Якушин, Михаил Нестерович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Михаил Нестерович Якушин
Псевдоним

Карлос Кастехон

Дата рождения

17 сентября 1910(1910-09-17)

Место рождения

Егорьевск,
Московская губерния
Российская империя

Дата смерти

5 июля 1999(1999-07-05) (88 лет)

Место смерти

Москва

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

Военно-воздушные силы

Годы службы

1932—1970

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение


генерал-майор авиации
Командовал

ВВС Северо-Кавказского военного округа

Сражения/войны

Гражданская война в Испании,</br>Великая Отечественная война

Награды и премии

Других государств:

Михаи́л Не́стерович Яку́шин (19105 июля 1999) — советский военный лётчик, генерал-майор авиации.





Биография

Родился в 1910 году недалеко от Москвы. Окончил военную авиационную школу, служил в Баку.

Участвовал в национально-революционной войне в Испании с лета 1937 года под псевдонимом «Карлос Кастехон». С мая по октябрь 1937 года одержал 6 воздушных побед (5 лично и 1 в составе группы). Первый пилот, сбивший самолёт противника в ночном бою (26 июля 1937 в паре с Анатолием Серовым)[1].

В июле 1941 года майор Якушин был назначен начальником сектора ПВО Москвы, затем заместителем командующего 6-го истребительного авиационного корпуса ПВО, командиром 215-й истребительной авиационной дивизии.

Награды

  • Орден Жукова
  • Орден Ленина
  • 6 орденов Красного Знамени
  • 2 ордена Кутузова 2 степени
  • Орден Жукова[2]
  • Орден Отечественной войны 1 степени
  • 2 ордена Красной Звезды
  • иностранный орден
  • медали

Напишите отзыв о статье "Якушин, Михаил Нестерович"

Примечания

  1. [www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=140645 Сайт Биография. Ру]
  2. Указ Президента Российской Федерации от 7 ноября 1995 г. № 1090

Литература

  • Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комдивы. Военный биографический словарь / В. П. Горемыкин. — М.: Кучково поле, 2014. — Т. 2. — С. 957 - 958. — 1000 экз. — ISBN 978-5-9950-0341-0.

Ссылки

  • [www.airwar.ru/history/aces/ace2ww/pilots/yakushin.html Уголок неба. Якушин Михаил Нестерович]

Отрывок, характеризующий Якушин, Михаил Нестерович

– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.