Яхта «Штандарт» (яйцо Фаберже)

«Яхта Штандарт» Яйца Фаберже
Год изготовления	1909
Заказчик	Николай II
Первый владелец	Александра Фёдоровна
Текущий владелец
Владелец	Россия Россия, Москва, Оружейная палата
Дизайн и материалы
Мастер	Вигстрем Генрих, модель яхты — А.Хольмстрем
Материалы	золото, серебро, бриллианты, хрусталь, жемчуг, ляпис-лазурь, стекло
Высота	153 мм
Сюрприз
Модель яхты «Штандарт»
Яхта Штандарт: тематические медиафайлы на Викискладе

Яхта «Штандарт» — ювелирное яйцо, одно из пятидесяти двух императорских пасхальных яиц, изготовленных фирмой Карла Фаберже для русской императорской семьи. Оно было создано в 1909 году для императора Николая II и подарено на Пасху его супруге, императрице Александре Фёдоровне. В настоящий момент яйцо находится в музее Оружейной палаты в Москве и остаётся одним из немногих яиц Фаберже, не покидавших пределы России.

Дизайн

Внешняя оболочка из горного хрусталя ограничена золотой полоской, которая имеет надпись «Штандарт 1909» и покрытой зелёной эмалью, инкрустированной бриллиантами. Оно сделано в виде футляра с откидной крышкой в горизонтальном положении.

Внутри яйца находится яхта «Штандарт», изготовленная из золота и платины. Копия яхты была сделана до мельчайших подробностей вплоть до вертящегося руля, подвижных бортовых пушек и якоря, трапов и крошечных платиновых шлюпок. Подставка для яйца сделана из ляпись-лазури синего цвета, в виде сплетённых дельфинов. Сочетание хрусталя и ляпис-глазури подчеркивает редкую красоту. Почти все детали яхты подвижны. Модель яхты опирается на волны, сделанные из хрусталя.

История

Яхта была построена по заказу Александра III в Копенгагене и 21 марта 1895 года яхта спустилась на воду. Она сразу понравилась Николаю II. Длина яхты была 116 метров, что сделало её одной из крупнейших яхт того времени. Каюты для императорской семьи были сделаны из ценных материалов: бронзы, серебра, золота, панели из красного дерева. Яхту даже прозвали «Плавучим дворцом». На протяжении многих лет императорская семья совершала на яхте множество прогулок и путешествий. В память о счастливых днях, проведённых на яхте, и было создано это яйцо.

Ссылки

• [www.kreml.ru/ru/exhibition/visit/2003/Faberge/Customer/eggShtandart/ Яйцо пасхальное с моделью яхты «Штандарт»] на kreml.ru

Отрывок, характеризующий Яхта «Штандарт» (яйцо Фаберже)

Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.