Сашин, Ян Александрович

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Левин и Сашин

Ян Сашин (настоящее имя — Яков Александрович Левин; 1911—1954) — русский советский поэт и писатель-сатирик, журналист, переводчик.

Выпускник ИФЛИ, где учился вместе с Михаилом Матусовским. С 1934 года публиковал статьи и рецензии в периодической печати, эстрадные и цирковые репризы, скетчи, регулярно публиковался в журнале «Крокодил», писал стихи для детей.

Автор сборников стихотворений «Вечера на полубаке» (1942), «По врагу» (1943), «Постовой» (1945), «Штрафной удар» (1948), «Вашингтонские туристы» (1953), сборника пародий, эпиграмм и фельетонов «Литературный комплекс» (1957). Перевёл на русский язык произведения Д. И. Гулиа, Кондрата Крапивы, С. И. Олейника. С Исидором Штоком написал либретто оперетты «Парижская жизнь» (1948), с Михаилом Эделем комедии «Тётка Анфиса» (1951) и «Сплетня» (1954). Стихотворение «Шляпный магазин» (1942) вошло в ряд антологий.

Публиковал пародии в «Новом мире», «Литературной газете», «Крокодиле». По одной из версий — автор мелодии песни «Сиреневый туман» (1936), на слова Михаила Матусовского, мелодии и слов песни «Шофёрша» (1938). Автор слов «Строевой» песни («Зашумел в густой осоке свежий ветер у реки, на заре в поход далёкий наши двинулись полки...»), песен «Карнавальная флотская», «Фотограф в зоопарке» и «Прощайте» на музыку Евгения Жарковского, песен «Краснофлотская» на музыку Льва Шварца, «Молодые партизаны» на музыку Фёдора Маслова.

В годы Великой Отечественной войны был корреспондентом фронтовой газеты «Красная звезда» и флотской газеты «Красный черноморец». Заведовал литературной частью Московского театра драмы и комедии на Таганке (1945), затем — сотрудник журнала «Новый мир».

Похоронен на 5 участке Введенского кладбища в Москве.

Книги

• По врагу (сатирические стихи). Челябинск: Челябгиз, 1943.
• Постовой. М.: Правда, 1945.
• Штрафной удар (пародии и фельетоны). М.: Правда, 1948.
• Вашингтонские туристы. Иллюстрации Бориса Ефимова. М.: Правда, 1953.
• Литературный комплекс (пародии, эпиграммы, фельетоны). М.: Советский писатель, 1957.

Ссылки

• [visualrian.ru/en/site/gallery/index/id/608581/context/%7B%22history%22%3A%7B%22period%22%3A%221940%22%7D%7D/ Фотопортрет]

Отрывок, характеризующий Сашин, Ян Александрович

– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)