Якушевский, Ефрем Сергеевич

Систематик живой природы

Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Jakusch.». [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=4407-1 Персональная страница] на сайте IPNI

Якушевский Ефрем Сергеевич (1902 — 1989) — советский учёный, биолог. Крупнейший советский специалист по сорго. Сотрудник ВИР. Один из ближайших учеников и соратников советского биолога Н.И. Вавилова.

Биография

В 1924 году еще студентом познакомился с Н.И. Вавиловым. Вавилов пригласил его в 1925 году на работу в Институт прикладной ботаники и новых культур.

После ареста Вавилова на одном из митингов выступил в его поддержку:

... надо быть бессовестными людьми, иванами, которые не помнят ни своего родства, ни своего отечества и не знают, кем для нас, для института был Н.И. Вавилов. Я просто удивляюсь, слыша эти слова от многих уважаемых сотрудников и некоторых, так называемых, товарищей.

Якушевский был уволен из института вместе с другими вавиловцами. В период хрущевской оттепели Якушевский способствовал реабилитации Н.И. Вавилова и пропагандировал его наследие.

Труды

• Якушевский Е. С. Мировое сортовое разнообразие сорго и пути его селекционного использования в СССР / Сорго в южных и юго-восточных районах. Сборник. — М.: 1967

Отрывок, характеризующий Якушевский, Ефрем Сергеевич

– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.