Янчук, Николай Андреевич

Николай Андреевич Янчук
Микола Янчук
Дата рождения:	17 ноября (29 ноября) 1859(1859-11-29)
Место рождения:	с. Корница, Константиновский уезд, Седлецкая губерния, Российская империя (ныне в Лосицком повяте, Мазовецкое воеводство, Польша)
Дата смерти:	6 декабря 1921(1921-12-06) (62 года)
Место смерти:	Москва
Страна:	Российская империя Российская империя Россия Россия
Научная сфера:	этнография, фольклористика, антропология, литературоведение
Альма-матер:	Московский университет

Никола́й Андре́евич Янчу́к (17 [29] ноября 1859, с. Корница, Константиновский уезд, Седлецкая губерния — 6 декабря 1921, Москва) — этнограф, фольклорист, антрополог, литературовед и писатель. Родился в крестьянской семье в селе Корница на Подляшье, в местах, где переплелись украинская, польская, русская и белорусская культуры. Отец Николая — Андрей Янчук — был в селе старостой униатской церкви. Во время проведения властями политики ликвидации унии и перевода верующих Холмской епархии в православие (1875) он был одним из тех, кто держался старой веры, за что подвергся различным притеснениям.

В 1885 году (или 1884) он окончил историко-филологический факультет Московского университета. Работал учителем, постоянно участвовал в различных этнографических экспедициях, во время которых занимался сбором фольклорного материала, преимущественно народных песен. Состоял во многих организациях: Обществе драматических писателей и композиторов (1887), Этнографическом обществе (1887), Московском археологическом обществе (1888), Московском обществе истории и древностей российских (1888) и Обществе любителей русской словесности (1896).

С 1892 года работал помощником библиотекаря Румянцевского музея. В 1897—1920 годах был хранителем Дашковского этнографического музея в Москве. С 1889 года был секретарём отдела этнографии Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете, при котором в 1901 году он основал музыкально-этнографическую комиссию и руководил ею вплоть до 1920 года.

Был одним из основателей журнала «Этнографическое обозрение» (1889), являлся его редактором до 1916 года. После Октябрьской революции преподавал в Московском университете, где читал курс лекций по белорусской и украинской литературам. Принимал участие в комиссии по основанию Белорусского государственного университета, а после его открытия в 1921 году занял место профессора кафедры белорусской литературы и этнографии. В 1906 году стал одним из основателей Народной консерватории в Москве.

Особенно большой вклад внёс в изучение песенной культуры крестьян Подляшья, Полесья, Белоруссии и Украины. Некоторые народные песни приводит в нотном исполнении. Отстаивал самостоятельность белорусской и украинской культур и народов. Свои литературные произведения писал на русском и полесском языках.

Произведения

• Малорусская свадьба в Корницком приходе Константиновского уезда Седлецкой губернии. — М., 1885.
• Заметка о старых рукописных песенниках, добытых из Волынской губернии // Киевская старина — № 1. — 1888.
• По Минской губернии // Труды этнографического отдела Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. — Т. 9. — Вып. 1. — 1889.
• Польские ученые музыканты и этнографы. Оскар Кольберг // Этнографическое обозрение. — № 2. — М., 1889.
• Вступительная записка об изучении народной песни и музыки и о деятельности Московской музыкально-этнографической комиссии // Труды музыкально-этнографической комиссии. — Т. 1. — М., 1906.
• Князь Одоевский и его значение в истории русской церковной и народной музыки // Труды музыкально-этнографической комиссии. — Т. 1. — М., 1906.
• Несколько замечаний об источниках изучения первобытной музыки // Труды музыкально-этнографической комиссии. — Т. 1. — М., 1906.
• О мнимо-народных белорусских песнях исторического и мифологического содержания // Сборник Харьковского историко-филологического общества. — Т. 18. — Харьков, 1908.
• О музыке былин в связи с историей их изучения // Русская устная словесность. — Т. 2. Былины. — М., 1919.

Литература

Статьи

• [kamunikat.org/download.php?item=13786-2.pdf&pubref=13786 150 гадоў з дня нараджэння Мікалая Янчука] // Наша слова. — № 47 (938). — 2009.
• Бялокозович Б. Николай Янчук — исследова­тель польско-восточнославянского пограничья // Советское славяноведе­ние. — № 5 — 1989. — С. 47-59.
• Кирчів Р. [www.anthropos.org.ua/jspui/handle/123456789/1430 Рецензія на: «Bazyli Białokozowicz. Mikołaj Janczuk (1859—1921). Podlaskie skrzyżowanie tradycji słowiańskich. — Olsztyn: Wyższa szkoła pedagogiczna, 1996. — 250 s.»] // Записки Наукового товариства імені Шевченка. — Том ССХLII. Праці Секції етнографії та фольклористики. — Львів: Наукове товариство імені Шевченка, 2001. — С. 647—652.
• Турьинская Х. М. Н. А. Янчук: у истоков «Этнографического обозрения» // Этнографическое обозрение. — № 4. — 2009. — C. 102—109.
• Шаров Н. В. Н. А. Янчук // Труды Белорусского государственного университета. — Мн., 1922. — № 2—3.
• Янчук Мікалай // Этнаграфія Беларусі: Энцыклапедыя / Рэдкалегія: І. П. Шамякін (гал. рэд.) і інш. — Мн.: БелСЭ, 1989. — 575 с. — С. 554. ISBN 5-85700-014-9.
• Янчук Микола // Енциклопедія українознавства. У 10-х т. / Гол. ред. В. Кубійович. — Париж; Нью-Йорк: Молоде Життя, 1954—1989.
• Янчук Н. А. // Музыкальная энциклопедия / Под ред. Ю. В. Келдыша. — М.: Советская энциклопедия, Советский композитор, 1973—1982.

Монографии

• Петровская Г. А. Не погас­ла звезда: Жизненный и творческий путь Н. А. Янчука. Мн.: Наука и техника, 1987. — 78 с.
• Białokozowicz B. Mikołaj Janczuk, 1859—1921. Podlaskie skrzyżowania tradycji słowiańskich. — Olsztyn: Wyższa Szkoła Pedagogiczna, 1996. — 250 s. ISBN 83-85513-95-7

Отрывок, характеризующий Янчук, Николай Андреевич

В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu'il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l'Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l'Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l'Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l'Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.


Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]