Григорий (Яхимович)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Григорий и фамилией Яхимович.

Григорий Яхимович<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
митрополит Галицкий, архиепископ Львовский
1860 год — 1863 год
Церковь:	Украинская грекокатолическая церковь
Предшественник:	Михайло Левицкий
Преемник:	Спиридон Литвинович
Имя при рождении:	Григорий Иванович Яхимович
Рождение:	5 (16) февраля 1792(1792-02-16) с. Подборцы, Австрийская империя ныне Пустомытовский район
Смерть:	17 (29) апреля 1863(1863-04-29) (71 год) Львов, Австрийская империя
Епископская хиротония:	22 июня 1868 года

Григо́рий Ива́нович Яхимо́вич (укр. Григо́рій Яхимо́вич; 16 февраля 1792, село Подборцы, Австрийская империя — 29 апреля 1863, Львов, Австрийская империя) — галицко-русский грекокатолический и общественный деятель, митрополит Галицкий, архиепископ Львовский, епископ Каменецкий. Глава Головной руськой рады (1848—1851).

Биография

Григорий Яхимович родился в селе Подборцы близ Львова 16 февраля 1792 года в семье Ивана и Марии (в девичестве Гарасевич). 26 сентября 1816 года митрополит Михаил Левицкий рукоположил его во пресвитера. В 1818 году, окончив Институт св. Августина в Вене, получил звание доктора богословия. По возвращении во Львов он стал профессором религии на философском факультете во Львовском университете, где преподавал также и педагогику. Кроме того, он был ректором львовской грекокатолической семинарии, каноником митрополичьего капитула и «ректором магнификус» Львовского университета.

В июле 1841 года папа римский Григорий XVI именовал его епископом-суффраганом (епископом-помощником) митрополита Михайло Левицкого с титулом епископа Помпеолитанского. В 1848 году император Фердинанд I именовал его епископом-ординарием Перемышльской епархии, и в этом же году папа Пий IX назначил его Перемышльским епископом.

В 1848 году Яхимович принимал активное участие в галицко-русском движении, возглавил первую общественно-политическую организацию галицких русинов — Главную русскую раду. Он был достаточно либеральным и лояльным к Габсбургской монархии, что позволяло ему заниматься деятельностью по отстаиванию прав своего народа, не подвергаясь преследованиям со стороны австрийского правительства. Так, он участвовал в «Азбучной войне» против замены кириллицы латинским алфавитом, являлся членом Собора русских учёных, радел за чистоту восточнокатолического обряда. Большой вклад Яхимович внёс в развитие школьного образования, вместе с Михаилом Куземским открыв множество народных школ.

23 марта 1860 года Григорий Яхимович был утверждён на митрополичий престол в Галиче. По поводу этого события Богданом Дедицким в типографии Ставропигийского института был издан 560-страничный альбом «Зоря Галицкая альбумъ на 1860 р.», в котором содержались статьи, вирши, стихи и пр. пятидесяти двух галицких и закарпатских авторов, среди которых были Николай Устианович, Лука Данкевич, Александр Духнович и др.

Помимо церковной и общественно-политической деятельности Григорий Яхимович увлекался астрономией и техникой. Он написал несколько исследований, сконструировал машину для кошения травы, разрабатывал план пароходного сообщения на реке Сан. Яхимович пользовался уважением при императорском дворе, он был награждён Крестом Леопольда и титулом барона.

Умер во Львове 17 (29) апреля 1863 года. На его похороны собралось около 20 000 человек.

Ссылки

• [www.encyclopediaofukraine.com/display.asp?linkpath=pages\Y\A\YakhymovychHryhorii.htm Encyclopedia of Ukraine, vol. 5 (1993).]
• [www.history.vn.ua/book/dict/1665.html Малий словник історії України.]
• [docs.google.com/viewer?a=v&q=cache:NNaFODy0YX8J:www.nbuv.gov.ua/portal/soc_gum/znmm/2007_13/R1/Rydyanin.pdf+%22%D0%A0%D1%83%D1%81%D1%8C%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%A1%D0%BE%D0%B1%D0%BE%D1%80%22&hl=ru&gl=ru&pid=bl&srcid=ADGEESg2LV9BIF5GysHFDT96oSPRpWu9tgToq-4CMnfSn-Xwxpiu53Rx-SgCaIo0EsosrjrQ0Z2WQ2-Bp49sbl0fwIlC63v96aT-NjUMpiGArAjYGCEtjGP1FwOGqCmJf8WalloxFrBG&sig=AHIEtbRjTxYwVHS6e7p7hyVlmhDSnVwikQ Руднянин І. П. До питання про участь Григорія Яхимовича у громадському та політичному житті Східної Галичини.]

Отрывок, характеризующий Григорий (Яхимович)

– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.
– Вот еще знакомый, Болконский, видите, мама? – сказала Наташа, указывая на князя Андрея. – Помните, он у нас ночевал в Отрадном.
– А, вы его знаете? – сказала Перонская. – Терпеть не могу. Il fait a present la pluie et le beau temps. [От него теперь зависит дождливая или хорошая погода. (Франц. пословица, имеющая значение, что он имеет успех.)] И гордость такая, что границ нет! По папеньке пошел. И связался с Сперанским, какие то проекты пишут. Смотрите, как с дамами обращается! Она с ним говорит, а он отвернулся, – сказала она, указывая на него. – Я бы его отделала, если бы он со мной так поступил, как с этими дамами.


Вдруг всё зашевелилось, толпа заговорила, подвинулась, опять раздвинулась, и между двух расступившихся рядов, при звуках заигравшей музыки, вошел государь. За ним шли хозяин и хозяйка. Государь шел быстро, кланяясь направо и налево, как бы стараясь скорее избавиться от этой первой минуты встречи. Музыканты играли Польской, известный тогда по словам, сочиненным на него. Слова эти начинались: «Александр, Елизавета, восхищаете вы нас…» Государь прошел в гостиную, толпа хлынула к дверям; несколько лиц с изменившимися выражениями поспешно прошли туда и назад. Толпа опять отхлынула от дверей гостиной, в которой показался государь, разговаривая с хозяйкой. Какой то молодой человек с растерянным видом наступал на дам, прося их посторониться. Некоторые дамы с лицами, выражавшими совершенную забывчивость всех условий света, портя свои туалеты, теснились вперед. Мужчины стали подходить к дамам и строиться в пары Польского.
Всё расступилось, и государь, улыбаясь и не в такт ведя за руку хозяйку дома, вышел из дверей гостиной. За ним шли хозяин с М. А. Нарышкиной, потом посланники, министры, разные генералы, которых не умолкая называла Перонская. Больше половины дам имели кавалеров и шли или приготовлялись итти в Польской. Наташа чувствовала, что она оставалась с матерью и Соней в числе меньшей части дам, оттесненных к стене и не взятых в Польской. Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерно поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими, испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. Ее не занимали ни государь, ни все важные лица, на которых указывала Перонская – у ней была одна мысль: «неужели так никто не подойдет ко мне, неужели я не буду танцовать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины, которые теперь, кажется, и не видят меня, а ежели смотрят на меня, то смотрят с таким выражением, как будто говорят: А! это не она, так и нечего смотреть. Нет, это не может быть!» – думала она. – «Они должны же знать, как мне хочется танцовать, как я отлично танцую, и как им весело будет танцовать со мною».
Звуки Польского, продолжавшегося довольно долго, уже начинали звучать грустно, – воспоминанием в ушах Наташи. Ей хотелось плакать. Перонская отошла от них. Граф был на другом конце залы, графиня, Соня и она стояли одни как в лесу в этой чуждой толпе, никому неинтересные и ненужные. Князь Андрей прошел с какой то дамой мимо них, очевидно их не узнавая. Красавец Анатоль, улыбаясь, что то говорил даме, которую он вел, и взглянул на лицо Наташе тем взглядом, каким глядят на стены. Борис два раза прошел мимо них и всякий раз отворачивался. Берг с женою, не танцовавшие, подошли к ним.