Яценко, Григорий

Яценко, Григорий (18?-1920) анархист, участник махновского движения.

Биография

Родился в Ореховском районе. До революции занимался личным хозяйством. Называл себя анархистом но в анархистских организациях не состоял.

В 1918 году присоединился к махновцам командовал, ротой сотней.

В 1920 году отряд Яценко находился в тылу генерала Врангеля. В октябре этого же года Штарм издал распоряжение отряду Яценко о прекращении военных действий против Красной Армии, и совместном выступлении против Врангеля.

В 1920 году покинул РПАУ и присоединился к Русской армии генерала Врангеля, в которой командовал отрядом повстанцев. 18 июня Яценко издал "Воззвание командира партизанского отряда имени батько Махно Б.Яценко" в воззвании говорилось:

Славные повстанцы Украины !

Я, командир партизанского отряда имени батько Махно, призываю вас в свои партизанские ряды, чтобы ударить своей силой и атакой в тех кровопийцев-коммунистов, которые расстреливали наших товарищей- партизан. Сметем с нашей земли коммунистический комиссариат самодержавия !

Деникина нет, есть Русская армия. которой подадим руку и сомкнем стройные ряды, станем любить друг друга и освободи свою истерзанную Русь Святую от комиссарского царства и создадим власть по Воле Народа.

Да здравствует Русь Святая и русский народ !

В октябре 1920 в Камышевахе Яценко был схвачен махновцами и расстрелян за измену, его отряд влился в группу Чалого.

Литература

• Белаш А.В., Белаш В.Ф. "Дороги Нестора Махно". Киев: РВЦ "Проза", 1993.
• Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. 1918-1921:Документы и материалы / Серия: Крестьянская революция в России. 1902-1922 гг.: Документы м материалы / Под ред. В. Данилова и Т. Шанина. - М.: "Российская политическая энциклопедия" (РОССПЭН), 2006. - 1000 с.
• [www.makhno.ru/makhno/ ЯЦЕНКО]

Примечания

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Яценко, Григорий

– Старичок и говорит: бог, мол, тебя простит, а мы все, говорит, богу грешны, я за свои грехи страдаю. Сам заплакал горючьми слезьми. Что же думаешь, соколик, – все светлее и светлее сияя восторженной улыбкой, говорил Каратаев, как будто в том, что он имел теперь рассказать, заключалась главная прелесть и все значение рассказа, – что же думаешь, соколик, объявился этот убийца самый по начальству. Я, говорит, шесть душ загубил (большой злодей был), но всего мне жальче старичка этого. Пускай же он на меня не плачется. Объявился: списали, послали бумагу, как следовает. Место дальнее, пока суд да дело, пока все бумаги списали как должно, по начальствам, значит. До царя доходило. Пока что, пришел царский указ: выпустить купца, дать ему награждения, сколько там присудили. Пришла бумага, стали старичка разыскивать. Где такой старичок безвинно напрасно страдал? От царя бумага вышла. Стали искать. – Нижняя челюсть Каратаева дрогнула. – А его уж бог простил – помер. Так то, соколик, – закончил Каратаев и долго, молча улыбаясь, смотрел перед собой.
Не самый рассказ этот, но таинственный смысл его, та восторженная радость, которая сияла в лице Каратаева при этом рассказе, таинственное значение этой радости, это то смутно и радостно наполняло теперь душу Пьера.


– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.