Вертонген, Ян

Ян Вертонген
Общая информация
Полное имя	Ян Берт Ливе Вертонген
Родился	Синт-Никлас, Бельгия
Гражданство
Рост	189 см
Вес	86 кг
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	Тоттенхэм Хотспур
Номер	5
Карьера
Молодёжные клубы
1997—2000	ВК Тилроде
2000—2003	Жерминаль Беерсхот
2003—2006	Аякс
Клубная карьера*
2006—2012	Аякс	155 (23)
2007	→  Валвейк	12 (3)
2012—н.в.	Тоттенхэм Хотспур	99 (6)
Национальная сборная**
2002	Бельгия (до 16)	6 (1)
2006—2007	Бельгия (мол.)	3 (0)
2007—н.в.	Бельгия	67 (5)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 25 октября 2015. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 17 ноября 2014.

Ян Верто́нген (нидерл. Jan Vertonghen; родился 24 апреля 1987 года, Синт-Никлас, Бельгия) — бельгийский футболист, защитник английского клуба «Тоттенхэм Хотспур» и национальной сборной Бельгии.

Детство и ранние годы

Ян Вертонген родился 24 апреля 1987 года в городе Синт-Никлас, в семье Паула и Рии Вертонгенов. У Яна также было двое братьев, старший Вард и младший Лоде. Все трое братьев Вертонгенов начала заниматься футболом в детской команде в деревушке Тилроде, недалеко от Синт-Никласа. Затем Ян в возрасте 12 лет попал в юношескую команду антверпенского «Жерминаль Беерсхота». Именно оттуда, 15-летний Вертонген в 2003 году перешёл в амстердамский «Аякс». Так как у Яна не была окончена школа, то Вертонгену пришлось поступить в школу в амстердамском районе Бейлмер. Сначала Ян прошёл юношеские команды «Аякса» B-1 и А-1, а в 2005 году был переведён в молодёжный состав амстердамцев.

1 июля 2005 года Вертонген подписал свой первый профессиональный контракт, договор с «Аяксом» был рассчитан на три года. В составе молодёжки «Аякса» в сезоне 2005/06 Ян участвовал в розыгрыше Кубка Нидерландов. Так, в матче второго раунда против «Камбюра», который состоялся 20 сентября 2005 года, Вертонген забил довольно курьёзный гол. Всё началось с того, что игрок «Аякса» Дерк Бурригтер получил травму и остался лежать на поле>. Игроки «Камбюра», следуя правилам «честной игры», выбили мяч в аут. После оказания пострадавшему медицинской помощи Вертонген должен был вернуть мяч «Камбюру», однако Ян перестарался и с 50 метров отправил мяч по высокой дуге прямо в дальнюю девятку ворот «Камбюра». Таким образом «Аякс» повёл в матче 3:0, но сразу после гола тренер молодёжки «Аякса» Джон ван ден Бром попросил свою команду пропустить гол, и нападающий «Камбюра» Тейс Хаувинг просто закатил мяч в ворота «Аякса». В итоге «Аякс» всё же обыграл «Камбюр» со счётом 3:1, один мяч за амстердамцев забил Нурдин Бухари, а дублем отметился «герой матча» Вертонген.

В следующем раунде молодёжке «Аякса» предстояло встретиться с командой АГОВВ из Апелдорна. Матч состоялся 25 октября на «Амстердам Арене», но Вертонген не был заявлен на матч в качестве игрока основы, а остался на скамейке запасных. Лишь во втором тайме, при счёте 0:0, на 69-й минуте Ян появился на замену вместо Тома Калкхёйса. Основной время матча завершилось вничью 0:0, и команды должны были выявить победителя в дополнительных двух таймах по 15 минут. Лишь на 116-й минуте Олаф Линденберг открыл счёт в матче, в конечном итоге «Аякс» смог одержать победу, играя при этом в численном большинстве, так как на 83-ей минуте был удалён игрок гостей.

Спустя месяц, 20 декабря, состоялся матч 1/16 финала Кубка Нидерландов, команда Вертонгена встретилась с клубом Первого дивизиона «Хелмонд Спорт». «Аякс» уже на 10-й минуте остался в меньшинстве, с поля был удалён защитник Джаспер Кок. В концовке матча игрокам «Хелмонда» удалось открыть счёт, на 39-й минуте отличился Орландо Смекес. В самом начале второго тайма Риделл Пупон смог сравнять счёт, но спустя 12 минут «Хелмонд» вновь вышел вперёд. Но на 64-й минуте Вертонген был удалён с поля, получив вторую жёлтую карточку. Играя вдевятером, «Аякс» проиграл со счётом 2:1 и выбыл из дальнейшего розыгрыша Кубка Нидерландов.

Клубная карьера

«Аякс»

Сезон 2006/07

Летом 2006 года Ян был переведён главным тренером Хенком тен Кате в основной состав команды. Официальный дебют Яна состоялся 23 августа 2006 года в матче Лиги чемпионов сезона 2006/07 против датского «Копенгагена». Вертонген в матче вышел на замену на 61-й минуте, заменив защитника Хедвигеса Мадуро. Матч завершился гостевой победой «Копенгаген» со счётом 0:2, и несмотря на то, что в первом матче «Аякс» победил в гостях 1:2, датчане вышли в групповой этап Лиги чемпионов благодаря разнице забитых и пропущенных мячей. Вылетев из Лиги чемпионов, «Аякс» получил путёвку в розыгрыш Кубка УЕФА 2006/07. Вертонген дебютировал в кубке УЕФА 2 ноября в матче группового этапа против австрийской «Аустрии». Лишь на 78-й минуте, при счёте 3:0 в пользу амстердамцев, Ян вышел на замену вместо Уэсли Снейдера. 30 ноября Ян сыграл свой второй матч в Кубке УЕФА, в матче против испанского «Эспаньола» его команда дома уступила со счётом 0:2.

3 декабря 2006 года Вертонген дебютировал в Эредивизи в домашнем матче против «Виллема II», Ян вышел в матче с первых минут и выполнял роль центрального полузащитника. Матч завершился крупной победой амстердамцев со счётом 6:0. 3 января 2007 года Ян продлил свой контракт с «Аяксом» до 30 июня 2011 года, прежнее соглашение истекало летом 2008 года.

Аренда в «Валвейке»

31 января 2007 года Ян был отдан в аренду, в клуб «Валвейк». Помимо Вертонгена, «Аякс» также отдал в аренду в разные команды и других молодых игроков, а именно Донована Слейнгарда, Микаэля Крон-Дели, Риделла Пупона и Дерка Бурригтера.

3 февраля Ян дебютировал за «Валвейк» в гостевом матче против НАК’а его команда уступила со счётом 2:1. Матч также стал дебютным и для других двух новичков клуба, а именно для Энтони Ободая и Тарика Сектьюи.

Спустя семь дней, 10 февраля, Вертонген забил свой дебютный гол за клуб в матче чемпионата против «Хераклеса». Ян отличился на 35-й минуте, поразив ворота с 16 метров, а ассистентом гола стал Мартейн Рёсер. В итоге «Валвейк» дома одержал победу со счётом 2:0, но эта победа стала для клуба лишь третьей в чемпионате сезона 2006/07.

8 апреля 2007 года «Валвейк» встретился с амстердамским «Аяксом», и Ян смог принять участие в матче. Уже на 9-й минуте игрок «Аякса» Габри открыл счёт в матче, но спустя уже минуту «Валвейк» смог отыграть гол, ударом головой забил Вертонген. Спустя восемь минут после гола, Ян имел отличный момент отличиться вновь, но его удар прошёл мимо ворот. На 21-й минуте, после ошибки вратаря «Валвейка» Эрвина Лемменса, Уэсли Снейдер вновь вывел свою команду вперёд, ассистентом голевой передачи стал Клас-Ян Хюнтелар. Во втором тайме Вертонген отметился отличным ударом со штрафного, но вратарь «Аякса» Мартен Стекеленбург справился с ударом. За двадцать минут до конца матча нападающий Лувамо Гарсия сравнял счёт в матче, «Валвейк» смог удержать ничейный счёт до конца матча.

За четыре месяца Ян провёл за клуб в чемпионате 12 матчей и забил 3 мяча, он также сыграл 6 матчей в плей-офф чемпионата за прописку в высшем дивизионе. По итогам матчей плей-офф «Валвейк» выбыл в первый дивизион Нидерландов.

«Тоттенхэм»

12 июля 2012 года сайт лондонского «Тоттенхэма» сообщил о подписании контракта с Вертонгеном. 29 сентября 2012 года Ян, в шестом туре Чемпионата Англии, забил свой первый гол за «Шпор» в ворота «Манчестер Юнайтед».. Также свой гол забил миланскому «Интеру» в первом матче 1/8 финала Лиги Европы. Свой первый дубль сделал 10 марта против «Ливерпуля», в этом матче «Шпоры» проиграли 3-2. А в марте его избрали лучшим игроком месяца в АПЛ.

Сборная Бельгии

В середине мая 2007 года Ян получил вызов в основную команду Бельгии, вместе с ним из молодёжной сборной был вызван Фарис Арун. В июне сборной Бельгии предстояло встретится со сборной Португалией в рамках отборочного турнира к чемпионату Европы 2008 года. В матче против португальцев, который состоялся 2 июня 2007 года в Брюсселе, Ян и дебютировал, но бельгийцы дома уступили сборной Португалии со счётом 1:2.

В составе олимпийской сборной Бельгии Ян занял четвёртое место на Олимпийских играх в Пекине 2008, в матче за третье место бельгийцы уступили олимпийской сборной Бразилии со счётом 3:0.

Статистика выступлений

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Чемпионат		Кубок		Европейские кубки		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Аякс	2006/07	3	0	0	0	3	0	6	0
	2007/08	31+2	2	3	0	1	0	37	2
	2008/09	26	4	2	0	7	1	35	5
	2009/10	32	3	7	0	10	0	49	3
	2010/11	32	6	6	1	13	1	51	8
	2011/12	31	8	3	2	8	0	42	10
	Итого	155+2	23	21	3	42	2	220	28
→  Валвейк	2006/07	12+6	3	2	0			20	3
	Итого	12+6	3	2	0			20	3
Тоттенхэм Хотспур	2012/13	34	4	3	1	12	1	49	6
	2013/14	23	0	2	0	8	1	33	1
	2014/15	8	0	2	0	4	0	14	0
	Итого	65	4	7	1	24	2	96	7
Всего за карьеру		232+8	30	30	4	66	4	336	38

(откорректировано по состоянию на 24 ноября 2014 года)

Карьера в сборной

Матчи Вертонгена за сборную Бельгии  

Дата	Место проведения	Соперник	Счёт	Голы	Соревнование
2 июня 2007	Брюссель	Португалия	1-2	-	Квалификация Евро 2008
12 сентября 2007	Алмата	Казахстан	2-2	-	Квалификация Евро 2008
17 октября 2007	Брюссель	Армения	3-0	-	Квалификация Евро 2008
17 ноября 2007	Хожув	Польша	2-0	-	Квалификация Евро 2008
21 ноября 2007	Баку	Азербайджан	0-1	-	Квалификация Евро 2008
6 сентября 2008	Льеж	Эстония	3-2	-	Квалификация ЧМ 2010
10 сентября 2008	Стамбул	Турция	1-1	-	Квалификация ЧМ 2010
11 октября 2008	Брюссель	Армения	2-0	-	Квалификация ЧМ 2010
15 октября 2008	Брюссель	Испания	1-2	-	Квалификация ЧМ 2010
5 сентября 2009	Ла Корунья	Испания	5-0	-	Квалификация ЧМ 2010
10 октября 2009	Брюссель	Турция	2-0	-	Квалификация ЧМ 2010
14 октября 2009	Таллин	Эстония	0-2	-	Квалификация ЧМ 2010

Достижения

Командные достижения

Аякс

• Чемпион Нидерландов (2): 2010/11, 2011/12
• Вице-чемпион Нидерландов (1): 2009/10
• Обладатель Кубка Нидерландов (1): 2009/10

Личные достижения

• Талант года в «Аяксе»: 2007/08
• Игрок года в «Аяксе»: 2011/12
• Футболист года в Нидерландах (1): 2012

Личная жизнь

23 января 2007 года у Яна умер отец, Поль Вертонген скончался в возрасте 58 лет от опухоли головного мозга. Поль серьёзно болел более 14 лет, когда Яну было шесть лет, его отец перенёс первый эпилептический припадок.

Свою нынешнюю подругу, Софи де Врис, которая родилась в Амстердаме, Ян повстречал в средней школе в Бейлмере. Она училась в школе искусств и стала театральным режиссёром.

Ссылки

• [www.tottenhamhotspur.com/first-team-profiles/jan-vertonghen/ Профиль на сайте tottenhamhotspur.com] (англ.)
• [static.belgianfootball.be/project/publiek/jrinteren/speler_PH_5110.htm#itop Профиль на сайте belgianfootball.be] (нид.)
• [www.vi.nl/spelers/carriere/jan-vertonghen.htm Статистика на сайте Voetbal International] (нид.)
• [soccernet.espn.go.com/players/stats?id=83409&cc=5739 Профиль и статистика на сайте ESPNsoccernet]

Отрывок, характеризующий Вертонген, Ян

– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.

Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.


Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
– Bonjour la compagnie! [Почтение всей компании!] – весело проговорил он, улыбаясь и оглядываясь вокруг себя. Никто ничего не отвечал.
– Vous etes le bourgeois? [Вы хозяин?] – обратился офицер к Герасиму.
Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.