Ярослав Святославич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ярослав Святославич<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Семья князя Святослава Ярославича. В центре Ярослав Святославич (Миниатюра рукописного «Изборника Святослава»)</td></tr>

Князь черниговский
1123 — 1127
Предшественник: Давыд Святославич
Преемник: Всеволод Ольгович
Князь муромский
1097 — 1123
Предшественник: Изяслав Владимирович
Преемник: Всеволод Давыдович
1127 — 1129
Предшественник: Всеволод Давыдович
Преемник: Юрий Ярославич
 
Рождение: 1070-е
Смерть: 1129(1129)
Род: Рюриковичи
Отец: Святослав Ярославич
Мать: Ода (Бабенберг?)
Дети: Юрий Муромский (ум. 1143),
Святослав Рязанский (ум. 1145),
Ростислав Пронский (ум. 1153).

Ярослав Святославич (в крещении Панкратий) (1071/10721129) — князь Муромский и Черниговский. Младший сын киевского князя Святослава Ярославича и Оды, вероятно, дочери маркграфа Луитпольда Бабенберга, внук Ярослава Владимировича Мудрого. Основатель муромо-рязанской ветви Рюриковичей.





Биография

Родился, скорее всего, в 1071 или 1072 году, поскольку брак между его родителями был заключен в 1070 или 1071 годах, а на миниатюре в Изборнике Святослава Ярослав изображён уже не младенцем.

По некоторым сведениям, воспитывался в Германии, куда вынужден был бежать вместе с матерью после смерти отца. По легенде, Ода унаследовала от Святослава большие сокровища, но не смогла вывезти их все и большую часть спрятала. Позднее, вернувшись на Русь, Ярослав их нашёл[1].

Впервые появляется на страницах летописи в 1096 году[2][3] в связи с участием в войне на востоке Руси (Муром, Рязань, Ростов, Суздаль) против Владимира Мономаха на стороне своего брата Олега. Святославичи были тогда разбиты на р. Колокше братьями Мстиславом Владимировичем и Вячеславом Владимировичем и половцами. После поражения Ярослав ушёл в Муром, с приходом под городом войск Мстислава заключил с ним мир.

В 1097 году, вместе с братьями Олегом и Давыдом участвовал в съезде князей в Любече, на котором Черниговское княжество было разделено на три удела. Чернигов достался Давыду Святославичу, Новгород-Северский Олегу Святославичу, а Муромо-Рязанское княжество, как самое дальнее и малозначительное, отошло к младшему брату — Ярославу.

1101 году Ярослав вместе с другими князьями участвовал в заключении мира с половцами в Золотче.

4 марта 1103 года потерпел поражение от мордвы[4]. До смерти Давыда в 1123 году Ярослав владел Муромским княжеством, в которое входила в то время и Рязань. С переходом Ярослава из Мурома в Чернигов в 1123 году в Муроме сел Всеволод Давыдович.

В 1127 году Всеволод Ольгович выгнал Ярослава Святославича, своего дядю, из Чернигова, а дружину его посёк и ограбил. Князь киевский Мстислав Владимирович, объединившись с братом Ярополком Переяславским, пошёл на Всеволода (Мономаховичи пошли против Ольговичей), требуя, чтобы тот вернул Чернигов Ярославу. Всеволод же действовал более не оружием, а подарками, подкупая киевских бояр, чтобы они были ему заступниками перед великим князем, и так тянулось до самой зимы. Зимой Ярослав пришёл из Мурома в Киев и стал торопить Мстислава, моля его о помощи. Мстислав, ещё прежде обещавший защищать Ярославову вотчину и целовавший на том крест, совсем уже было собрался в поход, но тут игумен Андреева монастыря Григорий, всем известный, как человек праведный и честный, отговорил его. Мстислав помирился со Всеволодом, а Ярослава отослал в Муром, не вернув ему вотчину. Через два года Ярослав скончался. Погребён в Муроме.

Константин Святославич

С Ярославом Святославичем иногда отождествляется святой благоверный князь Константин Святославич Муромский[5]. Констатин Святославич известен по своему житию, написанному в XVI веке, и неизвестен по летописям. Согласно житию он окончательно обратил Муром в христианство и построил там церкви. Время жизни этого князя установить достаточно сложно. Кроме отождествления его с Ярославом Святославичем существуют и другие версии, так, О. Рапов полагал его сыном Святослава Древлянского.

Известно имя жены Констатина — Ирина (упоминается только в «Житии» её мужа, а также изображена в некоторых житийных иконах. Погребена в Муромском Благовещенском соборе. Является местночтимой муромской святой). Из «Жития» также известны их дети:

Память Констатина Муромского празднуется 21 мая/3 июня. Канонизирован вместе с сыновьями Макарьевским собором в 1547 году.

Вскрытие мощей святых Константина, Михаила и Фёдора в соборе Благовещенского мужского монастыря. Муром, 1919 год
 
 
 
 
 
 

Предки

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Святослав Игоревич
 
 
 
 
 
 
 
Владимир Святославич
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Малуша
 
 
 
 
 
 
 
Ярослав Владимирович Мудрый
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Рогволод Полоцкий
 
 
 
 
 
 
 
Рогнеда Рогволодовна
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Святослав Ярославич
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Эрик VI (король Швеции)
 
 
 
 
 
 
 
Олаф (король Швеции)
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Сигрид Гордая
 
 
 
 
 
 
 
Ингигерда, принцесса шведская
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
вождь ободритов
 
 
 
 
 
 
 
Эстрид Ободритская
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Ярослав Святославич Муромский
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Леопольд I (маркграф Австрии)
 
 
 
 
 
 
 
Адальберт Победоносный
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Рихвара, графиня Зуалафельдгау
 
 
 
 
 
 
 
Леопольд (маркграф Венгрии)
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Иммед IV
 
 
 
 
 
 
 
Глизмод, графиня Утрехт
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Адела Хамаланд
 
 
 
 
 
 
 
Ода Штаденская
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Бруно I (граф Брауншвейга)
 
 
 
 
 
 
 
Людольф (граф Брауншвейга)
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Гизела Швабская
 
 
 
 
 
 
 
Ида фон Эльсдорф
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Гуго VI (граф Нордгау)
 
 
 
 
 
 
 
Гертруда, графиня Нордгау
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Брак и дети

Дети:

  • Юрий (умер 1143) — князь Муромский 1129—1143.
  • Святослав (умер 1145) — князь Рязанский 1129—1143, князь Муромский 1143—1145.
  • Ростислав (умер 1153) — князь Пронский 1129—1143, Рязанский 1143—1145, Муромский 1145—1153.


Напишите отзыв о статье "Ярослав Святославич"

Примечания

  1. Л.Е. Морозова. [www.tinlib.ru/istorija/velikie_i_neizvestnye_zhenshiny_drevnei_rusi/p7.php#metkadoc3 Великие и неизвестные женщины Древней Руси].
  2. [imwerden.de/cat/modules.php?name=books&pa=showbook&pid=1745 Лаврентьевская летопись] // ПСРЛ. — Л., 1927. — Т. 1. — Стб. 238.
  3. [imwerden.de/cat/modules.php?name=books&pa=showbook&pid=1765 Ипатьевская летопись] // ПСРЛ. — СПб., 1908. — Т. 2. — Стб. 228.
  4. [www.bibliotekar.ru/rus/2-3.htm Повесть временных лет]
  5. [dugward.ru/library/ilovayskiy/ Д. И. Иловайский]
  6. Михаил, святые православной церкви // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

Литература

Отрывок, характеризующий Ярослав Святославич

– Он вспотел, – сказал князь Андрей.
– Я шла к тебе, чтобы сказать это.
Ребенок во сне чуть пошевелился, улыбнулся и потерся лбом о подушку.
Князь Андрей посмотрел на сестру. Лучистые глаза княжны Марьи, в матовом полусвете полога, блестели более обыкновенного от счастливых слёз, которые стояли в них. Княжна Марья потянулась к брату и поцеловала его, слегка зацепив за полог кроватки. Они погрозили друг другу, еще постояли в матовом свете полога, как бы не желая расстаться с этим миром, в котором они втроем были отделены от всего света. Князь Андрей первый, путая волосы о кисею полога, отошел от кроватки. – Да. это одно что осталось мне теперь, – сказал он со вздохом.


Вскоре после своего приема в братство масонов, Пьер с полным написанным им для себя руководством о том, что он должен был делать в своих имениях, уехал в Киевскую губернию, где находилась большая часть его крестьян.
Приехав в Киев, Пьер вызвал в главную контору всех управляющих, и объяснил им свои намерения и желания. Он сказал им, что немедленно будут приняты меры для совершенного освобождения крестьян от крепостной зависимости, что до тех пор крестьяне не должны быть отягчаемы работой, что женщины с детьми не должны посылаться на работы, что крестьянам должна быть оказываема помощь, что наказания должны быть употребляемы увещательные, а не телесные, что в каждом имении должны быть учреждены больницы, приюты и школы. Некоторые управляющие (тут были и полуграмотные экономы) слушали испуганно, предполагая смысл речи в том, что молодой граф недоволен их управлением и утайкой денег; другие, после первого страха, находили забавным шепелявенье Пьера и новые, неслыханные ими слова; третьи находили просто удовольствие послушать, как говорит барин; четвертые, самые умные, в том числе и главноуправляющий, поняли из этой речи то, каким образом надо обходиться с барином для достижения своих целей.
Главноуправляющий выразил большое сочувствие намерениям Пьера; но заметил, что кроме этих преобразований необходимо было вообще заняться делами, которые были в дурном состоянии.
Несмотря на огромное богатство графа Безухого, с тех пор, как Пьер получил его и получал, как говорили, 500 тысяч годового дохода, он чувствовал себя гораздо менее богатым, чем когда он получал свои 10 ть тысяч от покойного графа. В общих чертах он смутно чувствовал следующий бюджет. В Совет платилось около 80 ти тысяч по всем имениям; около 30 ти тысяч стоило содержание подмосковной, московского дома и княжон; около 15 ти тысяч выходило на пенсии, столько же на богоугодные заведения; графине на прожитье посылалось 150 тысяч; процентов платилось за долги около 70 ти тысяч; постройка начатой церкви стоила эти два года около 10 ти тысяч; остальное около 100 та тысяч расходилось – он сам не знал как, и почти каждый год он принужден был занимать. Кроме того каждый год главноуправляющий писал то о пожарах, то о неурожаях, то о необходимости перестроек фабрик и заводов. И так, первое дело, представившееся Пьеру, было то, к которому он менее всего имел способности и склонности – занятие делами.
Пьер с главноуправляющим каждый день занимался . Но он чувствовал, что занятия его ни на шаг не подвигали дела. Он чувствовал, что его занятия происходят независимо от дела, что они не цепляют за дело и не заставляют его двигаться. С одной стороны главноуправляющий выставлял дела в самом дурном свете, показывая Пьеру необходимость уплачивать долги и предпринимать новые работы силами крепостных мужиков, на что Пьер не соглашался; с другой стороны, Пьер требовал приступления к делу освобождения, на что управляющий выставлял необходимость прежде уплатить долг Опекунского совета, и потому невозможность быстрого исполнения.
Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему:
– Да, да, так и сделайте.
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.