Ямное (Калинковичский район)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Деревня
Ямное
белор. Ямнае
Страна
Белоруссия
Область
Гомельская
Район
Сельсовет
Координаты
Первое упоминание
Население
11 человек (2004)
Часовой пояс
Телефонный код
+375 2345
Показать/скрыть карты

Ямное (белор. Ямнае) — деревня в Капличском сельсовете Калинковичского района Гомельской области Беларуси.





География

Расположение

В 19 км на северо-запад от районного центра и железнодорожной станции Калинковичи (на линии ГомельЛунинец), 142 км от Гомеля.

Гидрография

На севере и западе мелиоративные каналы, на западе река Ипа (приток реки Припять).

Транспортная сеть

Транспортные связи по просёлочной, затем автомобильной дороге Калинковичи — Бобруйск. Планировка состоит из прямолинейной, короткой, меридиональной улицы, застроенной деревянными крестьянскими усадьбами.

История

Основана в начале XX века переселенцами из соседних деревень. В 1908 году хутор, в Кроковичскй волости Речицкого уезда Минской губернии. В 1931 году жители вступили в колхоз. Действовала начальная школа (в 1935 году 54 ученика). Во время Великой Отечественной войны на фронтах и в партизанской борьбе погибли 26 жителей, в память о них в 1969 году в центре деревни установлена стела. Согласно переписи 1959 года в составе совхоза «Капличи» (центр — деревня Капличи).

Население

Численность

  • 2004 год — 9 хозяйств, 11 жителей.

Динамика

  • 1908 год — 5 жителей.
  • 1959 год — 114 жителей (согласно переписи).
  • 2004 год — 9 хозяйств, 11 жителей.

См. также

Напишите отзыв о статье "Ямное (Калинковичский район)"

Примечания

Литература

  • Гарады і вёскі Беларусі: Энцыклапедыя. Т.1, кн.1. Гомельская вобласць/С. В. Марцэлеў; Рэдкалегія: Г. П. Пашкоў (галоўны рэдактар) і інш. — Мн.: БелЭн, 2004. 632с.: іл. Тыраж 4000 экз. ISBN 985-11-0303-9 ISBN 985-11-0302-0

Ссылки


Отрывок, характеризующий Ямное (Калинковичский район)

Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.