Ямвлих I
| Ямвлих I др.-греч. Ἰάμβλιχος лат. Iamblichus | ||
| ||
|---|---|---|
| до 51 — 31 до н. э. | ||
| Предшественник: | Сампсикерам I | |
| Преемник: | Александр I | |
| Смерть: | 31 до н. э. | |
| Род: | Сампсикерамиды | |
| Отец: | Сампсикерам I | |
| Дети: | Ямвлих II | |
Ямвлих I (др.-греч. Ἰάμβλιχος; лат. Iamblichus; ум. 31 г. до н. э.) — филарх (шейх) арабского племени эмисенов, правитель княжества в северной Сирии с центром в Эмесе.
Сын Сампсикерама I. По словам Страбона, в состав его княжества, располагавшегося между Апамеей и горами Амана, входили города Лисиада и Аретуса (Эр-Растан)[1]. Впервые упоминается Цицероном в связи с событиями киликийской кампании 51 г. до н. э. В донесении консулам и сенату от сентября 51 г. до н. э. Цицерон пишет, что Ямвлих, «которого считают человеком честных взглядов и другом нашего государства», известил его о том, что парфянские войска Пакора перешли Евфрат и движутся в Сирию[2].
В 48 г. до н. э. вместе с Антипатром Идумейским, правителем Итуреи Птолемеем и другими союзниками римлян присоединился к походу Митридата Пергамского в Египет на помощь Цезарю, осажденному в Александрии[3].
В середине 40-х до н. э. поддержал мятеж Цецилия Басса[1]. Позиция Ямвлиха во время парфянской оккупации Сирии в 40—38 гг. до н. э. из источников неизвестна, но на основании анализа событий предполагается, что он вынужденно или добровольно (что вероятнее) перешел на сторону Пакора. Косвенно это подтверждается тем, что Марк Антоний в 37 г. до н. э. отобрал у него Аретусу, которую с двумя другими городами передал перебежавшему к римлянам парфянскому военачальнику Монесу[4][5].
Как и прочие восточные владетели, был союзником Антония в Актийской войне. Антоний, ставший подозрительным после измены Домиция Агенобарба, расправился с несколькими влиятельными людьми, среди которых был и Ямвлих, оказавшийся жертвой доноса своего брата Александра. Правитель Эмессы умер под пытками, а его владения Антоний передал доносчику. После оккупации Сирии войсками Октавиана Александр был схвачен, лишен владений и отослан пленником в Рим, где его провели в триумфе Октавиана, а затем казнили[6].
В 20 г. до н. э., во время поездки Августа на Восток, Эмесское княжество было восстановлено, как и некоторые другие буферные клиентские государства, и передано сыну Ямвлиха Ямвлиху II[7].
Напишите отзыв о статье "Ямвлих I"
Примечания
Литература
- Sullivan Richard D. The Dynasty of Emesa // Aufstieg und Niedergang der Römischen Welt. Vol. II: Principat, achter Band / Temporini Hildegard. — Berlin : Walter de Gruyter, 1977. — p.198—219 [books.google.ru/books?id=tg6Wj6AT_fMC&pg=PA201&lpg=PA201&dq=Azizus+Phylarch&source=bl&ots=YcvfeYuudq&sig=qvvcOzN7fw6R7XHOVwjaQR7Dtic&hl=ru&sa=X&ei=DH4uVM-YHsL5yQOl_4HoCg&ved=0CC0Q6AEwAg#v=onepage&q=Azizus%20Phylarch&f=false]
Отрывок, характеризующий Ямвлих I
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.
Деятельность его в Москве так же изумительна и гениальна, как и везде. Приказания за приказаниями и планы за планами исходят из него со времени его вступления в Москву и до выхода из нее. Отсутствие жителей и депутации и самый пожар Москвы не смущают его. Он не упускает из виду ни блага своей армии, ни действий неприятеля, ни блага народов России, ни управления долами Парижа, ни дипломатических соображений о предстоящих условиях мира.
В военном отношении, тотчас по вступлении в Москву, Наполеон строго приказывает генералу Себастиани следить за движениями русской армии, рассылает корпуса по разным дорогам и Мюрату приказывает найти Кутузова. Потом он старательно распоряжается об укреплении Кремля; потом делает гениальный план будущей кампании по всей карте России. В отношении дипломатическом, Наполеон призывает к себе ограбленного и оборванного капитана Яковлева, не знающего, как выбраться из Москвы, подробно излагает ему всю свою политику и свое великодушие и, написав письмо к императору Александру, в котором он считает своим долгом сообщить своему другу и брату, что Растопчин дурно распорядился в Москве, он отправляет Яковлева в Петербург. Изложив так же подробно свои виды и великодушие перед Тутолминым, он и этого старичка отправляет в Петербург для переговоров.
В отношении юридическом, тотчас же после пожаров, велено найти виновных и казнить их. И злодей Растопчин наказан тем, что велено сжечь его дома.
В отношении административном, Москве дарована конституция, учрежден муниципалитет и обнародовано следующее:
«Жители Москвы!
Несчастия ваши жестоки, но его величество император и король хочет прекратить течение оных. Страшные примеры вас научили, каким образом он наказывает непослушание и преступление. Строгие меры взяты, чтобы прекратить беспорядок и возвратить общую безопасность. Отеческая администрация, избранная из самих вас, составлять будет ваш муниципалитет или градское правление. Оное будет пещись об вас, об ваших нуждах, об вашей пользе. Члены оного отличаются красною лентою, которую будут носить через плечо, а градской голова будет иметь сверх оного белый пояс. Но, исключая время должности их, они будут иметь только красную ленту вокруг левой руки.
