Яцков, Анатолий Антонович

Анатолий Антонович Яцков
Анатолий Яцков на почтовой марке России
Дата рождения:	31 мая 1913(1913-05-31)
Место рождения:	город Белгород-Днестровский, Бессарабская губерния, Российская империя
Гражданство:	Российская империя Российская империя СССР СССР Россия Россия
Дата смерти:	26 марта 1993(1993-03-26) (79 лет)
Место смерти:	Россия
Награды и премии:

Анато́лий Анто́нович Яцко́в (31 мая 1913, Аккерман Бессарабской губернии (ныне Белгород-Днестровский Одесской области) — 26 марта 1993) — советский разведчик, сотрудник органов госбезопасности.

Биография

Окончил Московский полиграфический институт (1937). Работал инженером-технологом на московской картографической фабрике имени Дунаева.

После окончания Школы особого назначения НКВД в 1940 году, работал в центральном аппарате внешней разведки. В 1941 году был направлен в резидентуру в Нью-Йорке в качестве оперативного работника. Проводил ответственные операции по добыванию особо секретной и важной информации по «Энормозу» («ENORMOZ», он же «Манхэттенский проект»). Благодаря целенаправленной работе Яцкова А. А., внешняя разведка через имевшуюся у него на связи агентуру получила сведения, расчёты и чертежи по т. н. «Манхэттенскому проекту». Эти сведения позволили советским учёным получить весьма полезные данные о строительстве заводов по получению оружейного урана и плутония, а также по производству непосредственно атомной бомбы.

В ходе своей работы по Манхэттенскому проекту Яцков сотрудничал с Гарри Голдом, который похитил техническиую документацию из Пенсильванской сахарной компании, а также с советским разведчиком Александром Феклисовым, который внедрился в группу «Манхеттенского проекта» через ученого Клауса Фукса — Фукс был тесно связан с Голдом.

Также Яцков был одним из связных Джулиуса Розенберга — его имя фигурирует в первоначальной версии обвинения против супругов Розенбергов, Мортона Собелла и Дэвида Грингласса. В то же время, имя Яцкова впоследствии было убрано из обвинения — он пользовался дипломатическим иммунитетом и уехал в СССР за 4 года до вынесения обвинения.

В командировке проводил ответственные операции по добыванию особо секретной и важной для советской оборонной промышленности информации. В послевоенный период занимал руководящие должности в центральном аппарате разведки, неоднократно выезжал в долгосрочные загранкомандировки, возглавлял факультет научно-технической разведки в Краснознамённом институте КГБ СССР (ныне — Академия внешней разведки).

По завершении командировки в США Яцков А. А. продолжал работать в управлении научно-технической разведки. Неоднократно выезжал на оперативную работу в страны Европы и Азии. Успешно справлялся с поставленными задачами.

Умер 26 марта 1993 года.

Награды

• 15 июня 1996 года Указом президента РФ за успешное выполнение специальных заданий по обеспечению государственной безопасности в условиях, сопряжённых с риском для жизни, проявленные при этом героизм и мужество А. А. Яцкову (посмертно) было присвоено звание Героя Российской Федерации.
• За заслуги в разведывательной орденом Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды и медалями СССР.
• Также награждён нагрудным знаком «Почётный чекист».

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4854 Яцков, Анатолий Антонович]. Сайт «Герои Страны».

• [svr.gov.ru/history/yack.htm], [www.rian.ru/society/20030531/387681.html], [www.lubyanka.org/personalii/ya/yackov_anatolij_antonovich/]

Отрывок, характеризующий Яцков, Анатолий Антонович

Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.