Яровой, Михаил Михайлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Яровой Михаил Михайлович

Портрет мужчины с лютней (Автопортрет), 1892 год. Холст, масло.
Место рождения:

село Мошны,
Российская империя
(ныне Черкасский район,
Черкасская область Украины)

Михаил Михайлович Яровой (18641940) — украинский художник и иллюстратор.





Биография

Родился 12 февраля 1864 года в селе Мошны[1], ныне Черкасского района Черкасской области Украины.

Детские годы провел в имении родителей — Нечаговка Козелецкого уезда Черниговской губернии.

Учился в Нежинской, затем Киевской гимназиях, потом — в реальном училище в Москве.

В 1879 году Яровой поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где учился под руководством профессора С. С. Сорокина, и в 1888 году его окончил. Был также учеником Ильи Репина. В 1890 году учился в Австрии и Италии.[1]

Участник выставок Московского товарищества художников и Товарищества передвижных художественных выставок. Также был участником Киевского общества художественных выставок (1887—1900) и Московского союза художников (1909—1911).[2]

Из учеников самого Михаила Михайловича известен Сергей Романович Бонгарт.

С 1912 года болел, почти не работал.

Умер 18 февраля 1940 года в Киеве, похоронен на Лукьяновском кладбище (участок № 37, ряд 4, место 22).

Работы

Сотрудничал в журналах «Природа и охота», «Русский охотник», «Охота», в которых помещал свои многие работы («По уткам», «Охота на перепелов», «На охоту», «Рыболов», «Охота на приваду» и др.). Иллюстрировал книгу «Сцены и рассказы из малорусского народного быта» (1899, Киев).

Его работы находятся в Московском Румянцевском музее, а также частных коллекциях в России и за рубежом.

Напишите отзыв о статье "Яровой, Михаил Михайлович"

Примечания

  1. 1 2 [calendar.interesniy.kiev.ua/Years2.aspx?year=1864 Михаил Михайлович ЯРОВОЙ]
  2. [sovcom.ru/index.php?category=painters&painterstype=painter&painter=3204 Яровой Михаил Михайлович (1864—1940)]

Ссылки

  • [www.ourbaku.com/index.php5/%D0%AF%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B9_%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B8%D0%BB_%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B9%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87_-_%D1%85%D1%83%D0%B4%D0%BE%D0%B6%D0%BD%D0%B8%D0%BA Яровой Михаил Михайлович - художник]


Отрывок, характеризующий Яровой, Михаил Михайлович

– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.