Ясырь
Ясы́рь (тур. esir — узник войны, см. savaş esiri) — пленные[1], которых захватывали турки и крымские татары во время набегов на русские, польские, валахские, молдавские земли, а также калмыки, ногайцы и башкиры во время набегов на оседлые поселения Поволжья, Урала и Сибири[2] с XV — до середины XVIII века.
Определения
В словаре В. Даля это слово определялось так: «по всей азиатской границе нашей пленник, полоненик, в виде добычи»[3]. «Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка» Александра Чудинова определял ясырь как тюркское слово, обозначающее невольников, купленных у пограничных с Россией азиатских народов[4]. Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия определяет ясырь как «казачью военную добычу, прежде всего пленных, которых казаки освобождали за выкуп или оставляли у себя для ведения хозяйства. Особенно это было характерно для женщин (ясырок); дети, рождённые от пленниц, со временем могли стать казаками»[5].
Участь пленников
Часть пленников продавали на невольничьих рынках (Кафа и другие) в разные страны Востока, часть оставляли для работы в своих имениях, на галерах и другое. Иногда пленники переходили в ислам и достигали выдающегося положения в Турецкой империи, например, Роксолана — жена султана Сулеймана І. Пленников могли освобождать за выкуп, казаки освобождали их во время походов, порой пленники восставали и сами освобождались (восстание пленников в Крыму в XVII веке под руководством Алексея Шафрана).
По тайному соглашению во времена Жванецкого трактата между польским королём и татарским ханом, последний имел право собирать ясырь на территории, которую контролировал Богдан Хмельницкий[6]. По мнению М. Грушевского согласно Зборовскому трактату крымские татары получили право брать ясырь с согласия короля и казацкой верхушки[7][8].
После разгрома русского войска в битве под Чудновом (1660 год) поляки отдали русских пленных и воеводу В. Б. Шереметьева татарам в ясырь[9].
Ясырь в культуре
Тяжёлая жизнь пленников в турецкой неволе — любимый сюжет украинских народных дум и исторических песен. Этот сюжет стал основой произведений украинской литературы («Маруся Богуславка» Михаила Старицкого, «Людоловы» Зинаиды Тулуб и другие).
Напишите отзыв о статье "Ясырь"
Примечания
- ↑ Ясырь // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [kungrad.com/history/doc/torg/17/ Таблицы и тексты на среднеазиатских языках]
- ↑ [www.krossw.ru/html2/5/8/8s3r5.shtml Ясырь]
- ↑ [www.inslov.ru/html-komlev/8/8s3r5.html Ясырь]
- ↑ [www.megabook.ru/Article.asp?AID=691787 Энциклопедия Кирилла и Мефодия. Ясырь.]
- ↑ [izbornyk.org.ua/velichko/vel07.htm Летопись Самойла Величка (комментарии)]
- ↑ [izbornyk.org.ua/hrushrus/iur90618.htm М. Грушевський. Історія України-Руси. Том IX. Розділ VI.]
- ↑ [izbornyk.org.ua/hrushrus/iur81404.htm М. Грушевський. Історія України-Руси. Том VIII. Розділ XIV]
- ↑ [izbornyk.org.ua/grab/hrab3.htm Летопись Григория Грабянки]
Литература
- Ясырь // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Хензель В. [annales.info/slav/small/jasyr.htm Проблема ясыря в польско-турецких отношениях XVI—XVII вв.] // Россия, Польша и Причерноморье в XV–XVIII вв. М., 1979.
- Дашкевич Я. Р. Ясир з України (XV — перша половина XVII ст.) як історично-демографічна проблема // Український археографічний щорічник. Нова серія. — К., 1993. — Вип.2. — С.42-47.
- Енциклопедія українознавства (у 10 томах) / Головний редактор Володимир Кубійович. — Париж, Нью-Йорк: «Молоде Життя», 1954—1989)
Ссылки
- При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).
Отрывок, характеризующий Ясырь
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
