Ямайская лептотила
| Ямайская лептотила | |||||||||||||||||||||||||||||||
 | |||||||||||||||||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||||||||||||||||
| Охранный статус | |||||||||||||||||||||||||||||||
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение Вызывающие наименьшие опасенияIUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/106002583 106002583 ] | |||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||||||||||
Ямайская лептотила[1] (лат. Leptotila jamaicensis) — птица из семейства голубиных.
Содержание
Описание
Ямайская лептотила соответствует своей длиной тела маленькому городскому голубю. Имеется незначительно выраженный половой диморфизм. У самок цвета в районе шеи выражены не так сильно.
Лоб, лицо, а также горло от белого до сливочно-белого цвета. На затылке оперение переходит в светло-серое. Затылок переливается пурпурным цветом. Шея с зеленоватым отблеском. Грудь желтовато-белая, переходящая в розовый цвет. Перед крыльями к спине проходит тонкая белая полоса. Спина, а также крылья оливково-коричневого цвета. Нижняя сторона крыльев красно-коричневая. Клюв тёмно-серый. Глаза светло-серые. Ноги и лапы красноватые.
Взлетающие ямайские лептотилы создают в полёте свистящий шум, напоминающий голос серых куропаток. Это характерно для всех видов голубей-лептотил.
Распространение
Ямайская лептотила распространена в Мексике на полуострове Юкатан. Кроме того она распространена на Ямайке, на Багамах, на островах Ольбокс, Косумель, Большой Кайман, а также на острове Сан-Андрес[2].
Ямайская лептотила заселяет поросшие кустами и деревьями области. Она обитает исключительно на низменностях.
Поведение
Ямайская лептотила - это преимущественно обитающий на земле вид. Гнездо сооружается обычно на земле, может находиться, однако, низко в кустарнике или на дереве. Кладка состоит из 2 яиц с белой скорлупой. Инкубационный период составляет 16 дней[3].
Содержание
Ямайская лептотила была впервые представлена в 1845 году в Берлинском зоопарке. Первое потомство было получено лишь в 1903 году в Великобритании. Их относительно редко содержат в вольерах. Им необходимы сухие и тёплые вольеры, а зимой отапливаемый защитный дом[3]. К концу 20-го века в Германии голуби этого вида в вольерах не содержались[4].
Популяция
Популяция этого вида оценивается от 20 000 до 50 000 особей.
Подвиды
Ямайская лептотила имеет четыре подвида[5]:
- Leptotila jamaicensis collaris (Cory, 1886)
- Leptotila jamaicensis gaumeri (Lawrence, 1885)
- Leptotila jamaicensis jamaicensis (Linnaeus, 1766)
- Leptotila jamaicensis neoxena (Cory, 1887)
Напишите отзыв о статье "Ямайская лептотила"
Примечания
- ↑ Бёме Р. Л., Флинт В. Е. Пятиязычный словарь названий животных. Птицы. Латинский, русский, английский, немецкий, французский / Под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., «РУССО», 1994. — С. 103. — 2030 экз. — ISBN 5-200-00643-0.
- ↑ Rösler, S. 213
- ↑ 1 2 Rösler, S. 214
- ↑ Münst, S. 169
- ↑ [www.itis.gov/servlet/SingleRpt/SingleRpt?search_topic=TSN&search_value=177171 itis]
Литература
- David Gibbs, Eustace Barnes und John Cox: Pigeons and Doves – A Guide to the Pigeons and Doves of the World. Pica Press, Sussex 2001, ISBN 90-74345-26-3
- Alois Münst und Josef Wolters: Tauben – Die Arten der Wildtauben, 2. erweiterte und überarbeitete Auflage, Verlag Karin Wolters, Bottrop 1999, ISBN 3-9801504-9-6
- Gerhard Rösler: Die Wildtauben der Erde – Freileben, Haltung und Zucht. Verlag M. & H. Schaper, Alfeld-Hannover 1996, ISBN 3-7944-0184-0
Отрывок, характеризующий Ямайская лептотила
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
