Ясмундское сражение

Ясмундское сражение
Основной конфликт: Датско-шведская война (1675—1679)
Дата	25-26 мая 1676 года
Место	Балтийское море, вблизи полуострова Ясмунд, остров Рюген
Итог	ничья
Противники
Дания Нидерланды Швеция
Командующие
Нильс Юэль ван Альмонд Лоренц Крёйц Клас Уггла Юхан Бер
Силы сторон
26 кораблей 32 корабля (11 000 человек)
Потери
ок. 50 человек ок. 50 человек, 1 корабль

Ясмундское сражение, сражение у Борнхольма — морское сражение датско-шведской войны 1675—1679 годов между датско-голландским и шведским флотами, состоявшееся 25—26 мая 1676 года.

В кампанию 1676 года шведский флот был готов к походу в море в конце апреля. Часть же датского флота под командованием Нильса Юэля была готова значительно раньше. Уже в конце марта Юэль вышел в море с 8 линейными кораблями, 5 фрегатами и несколькими мелкими судами, стараясь нарушить морское сообщение Швеции с материком. Согласно полученным инструкциям, он должен был избегать боя с более сильным противником и беречь корабли. Прочие датские корабли спешно приводились в боевую готовность.

Несмотря на полное господство датского флота в Зунде, было решено ждать прибытия голландского флота, который, однако, пришёл значительно позже, чем предполагалось.

В середине апреля Юэль получил приказание овладеть Готландом, что он и исполнил. Оттуда он 4 мая отплыл к Борнхольму, где соединился с голландской эскадрой под командованием шаутбенахта ван Альмонда и 4 датскими кораблями под начальством адмирала Йенсена Родстена. Таким образом, состав датской эскадры увеличился до 26 вымпелов. Она начала крейсирование между Сконе и Рюгеном.

19 мая Лоренц Крёйц вышел из шхер, чтобы немедленно вступить в бой с датчанами.

25 мая Нильс Юэль увидел шведов в 10 милях к северо-востоку от полуострова Ясмунд на Рюгене. В составе шведского флота входило 32 военных судна, 8 купеческих и 11 транспортных кораблей, а также 8 брандеров. На их борту находилось в общей сложности 11 тысяч человек. 1-й эскадрой (авангардом) командовал сам Крёйц, 2-й (центром) — адмирал Уггла, 3-ей (арьергардом) — адмирал Юхан Бер.

Юэль шёл на юг в сомкнутой кильватерной колонне, ветер был восточным. Крёйц приближался, идя несколько более южным курсом. После безуспешных попыток занять наветренное положение, эскадра Юэля около 9 часов утра повернула на северо-восток. Она находилась теперь на траверсе Ясмунда, в 4 милях от него.

Из-за нескольких сигналов, неправильно понятых многими кораблями шведов, шведский флот пришёл в замешательство. Крейц хотел повернуть последовательно в каждом отряде, но манёвр не был предусмотрен в сигнальной книге, поэтому необходимо было набрать целый ряд отдельных сигналов, которые в своей совокупности были различно поняты младшими флагманами. Это привело к значительному беспорядку в боевой линии. Шведам мешал также сильно засвежевший ветер, из-за которого пришлось задраить нижние батареи.

Во время этого манёвра Юэлю удалось отрезать 6-7 задних кораблей неприятеля, однако наступившая ночь не позволила ему развить успех.

Ночью флоты разошлись, но в 6 часов утра при зюйд-зюйд-осте бой возобновился. Шведские эскадры, отделились друг от друга. Кроме того, от своих эскадр оторвались и некоторые корабли и шли отдельно от них. Порядок постепенно восстановился во время лавирования. Шведские корабли оставались всё время на ветре. Решительного боя на ближней дистанции они не приняли. Юэль тщетно пытался приблизиться к шведам с подветренной стороны. Стрельба начиналась лишь тогда, когда флоты сближались на контргалсах.

Несколько шведских кораблей получили повреждения, но, несмотря на то, что их снесло под ветер, они не попали в руки датчан. Крёйц, увидев, что датский брандер находится в опасной близости к кораблю, на котором был его сын, бросился на помощь. Все корабли, согласно инструкции, повернули, следуя движениям адмирала, из-за чего в их рядах произошёл беспорядок.

Юэль в 3 часа прекратил попытки сблизиться с противником. Он спустился под ветер и лёг курсом на запад, преследуемый эскадрами Крёйца и Угглы. У Фальстербу он встал на якорь, Крёйц же, опасаясь мелей, не осмелился более преследовать врага и ушёл к Треллеборгу.

Потери

Потери противников не превышали полсотни людей с каждой стороны. Шведы потеряли один корабль. Особо серьёзных повреждений корабли не понесли.

Источники

• Штенцель А. История войн на море. — М., 2002
• Unger G. Illustrerad Svensk sjökrigshistoria: senare delen omfattande tiden intill 1680—1814. — Stockholm, 1909.

Отрывок, характеризующий Ясмундское сражение

Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских