначались знаками , , и w соответственно.

Ссылки

• [www.sakhamemory.ru/browseBooks.aspx?CategoryID=51 Электронная коллекция книг на якутском языке, изданных до 1917 года]
• [ilin-yakutsk.narod.ru/1999-12/50.htm К унифицированному тюркскому алфавиту (из истории якутской письменности) // «Илин», № 1-2, 1999]

Отрывок, характеризующий Якутская письменность

Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.
Пьер с наивным удивлением посмотрел на Ростопчина, не понимая, почему его беспокоила плохая редакция ноты.
– Разве не всё равно, как написана нота, граф? – сказал он, – ежели содержание ее сильно.
– Mon cher, avec nos 500 mille hommes de troupes, il serait facile d'avoir un beau style, [Мой милый, с нашими 500 ми тысячами войска легко, кажется, выражаться хорошим слогом,] – сказал граф Ростопчин. Пьер понял, почему графа Ростопчина беспокоила pедакция ноты.
– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.


Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.