Японская кошачья акула

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Японская кошачья акула
Научная классификация
Международное научное название

Scyliorhinus torazame (S. Tanaka (I), 1908)

Синонимы

Catulus torazame Tanaka, 1908

Scyliorhinus rudis Pietschmann, 1908
Ареал

Охранный статус

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Вызывающие наименьшие опасения
IUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/161435 161435 ]

Поиск изображений
на Викискладе

Японская кошачья акула[1][2] (лат. Scyliorhinus torazame) — распространённый вид хрящевых рыб семейства кошачьих акул отряда кархаринообразных. Обитает на скалистых рифах в северо-западной части Тихого океана на глубине до 320 м. Максимальный размер 50 см. Тело узкое и вытянутое, голова короткая и закруглённая. Бороздки около ноздрей отсутствуют. На нижней челюсти по углам рта имеются бороздки. У этих акул очень грубая кожа. Спина покрыта несколькими тёмно-коричневыми седловидными отметинами.

Будучи донными хищниками они питаются моллюсками, костистыми рыбами и ракообразными. Размножаются, откладывая яйца, заключённые в жёсткие капсулы. В качестве прилова попадают в коммерческие рыболовные сети. В пищу не употребляются. Легко уживаются в неволе[3].





Таксономия

Впервые научное описание этого вида было дано Сигехо Танакой в 1908 году[4]. Видовой эпитет torazame (яп. 虎鮫) по-японски означает «тигровая акула». Первоначально этот вид был отнесен к роду Catulus. Утраченный голотип представлял собой взрослого самца длиной 45 см, пойманного у берегов Миуры, Канагава, Япония[4]. Последующие авторы признали Catulus синонимом Scyliorhinus[5].

Ареал

Японские кошачьи акулы распространены в северо-западной части Тихого океана. Они встречаются у берегов Японии, Кореи, Китая и, возможно, Филиппин[6]. Эти донные рыбы держатся на глубине до 320 м на континентальном шельфе и в верхней части материкового склона[3]. Они предпочитают скалистые рифы. Миграций не совершают[7].

Описание

Длина японских кошачьих акул достигает 50 см. У них тонкое и плотное тело. Узкая голова составляет чуть менее 1/6 от общей длины. Наибольшая ширина головы приблизительно равна 2/3 её длины. Морда короткая и округлая. Большие ноздри обрамлены небольшими треугольными складками кожи, которые не доходят до широкого рта. Глаза среднего размера, овальные, вытянуты по горизонтали и оснащены рудиментарными мигательными мембранами. Позади глаз имеются брызгальца. Борозды между ноздрями и ртом отсутствуют. По углам рта на нижней челюсти имеются борозды. Мелкие зубы оснащены центральным длинным остриём и двумя боковыми зубцами. Имеются пять пар коротких жаберных щелей, четвертая пара расположена над основанием грудных плавников[5][8].

Два спинных плавника сдвинуты к хвосту, основание первого спинного плавника расположено позади основания брюшных плавников. Первый спинной плавник имеет закруглённую вершину, он больше второго спинного плавника, вершина которого более угловатой формы. Грудные и брюшные плавники умеренного размера. У самцов внутренние края брюшных плавников образуют «фартук» над длинными цилиндрическими птеригоподиями. Основание анального плавника находится примерно между спинными плавниками. Хвостовой плавник с неразвитой нижней долей и вентральной выемкой у вершины верхней доли вытянут почти горизонтально. Кожа толстая и очень грубая, покрыта крупными, поставленными вертикально плакоидными чешуйками. Окрас коричневого цвета, на спине и боках имеются 6—10 нечётких темных седловидных отметины, брюхо ровного жёлтоватого цвета. Крупные акулы покрыты большими светлыми и тёмными пятнами неправильной формы[5].

Биология

Японские кошачьи акулы питаются в основном моллюсками, ракообразными и костистыми рыбами[9]. В свою очередь эти акулы и их яйца могут стать добычей других хищников, например, Cephaloscyllium umbratile[10]. На этих рыбах паразитируют слизистые споровики Chloromyxum scyliorhinum[11]. Японские кошачьи акулы размножаются, откладывая яйца. У взрослых самок имеется один функциональный яичник и два функциональных яйцевода[8]. В качестве прелюдии к спариванию самец кусает самку за грудной плавник, в бок и в жаберную область. Схватив самку зубами, самец оборачивается вокруг неё и вставляет один из своих птеригоподиев в клоаку. Спаривание может длиться от 15 секунд до 4 минут[12]. Вдоль внутреннего края птеригоподиев самцов этого вида имеется ряд из приблизительно ста крючков. Эти крючки, вероятно, служат для прикрепления самца к самке во время совокупления[13]. Самки способны хранить сперму в её нидаментальной железе в течение нескольких месяцев[14].

Самки откладывают два яйца за один нерест, по одному из каждого яйцевода. Яйца заключены в гладкие, прозрачные капсулы жёлтого цвета шириной 1,9 см и длиной 5,5 см. По всем четырём углам капсулы имеются длинные усики. Известны природные нерестилища японских кошачьих акул. Одно из таких нерестилищ находится на глубине 100 м у побережья Хакодате. Когда длина эмбриона достигает 3,6 см, у него появляются наружные жабры, неразвитые плавники, пигментация отсутствует. При длине 5,8 см наружные жабры исчезают, кожа покрывается мелкими зубчиками. По длине 7,9 см у эмбриона имеются хорошо развитые плавники, кожа пигментирована, в целом он похож на взрослую акулу[8]. При температуре 11,3 °C новорожденные вылупляются через 15 месяцев, а при температуре 14,5 °C через 7—9 месяцев[7]. При рождении их длина не превышает 8 см[5]. Размеры, при которых акулы достигают половой зрелости, увеличиваются с понижением температуры воды: у северного побережья Хакодатэ самцы и самки становятся половозрелыми при длине более 38 см, в то время как некоторые самки остаются незрелыми даже при длине 47 см. А на юге у острова Цусима половая зрелость у обоих полов наступает при длине около 33 см[8][15]. Максимальная продолжительность жизни составляет не менее 12 лет.

Взаимодействие с человеком

Не представляет опасности для человека. Хорошо приспосабливается и размножается в неволе[7]. Этих акул часто используют в качестве модельного организма в физиологических исследованиях[16][17]. 25 сентября 1995 года Мотояси Масуда и его коллеги использовали акул этого вида для выполнения первого успешного искусственного осеменения акулы или ската[14]. В качестве прилова японские кошачьи акулы попадают в промышленные рыболовные сети, в том числе тралы и жаберные сети, а также в донные ярусы. Пойманных акул, как правило, выбрасывают за борт. Среди выпущенных рыб, возможно, многие выживают благодаря своей выносливости. Около 40 % выброшенного прилова в префектуре Ямагути составляют акулы этого вида[3]. Донный траловый промысел в префектуре Фукусима добывал до тонны японских кошачьих акул в год, которых выбрасывают в море[18].

Несмотря на сильное давление со стороны рыбного промысла в пределах своего ареала японские акулы встречаются довольно часто, возможно, потому, что этот вид более биологически продуктивен, по сравнению с большинством других акул. В результате Международный союз охраны природы (МСОП) присвоил ему статус сохранности «Вызывающий наименьшие опасения»[3]. В мясе японских кошачьих акул, добытых в ряде мест у берегов Японии, были обнаружены полихлорированные бифенилы (ПХБ) и дихлордифенил дихлорэтилены (ДДЕ), которые поступают в их организм из пищи. Одним из вероятных источников подобных загрязнений является использование в развивающихся странах Южной Азии пестицида ДДТ[19].

Напишите отзыв о статье "Японская кошачья акула"

Примечания

  1. ↑ Губанов Е. П., Кондюрин В. В., Мягков Н. А. Акулы Мирового океана: Справочник-определитель. — М.: Агропромиздат, 1986. — С. 82. — 272 с.
  2. ↑ Решетников Ю. С., Котляр А. Н., Расс Т. С., Шатуновский М. И. Пятиязычный словарь названий животных. Рыбы. Латинский, русский, английский, немецкий, французский. / под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., 1989. — С. 27. — 12 500 экз. — ISBN 5-200-00237-0.
  3. ↑ 1 2 3 4 [www.iucnredlist.org/details/161435/0 Японская кошачья акула]: информация на сайте Красной книги МСОП (англ.)
  4. ↑ 1 2 Tanaka, S. [repository.dl.itc.u-tokyo.ac.jp/dspace/bitstream/2261/32819/1/jcs023007.pdf «Notes on some Japanese fishes, with descriptions of fourteen new species»] 1–54. Проверено 1 октября 2012. [www.webcitation.org/6CrAOYsjY Архивировано из первоисточника 12 декабря 2012].
  5. ↑ 1 2 3 4 Compagno, Leonard J.V. Sharks of the World: An Annotated and Illustrated Catalogue of Shark Species Known to Date. — Рим: Food and Agricultural Organization, 1984. — С. 367—368. — ISBN 92-5-101384-5.
  6. ↑ Compagno, L., M. Dando, and S. Fowler. Sharks of the World. — Princeton University Press, 2005. — P. 253. — ISBN 978-0-691-12071-3.
  7. ↑ 1 2 3 Michael, S.W. Reef Sharks & Rays of the World. Sea Challengers. — 1993. — P. 54. — ISBN 0-930118-18-9.
  8. ↑ 1 2 3 4 Nakaya, K. [eprints.lib.hokudai.ac.jp/dspace/bitstream/2115/21861/1/23(1)_P1-94.pdf «Taxonomy, comparative anatomy and phylogeny of Japanese catsharks, Scyliorhinidae»] // Memoirs of the Faculty of Fisheries, Hokkaido University. — 1975. — Vol. 23. — P. 1—94.
  9. ↑ Froese, Rainer, and Daniel Pauly, eds. (2009). «Scyliorhinus torazame» in FishBase. April 2009 version
  10. ↑ Taniuchi, T. [rms1.agsearch.agropedia.affrc.go.jp/contents/JASI/pdf/society/37-1965.pdf Aspects of reproduction and food habits of the Japanese swellshark Cephaloscyllium umbratile from Choshi, Japan] // Nippon Suisan Gakkaishi. — 1988. — Vol. 54, № (4). — P. 627—633. — DOI:10.2331/suisan.54.627.
  11. ↑ Noble, E.R. A new Myxosporidian (Protozoan) parasite from Scyliorhinus torazame // Transactions of the American Microscopical Society. — 1948. — Vol. 67, № (3). — DOI:10.2307/3223188..
  12. ↑ Pratt, H.L. and J.C. Carrier A review of elasmobranch reproductive behavior with a case study on the nurse shark, Ginglymostoma cirratum // Environmental Biology of Fishes. — 2001. — Vol. 60. — P. 157–188. — DOI:10.1023/A:1007656126281.
  13. ↑ Schmidt, P.J. A selachian clasper with a hundred hooks // Copeia (American Society of Ichthyologists and Herpetologists). — 1930. — Vol. 1930, № (2). — P. 48–50. — DOI:10.2307/1435684.
  14. ↑ 1 2 Motoyasu, M., I. Yoshiyuki, K. Shigenori, I. Haruyuki, and I. Tooru [sciencelinks.jp/j-east/article/200310/000020031003A0208840.php Artificial insemination of the cloudy catshark] // Journal of Japanese Association of Zoological Gardens and Aquariums. — 2003. — Vol. 44, № (2). — P. 39–43.
  15. ↑ Horie, T. and S. Tanaka [sciencelinks.jp/j-east/article/200217/000020021702A0361576.php Geographic variation of maturity size of the cloudy catshark, Scyliorhinus torazame, in Japan] // Journal of the Faculty of Marine Science and Technology. — 2002. — Vol. 53. — P. 111–124.
  16. ↑ Bentley, P.J. Comparative Vertebrate Endocrinology (third ed.). — Cambridge University Press, 1998. — P. 20. — ISBN 052162998.
  17. ↑ Kaas, J.H., G.F. Striedter, and J.L.R. Rubenstein, ed. Evolutionary Neuroscience. — Academic Press, 2009. — P. 417. — ISBN 0-12-375080-6.
  18. ↑ Sakaguchi, M. More efficient utilization of fish and fisheries products: proceedings of the international symposium on the occasion of the 70th anniversary of the Japanese Society of Fisheries Science, held in Kyoto, Japan, 7–10 October 2001. — Elsevier, 2004. — P. 27. — ISBN 0-08-044450-4.
  19. ↑ Horie, T., H. Tanaka, and S. Tanaka [www2.scc.u-tokai.ac.jp/www3/kiyou/pdf/2004vol2_2/horie.pdf Bioaccumulation of PCBs and DDE in cloudy catshark, Scyliorhinus torazame, caught in four locations around Japan] // Journal of the School of Marine Science and Technology Tokai University. — 2004. — Vol. 2, № (2). — P. 33—43.

Литература

  • Compagno, Leonard J.V. Sharks of the World: An Annotated and Illustrated Catalogue of Shark Species Known to Date. — Рим: Food and Agricultural Organization, 1984. — С. 367—368. — ISBN 92-5-101384-5.
  • Nakaya, K. [eprints.lib.hokudai.ac.jp/dspace/bitstream/2115/21861/1/23(1)_P1-94.pdf «Taxonomy, comparative anatomy and phylogeny of Japanese catsharks, Scyliorhinidae»] // Memoirs of the Faculty of Fisheries, Hokkaido University. — 1975. — Vol. 23. — P. 1—94.
  • Michael, S.W. Reef Sharks & Rays of the World. Sea Challengers. — 1993. — P. 54. — ISBN 0-930118-18-9.

Ссылки

  • Вид [www.marinespecies.org/aphia.php?p=taxdetails&id=271375 Японская кошачья акула] в Мировом реестре морских видов (World Register of Marine Species) (англ.)


Отрывок, характеризующий Японская кошачья акула

Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Японская_кошачья_акула&oldid=76577217»