Ямагиси, Сатору

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сатору Ямагиси
Общая информация
Родился 3 мая 1983(1983-05-03) (40 лет)
Тиба, Япония
Гражданство Япония
Позиция Полузащитник
Информация о клубе
Клуб Санфречче Хиросима
Карьера
Клубная карьера*
2002-2007 ДЖЕФ Юнайтед Итихара Тиба
2008-2009 Кавасаки Фронтале
2010- Санфречче Хиросима
Национальная сборная**
2006-2008 Япония 11 (0)

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Сатору Ямагиси (яп. 山岸 智 Ямагиси Сатору, род. 3 мая 1983 года) — японский футболист.





Карьера

На протяжении своей футбольной карьеры выступал за клубы «ДЖЕФ Юнайтед Итихара Тиба», «Кавасаки Фронтале», «Санфречче Хиросима».

Национальная сборная

С 2006 по 2008 год сыграл за национальную сборную Японии 11 матчей. Также участвовал в Кубке Азии по футболу 2007 года.

Статистика за сборную

Сборная Японии
Год Матчи Голы
2006 3 0
2007 5 0
2008 3 0
Итого 11 0

Достижения

Напишите отзыв о статье "Ямагиси, Сатору"

Ссылки

  • [www.national-football-teams.com/player/16499.html Статистика на сайте National Football Teams(англ.)
  • [www.japannationalfootballteam.com/en/players/yamagishi_satoru.html Japan National Football Team Database] (англ.)


Отрывок, характеризующий Ямагиси, Сатору

Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.


Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.