Ярослав Святополчич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ярослав Святополчич
князь Волынский
1100 — 1118
Предшественник: Давыд Игоревич
Преемник: Роман Владимирович
 
Вероисповедание: православие
Рождение: ок. 1072
Смерть: 1123(1123)
Владимир-Волынский
Род: Рюриковичи
Супруга: (1) Арпада; (2) Юдит-Мария;</br>(3) дочь князя Мстислава Великого
Дети: сыновья: Вячеслав, Юрий;</br>дочери: Софья, Прибыслава

Яросла́в Святопо́лчич (Яросла́вец; возможное крестильное имя — Иоанн[1]; ок. 1072 — май 1123) — князь Волынский (11001118). Сын князя Святополка Изяславича Киевского. Часть исследователей считает, что он был рожден от наложницыК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3420 дней] как и его брат Мстислав, часть — что его матерью была законная жена Святополка Изяславича[2].





Биография

После решения Витичевского съезда князей о лишении Давыда Игоревича волынского удела за ослепление Василька Ростиславича Теребовльского в 1100 году стал наместником своего отца, великого князя Киевского, на Волыни. В 1102 году Святополк достиг соглашения с Владимиром Мономахом, тогда князем Переяславским, о переходе Ярослава в Новгород, а старшего сына Владимира Мстислава на Волынь, но новгородцы прислали великому князю Киевскому ответ «если у твоего сына две головы, присылай его к нам».

По смерти Святополка и вокняжении в Киеве Владимира Мономаха (1113) Ярослав 4 года продолжал править Волынью, но в 1117 году Владимир Мономах перевёл Мстислава Владимировича, к тому времени уже ставшего тестем Ярослава, из Новгорода в киевский Белгород, в чём историки видят вероятную причину конфликта между Ярославом и Мономахом, так как Ярослав опасался за свои наследственные права на Киев. Ярослав отправил свою жену (дочь Мстислава) в Белгород и стал готовиться к борьбе. В 1118 году Мономах в союзе с Ростиславичами изгнал Ярослава из Владимира-Волынского, волынским князем стал Роман Владимирович, а после его смерти (1119) Андрей Владимирович Добрый. Ярослав пытался вернуть владения с помощью венгерских и польских войск, а также перешедших на его сторону Ростиславичей, но безуспешно. В 1123 году он погиб под стенами Владимира-Волынского.

Семья и дети

1-я жена1091) — дочь венгерского короля Ласло I Арпада.

2-я жена1106) — Юдит-Мария (?), дочь польского короля Владислава I Германа.

3-я жена1112) — дочь князя Мстислава Великого (развод 11171118).

Дети:

Согласно гипотезе Н. А. Баумгартена его дочкой была:

Напишите отзыв о статье "Ярослав Святополчич"

Примечания

  1. Согласно сфрагистической реконструкции В. Л. Янина. В этой части реконструкция критикуется А. В. Назаренко.
  2. А. Ф. Литвина, Ф. Б. Успенский [drevnyaya.ru/vyp/v2012.php#n3 Внутридинастические браки между троюродными братьями и сестрами в домонгольской Руси] // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. — 2012. — Вып. 3(49). — С. 46.

Литература

Ссылки

  • [www.krotov.info/acts/12/pvl/ipat0.htm Ипатьевская летопись]
  • Л. Войтович [litopys.org.ua/dynasty/dyn27.htm КНЯЗІВСЬКІ ДИНАСТІЇ CXIДНОЇ ЄВРОПИ. ІЗЯСЛАВИЧІ. ТУРОВО-ПІНСЬКІ КНЯЗІ. ЧЕТВЕРТИНСЬКІ. СОКОЛЬСЬКІ]


Отрывок, характеризующий Ярослав Святополчич

– Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [Фраза, не переводимая буквально, так как состоит из условных геральдических терминов, не вполне точно употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими узкими зазубренными полосами,] – говорил он.
Княгиня, улыбаясь, слушала.
– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
– Император Александр, – сказала она с грустью, сопутствовавшей всегда ее речам об императорской фамилии, – объявил, что он предоставит самим французам выбрать образ правления. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и роялистом.
– Это сомнительно, – сказал князь Андрей. – Monsieur le vicomte [Господин виконт] совершенно справедливо полагает, что дела зашли уже слишком далеко. Я думаю, что трудно будет возвратиться к старому.
– Сколько я слышал, – краснея, опять вмешался в разговор Пьер, – почти всё дворянство перешло уже на сторону Бонапарта.
– Это говорят бонапартисты, – сказал виконт, не глядя на Пьера. – Теперь трудно узнать общественное мнение Франции.
– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.
(Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)
– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.
– Dieul mon Dieu! [Боже! мой Боже!] – страшным шопотом проговорила Анна Павловна.
– Comment, M. Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'ame, [Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.
– Ah! Oh! – сказали разные голоса.
– Capital! [Превосходно!] – по английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке.
Виконт только пожал плечами. Пьер торжественно посмотрел поверх очков на слушателей.
– Я потому так говорю, – продолжал он с отчаянностью, – что Бурбоны бежали от революции, предоставив народ анархии; а один Наполеон умел понять революцию, победить ее, и потому для общего блага он не мог остановиться перед жизнью одного человека.
– Не хотите ли перейти к тому столу? – сказала Анна Павловна.
Но Пьер, не отвечая, продолжал свою речь.
– Нет, – говорил он, все более и более одушевляясь, – Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав всё хорошее – и равенство граждан, и свободу слова и печати – и только потому приобрел власть.
– Да, ежели бы он, взяв власть, не пользуясь ею для убийства, отдал бы ее законному королю, – сказал виконт, – тогда бы я назвал его великим человеком.
– Он бы не мог этого сделать. Народ отдал ему власть только затем, чтоб он избавил его от Бурбонов, и потому, что народ видел в нем великого человека. Революция была великое дело, – продолжал мсье Пьер, выказывая этим отчаянным и вызывающим вводным предложением свою великую молодость и желание всё полнее высказать.