Ярошенко, Виктор Николаевич
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.
Между тем в задах свиты императора происходило шепотом взволнованное совещание между его генералами и маршалами. Посланные за депутацией вернулись с известием, что Москва пуста, что все уехали и ушли из нее. Лица совещавшихся были бледны и взволнованны. Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие), пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество в то страшное, называемое французами ridicule [смешным] положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше. Одни говорили, что надо было во что бы то ни стало собрать хоть какую нибудь депутацию, другие оспаривали это мнение и утверждали, что надо, осторожно и умно приготовив императора, объявить ему правду.
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.
Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
| Виктор Николаевич Ярошенко |
Ярошенко Виктор Николаевич — российский государственный и общественный деятель. Родился 15 апреля 1946 в Москве.
Содержание
Биография
Закончил старейшую в Москве французскую специальную школу № 2 (в н.в. ГОУ СОШ № 1215 им. Р.Роллана).
- 1965—1966 гг. ЗИЛ — студент Завода-ВТУЗ.
- 1966—1971 гг. Завод-ВТУЗ — Преподаватель французского языка.
- 1971—1980 гг. ЗИЛ — Инженер, ст. инженер, начальник бюро организации производства.
- 1980—1988 гг. ГКНТ СССР — Зам. начальника отдела научной и производственной кооперации.
Впервые в СССР с отличием защитил на французском языке диплом инженера-механика. Получил диплом с отличием инженера-экономиста. Закончил аспирантуру ЦЭМИ (Центральный экономико-математический институт РАН). Закончил двухгодичные курсы ВАВТ (Всесоюзная академия внешней торговли). Доктор экономических наук. Автор более 100 научных работ, книг, методик, брошюр и статей. Свободно владеет французским языком, переводит с английского.
В 1989 г. был самовыдвиженцем на первых демократических выборах народных депутатов СССР, вышел победителем среди 13 кандидатов избирательного округа № 11 (Краснопресненского) г. Москвы.
1988—1989 гг. НАТИ — Зам. генерального директора по экономике и внешним связям.
В Верховном Совете СССР входил в состав оппозиционной «Межрегиональной депутатской группы» (МДГ). В союзнома парламенте был избран председателем подкомиссии по налоговой политике.
В 1989 г. организовал депутатскую группу «Реформа», которая предлагала Парламенту альтернативные законопроекты.
В Верховном Совете СССР координировал свою работу с А.Собчаком; во время его вынужденной эмиграции во Францию оказывал ему необходимое содействие.
C 14 июля 1990 по 10 июля 1991 г. — Министр внешних экономических связей РСФСР[1][2]. В августе 1990 г. — будучи Министром внешних экономических связей (МВС), ещё за год до ГКЧП своим распоряжением № 1 запретил деятельность КПСС в рамках системы внешних экономических связей.
В октябре 1990 г., на заседаний Совета Министров России предложил вернуться к традиционной государственной символике (флаг и герб), после чего была создана межведомственная государственная комиссия, которая одобрила это предложение и вынесла его на утверждение в Верховный Совет РСФСР. В октябре 1990 года, задолго до событий августа 1991, вывесил в своём кабинете трёхцветный российский флаг, распорядился напечатать его на бланках и визитных карточках МВС.
С 11 июля по 11 ноября 1991 г. — и. о. министра внешних экономических связей РСФСР[3][4].
19 августа 1991 г. вместе с другими организаторами отпора ГКЧП, участвовал в составлении и распространении обращения «К гражданам России». Призвал своих избирателей («Белый дом» находился в 11 избирательном округе, в котором победил на выборах В.Ярошенко) прийти на помощь защитникам Дома Советов (Верховного Совета РСФСР), строить баррикады.
22 августа 1991 г., после того, как Верховный Совет России по требованию своих защитников проголосовал за возвращение исторического российского триколора, по просьбе председателя Совета Министров РСФСР И.Силаева отдал триколор из своего кабинета для первого официального поднятия его в качестве государственного флага России над зданием российского парламента. Сохранил этот флаг для истории. По данным на август 2006 года триколор хранится в сейфе одного из банков Парижа[5].
С 9 августа по 15 ноября 1991 г. — Председатель Государственного лицензионного комитета РСФСР[6][7]. Затем до 5 декабря 1991 г. — и. о. председателя Государственного лицензионного комитета РСФСР[8].
В 1991 г. выступил с резкой критикой правительства Гайдара за преступное нарушение последовательности действий при переходе к рынку:"Въехать" в рынок хуже, чем это сделала "команда Гайдара", просто невозможно. Это была группа дилетантов-костоломов, для которых судьба десятков миллионов сограждан была безразлична.[9]
В 1992 г. — был соучредителем «Франко — Российской торговой палаты».
C января 1992 по 2001 г. — Торговый представитель РСФСР и Российской Федерации во Франции[10][11].
В 1995 г. — вместе с женой Оксаной создал «Музей Российского флага».
С 1998 г. — экономический советник Дома Романовых.
В 2001 г. — основал «Международный бизнес клуб».
2001— н.в. Международный Бизнес Клуб (IBC) — Президент.
В 2007 г. — был соучредителем «Европейского арбитражного суда».
В 2008 г. — был соучредителем французского благотворительного фонда «Бурбон де Парм».
Награды
Государственный награды
- Орден Почёта — за развитие международных торгово-экономических связей.
- Орден Дружбы — за развитие торгово-экономических связей между Россией и Францией.
- Медаль «В память 850-летия Москвы».
- Медаль «Защитнику свободной России» — «За исполнение гражданского долга при защите демократии и конституционного строя 19-21 августа 1991 года».
Иные награды
- Орден Святого Михаила Архангела — за сохранение исторических традиций, создание Музея российского флага.
- Орден Святой Анны.
- Знак с вензелевым изображением имени главы Российского императорского дома I-й степени — за создание исторических фильмов и книг.
- Нагрудный знак «19-21 августа 1991 год» — «…за защиту конституционной власти, проявленные при этом мужество и самоотверженность».
- Медаль «Ревнителю просвещения. В память 200-летия со дня рождения А. С. Пушкина».
- Серебряная медаль «Десятилетие Российского Дворянского собрания» — за содействие монархическому движению.
- Медаль «За служение Свободе и Просвещению».
Напишите отзыв о статье "Ярошенко, Виктор Николаевич"
Примечания
- ↑ [archive.is/D1Xmz Постановление Верховного Совета РСФСР от 14 июля 1990 г. № 102-I "Об утверждении состава Совета Министров РСФСР"]
- ↑ 10 июля 1991 года в связи с вступлением Б. Ельцина в должность Президента РСФСР Совет министров РСФСР в соответствии со ст. 123 Конституции РСФСР сложил свои полномочия
- ↑ В соответствии с [giod.consultant.ru/documents/1221044 указом Президента РСФСР от 11 июля 1991 года № 2] Ярошенко было поручено временно исполнять обязанности министра внешних экономических связей РСФСР. [www.lawmix.ru/pprf/99614 Распоряжением Совета Министров РСФСР от 09 августа 1991 № 876-р] на Ярошенко было повторно возложено временное исполнение обязанностей министра внешних экономических связей РСФСР.
- ↑ [www.knowbysight.info/1_rsfsr/14243.asp 14243]
- ↑ [www.1tv.ru/news/social/91704 Российскому триколору, поднятому в 1991 году над Белым домом, 15 лет - Первый канал]
- ↑ [giod.consultant.ru/documents/1220919 УКАЗ Президента РСФСР от 09.08.1991 N 36 "О ПРЕДСЕДАТЕЛЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО ЛИЦЕНЗИОННОГО КОМИТЕТА РСФСР"]
- ↑ [poisk-zakona.ru/267359.html Постановление Верховного Совета РСФСР от 15.11.1991 № 1881-I]
- ↑ [giod.consultant.ru/documents/1218372?items=1&page=2 УКАЗ Президента РСФСР от 05.12.1991 N 259 "О ЧЛЕНАХ БЫВШЕГО СОВЕТА МИНИСТРОВ РСФСР"]
- ↑ Ельцин: я отвечу за все, 1997, с. 160.
- ↑ [government.consultant.ru/documents/1246108 Распоряжение Правительства РСФСР от 02.01.1992 № 19-р о Торговом представителе во Франции]
- ↑ Закон Российской Федерации от 21 апреля 1992 года № 2708-I «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного закона) Российской Советской Федеративной Социалистической Республики» // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. — 1992. — № 20. — ст. 1084. Данный закон вступил в силу с момента опубликования в «Российской газете» 16 мая 1992 года.
Библиография
- Ярошенко В. Н. Мафия против Президента. — М.: Б.и., 1993. — 159 с.
- Ярошенко В. Ельцин: я отвечу за все. — М.: Вокруг света, 1997. — 192 с.
- Афанасьев Э. В., Ярошенко В. Н. Эффективность информационного обеспечения управления. — М.: Экономика, 1987. — 111 с.
- Ярошенко В. Н., Дегтярев А. Я. История Российского флага. — Париж, 1997. — 143 с.
- Ярошенко В. Н. Вызов, брошенный Борисом Ельциным. — Париж: «Тайандье», 1994. — 150 с.
- Чичканов В. П., Ярошенко В. Н. Внешнеэкономические связи: состояние и возможности.- М.: Всероссийская академия внешней торговли, 1992.- 107 с.
- Ярошенко В. Н., «Вернуть Россию в систему мирового хозяйства», Российские вести, № 1, май 1991 г.
- Ярошенко В. Н., «России нужен план Маршалла», Журнал торгово-экономического совета СССР-США, № 2, 1991 г.
- Ярошенко В. Н., « России нужен свой „План Маршалла“», Независимая газета , № 58, 18 мая 1991 г.
- Ярошенко В. Н., «Бриллиантовая идея российского МВЭС», Деловые связи, № 6, 1990 г.
- Ярошенко В. Н., «Россия и мировой рынок», Бизнес. Восток-Запад, № 2(3), 1991 г.
- Ярошенко В. Н., «Снова перпетум -мобиле?», Соц. Индустрия, 06.03.1988 г.
- Ярошенко В. Н., «Принцы» и «нищие», Правда, 08.09.1988 г.
- Ярошенко В. Н., «По пути здравого смысла», Бизнес-банки-биржи, № 1, 25.04.1991 г.
- Ярошенко В. Н., «Налоги: кнут или пряник ?», Известия, № 103, 17.04.1990 г.
- Ярошенко В. Н. «Заметки на полях». — Париж: Франция-Россия, 2000. — 101 с.
- Ярошенко В. Н., «Троянский конь», Моковский комсомолец, № 109, 15.05.1990 г.
- Ярошенко В. Н., «Налог велик-торговать не велит», Соц.индустрия, № 206, 08.09.1989 г.
- Ярошенко В. Н., «Зарплата для робота», Правда, 25.02.1989
- Ярошенко В. Н., " Акции фонда риска ", Сов. Россия 27.02.88
Ссылки
- Официальный сайт Виктора Ярошенко: www.viktor-yarochenko.ru
- История российского флага. — Париж, 1997. — 144 с., С. 127
- Наследование Российского Императорского Престола. — М., 1999. — 208 с., — С. 205
- Святыня Российской Державы// Вести Белгородского юридического института МВД России, 2007, декабрь, № 4(4)
- Алфавитный список народных депутатов СССР (26 марта 1989 — 26 декабря 1991) на сайте «Политика. SU»: www.politika.su/gos/ndsa.html
- Биография на сайте «История Российского Флага»: www.rossflag.ru/crew.htm
- Дворянские роды, внесенные в Новую родословную книгу Российского Дворянского Собрания: www.vgd.ru/STORY/nobil7.htm
- Паклин Н. Сбрасывая оковы безысходности//www.rg.ru/bussines/financ/96.shtm
- Любарев А. Выборы в Москве: опыт двенадцати лет. 1989—2000//lyubarev.narod.ru/elect/book/ch18-4.htm
- Ганчикова В. Откуда выдержка у божоле?//Новая газета, 2000, 19 октября 2000 г., № 77//www.novayagazeta.ru/data/2000/77/18.html
- Коромыслова Е. Три цвета России//Подмосковный Рубеж, 2006, 17 августа, № 28(46)//www.opsv-oz.ru/pr/28-46-17-avg.html#ТРИ_ЦВЕТА_РОССИИ_
- L’histoire d’un drapeau//Le Monde, 2008, 15 juin//rieneneufamoscou.blog.lemonde.fr//2008/06/15/Ihistoire-dun-drapeau
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "Ярошенко, Виктор Николаевич"
Примечания
| ||||||
Отрывок, характеризующий Ярошенко, Виктор Николаевич
1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.
Между тем в задах свиты императора происходило шепотом взволнованное совещание между его генералами и маршалами. Посланные за депутацией вернулись с известием, что Москва пуста, что все уехали и ушли из нее. Лица совещавшихся были бледны и взволнованны. Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие), пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество в то страшное, называемое французами ridicule [смешным] положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше. Одни говорили, что надо было во что бы то ни стало собрать хоть какую нибудь депутацию, другие оспаривали это мнение и утверждали, что надо, осторожно и умно приготовив императора, объявить ему правду.
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.
Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
