Тыкин, Ян Августович

Ян Августович Тыкин
Дата рождения	26 сентября 1895(1895-09-26)
Место рождения	Рига
Дата смерти	8 сентября 1974(1974-09-08) (78 лет)
Место смерти	Рига
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1914-1945
Звание
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война в России, Великая Отечественная война
Награды и премии

Ян Августович Тыкин (1895—1974) — генерал-майор Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной войн, Краснознамёнец (1921).

Биография

Ян Тыкин родился 26 сентября 1895 года в Риге. В 1914 году был призван на службу в царскую армию. Участвовал в боях Первой мировой войны на Западном фронте, за боевые заслуги был произведён в подпоручики. В ноябре 1917 года вступил в Красную Гвардию, был одним из первоорганизаторов отрядов Красной Гвардии в Петрограде. В 1918 году Тыкин пошёл на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. Участвовал в боях Гражданской войны, был комиссаром 2-й бригады 18-й стрелковой дивизии, затем военным комиссаром 2-й батареи 2-го дивизиона Латышской дивизии, помощником военного комиссара, военным комиссаром отдельного сводного дивизиона Богучарской бригады.

17 декабря 1920 года, когда одно из формирований Нестора Махно напало на село Андреевка, где находились в это время обозы Богучарской бригады, и предложило сопровождающим сдать оружие, Тыкин отказался и открыл огонь, убив нескольких махновцев, после чего направился в деревню Гришино, где организовал оборону. Помимо этого, ему также удалось передать информацию о махновцах в Харьков начальнику Северной группы войск и начальнику бронепоездов, благодаря чему те организовали охрану железных дорог. Приказом Революционного Военного Совета Республики № 178 от 8 мая 1921 года Ян Тыкин был награждён орденом Красного Знамени РСФСР.

После окончания войны Тыкин продолжил службу в Рабоче-крестьянской Красной Армии. В 1924 году он окончил Харьковские курсы усовершенствования политсостава, в 1932 году — курсы усовершенствования командного состава зенитной артиллерии, в 1936 году — Военную академию имени М. В. Фрунзе. Участвовал в Гражданской войне в Испании. С июня 1939 года преподавал в Военной академии имени М. В. Фрунзе, был доцентом, начальником факультета. Участвовал в боях Великой Отечественной войны, командовал Закавказской зоны ПВО. В декабре 1941 года Тыкин был назначен начальником Управления ПВО Закавказского фронта, в июне 1942 года — заместителем командующего Горьковским корпусным районом ПВО, в мае 1943 года — заместителем по противовоздушной обороне командующего артиллерией Карельского фронта. В марте 1944 года Тыкин был переведён помощником по противовоздушной обороне начальника Центрального управления ВОСО РККА. В декабре 1945 года в звании генерал-майора он был уволен в запас. Проживал в Риге. Скончался 8 сентября 1974 года.

Был награждён двумя орденами Ленина и четырьмя орденами Красного Знамени, рядом медалей.

Литература

• «Сборник лиц, награждённых орденом Красного Знамени и Почётным революционным оружием». Воениздат, 1926.

Отрывок, характеризующий Тыкин, Ян Августович

Но одни слова не доказали бы, что он тогда понимал значение события. Действия его – все без малейшего отступления, все были направлены к одной и той же цели, выражающейся в трех действиях: 1) напрячь все свои силы для столкновения с французами, 2) победить их и 3) изгнать из России, облегчая, насколько возможно, бедствия народа и войска.
Он, тот медлитель Кутузов, которого девиз есть терпение и время, враг решительных действий, он дает Бородинское сражение, облекая приготовления к нему в беспримерную торжественность. Он, тот Кутузов, который в Аустерлицком сражении, прежде начала его, говорит, что оно будет проиграно, в Бородине, несмотря на уверения генералов о том, что сражение проиграно, несмотря на неслыханный в истории пример того, что после выигранного сражения войско должно отступать, он один, в противность всем, до самой смерти утверждает, что Бородинское сражение – победа. Он один во все время отступления настаивает на том, чтобы не давать сражений, которые теперь бесполезны, не начинать новой войны и не переходить границ России.
Теперь понять значение события, если только не прилагать к деятельности масс целей, которые были в голове десятка людей, легко, так как все событие с его последствиями лежит перед нами.
Но каким образом тогда этот старый человек, один, в противность мнения всех, мог угадать, так верно угадал тогда значение народного смысла события, что ни разу во всю свою деятельность не изменил ему?
Источник этой необычайной силы прозрения в смысл совершающихся явлений лежал в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его.
Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.


5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.