Ячевский, Артур Артурович

Артур Артурович Ячевский
Дата рождения:	23 января (4 февраля) 1863(1863-02-04)
Место рождения:	село Рыльково, Гжатский уезд Смоленская губерния, Российская империя
Дата смерти:	12 февраля 1932(1932-02-12) (69 лет)
Место смерти:	Ленинград, СССР
Страна:	Российская империя, СССР
Научная сфера:	ботаника, микология, фитопатология
Известные ученики:	В. С. Бахтин, Д. Л. Тверской

Систематик живой природы

Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Jacz.». [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=34754-1-1 Персональная страница] на сайте IPNI

Арту́р Арту́рович Яче́вский (1863—1932) — российский биолог, член-корреспондент Академии наук СССР (1923), профессор, основоположник отечественной микологии и фитопатологии, один из основателей дела защиты растений в СССР.

Происходил из старого дворянского рода Киевской губернии, родился в 1863 году в Гжатском уезде Смоленской губернии.

Путь в науке

Артур Ячевский получил домашнее воспитание в объёме гимназического курса, затем слушал лекции при академии в Лозанне (теперь — университет) и в Бернском университете, на естественном факультете. Работал за границей под руководством швейцарского учёного Э. Фишера и других видных микологов.

С 1889 года посвятил себя исключительно микологии и фитопатологии. До 1895 года жил в Швейцарии, затем возвратился в Россию. С 1896 года работал в Санкт-Петербургском ботаническом саду, где в 1897 году создал фитопатологическую лабораторию.

В 1900 году назначен старшим специалистом по грибным болезням при департаменте земледелия.

В 1901 году Министерством земледелия на основе фитопатологической лаборатории была учреждена Центральная фитопатологическая станция при Императорском ботаническом саде, которую он возглавил.

В 1907 году А. А. Ячевский организовал Бюро по микологии и фитопатологии Учёного комитета Главного управления землеустройства и земледелия (впоследствии Бюро по микологии и фитопатологии сельскохозяйственного учёного комитета), в котором сосредоточилась вся дальнейшая его деятельность.

С 1922 года это бюро существовало на правах отдела Государственного института опытной агрономии (ГИОА), а в 1929 году целиком вошло вместе с обширным микологическим гербарием и библиотекой во вновь организованный Всесоюзный научно-исследовательский институт защиты растений ВАСХНИЛ (ВИЗР).

Возглавляемая А. А. Ячевским лаборатория на протяжении многих лет была научным центром, объединявшим многочисленных специалистов, работавших в различных районах страны. Ещё при жизни Ячевского лаборатории, которой он руководил было присвоено его имя.

Будучи весьма деятельным и обладая большими организационными способностями, А. А. Ячевский проявил себя также и как консультант ряда практических и научных учреждений, редактор различных микологических и фитопатологических, в том числе и иностранных, журналов, как педагог, издатель эксикатных гербариев и как общественный деятель. Он был одним из организаторов института зоологии и фитопатологии (ИЗИФ) и деканом его фитопатологического факультета, где читал лекции по микологии и фитопатологии.

А. А. Ячевский был основателем и бессменным председателем микологической секции Всесоюзного ботанического общества (1920—1932), членом многих научных обществ Франции, Германии, Швейцарии, Италии и других стран. Он неоднократно участвовал в международных ботанических конгрессах, конгрессах по сельскому хозяйству и сравнительной патологии растений. А. А. Ячевский был постоянным представителем СССР в Международном сельскохозяйственном институте (в Риме). Кроме того, он являлся постоянным организатором энтомофитопатологических съездов СССР.

Научные труды

Ячевским написано более 500 различных статей и работ по микологии и фитопатологии на русском, французском, немецком и английском языках. Ряд монографий и определителей грибов долгое время были единственными пособиями на русском языке, по которым училось несколько поколений отечественных микологов и фитопатологов. Им опубликованы также капитальные труды, посвящённые заболеваниям хлебных злаков, винограда, хлопчатника, табака, клевера и многих других растений. Ряд работ посвящён общим теоретическим вопросам («К вопросу о видообразовании у грибов», «О филогении грибов» и др. Многие из его работ не утратили научного значения до наших дней.

Некоторые научные труды Ячевского А. А.:

• «Essai de classification des Pyrenomycètes» («Bulletin de la Société Mycologique de France», 1894)
• «Monographie des Massariées de la Suisse» («Bulletin de l’herbier Boissier», 1894)
• «Monographie des Xylariées de la Suisse» (ib., 1895)
• «Monographie des Dothideacées de la Suisse» («Bulletin de la Société Mycologique»,1896)
• «Monographie des Tuberacées de la Suisse» («Bulletin de l’herbier Boissier», 1896)
• «Monographie des Erysiphées de la Suisse» (ib., 1896)
• «Monographie des Cucurbitariées de la Suisse» («Bulletin de la Soc. Vaudoise des S. N.», 1897)
• «Monographie des Sphaeriacées de la Suisse» («Bulletin de la Société Mycologique de France», 1897)
• «Monographie du genre Sphaeronema» («Mémoires de la Société des Naturalistes de Moscou», 1898)
• «Manuel pratique de Mycologie» (конкурсное сочинение, удостоенное высшей награды Société Industrielle de Mulhouse, 1894)
• «Monographie des Pyrènomycetes de la Suisse» (конкурсное сочинение, удостоенное награды Société Helvétique des Sciences Naturelles, 1894)
• «Ueber die Pilze welche die Krankheit Blackrot verursachen» («Zeitschrift für Pflanzenkrankheiten», 1900)
• «Определитель грибов» (M., 1897)
• «Паразитные грибы русских лесных пород» (СПб., 1897)
• «Микологическая флора Европейской и Азиатской России. Т. I. Пероноспоровые» (М., 1901)
• «Грибные болезни виноградной лозы» (СПб., 1899)
• «Болезни и повреждения картофеля» (ib., 1903)
• «Болезни и повреждения хлопчатника» (СПб., 1903)
• «Ржавчина хлебных злаков в России» (1909)
• Определитель грибов, т. 1, Совершенные грибы (1913)
• Определитель грибов, т. 2, Несовершенные грибы (1917)
• Грибные и бактериологические болезни клевера (1916)
• Карманный определитель грибов, вып. 1, Голосумчатые (1926)
• Карманный определитель грибов, вып. 2, Мучнисторосяные грибы (1927)
• К вопросу видообразования грибов, Материалы по микологии и фитопатологии, т. 4 (1927)
• К филогенетике грибов, Юбилейный сборник И. П. Бородина (1927)
• Справочник фитопатологических наблюдений (1930)
• Болезни хлопчатника, Тр. по прикладной бот., ген. и селекции, т. XXIV, в. 5 (1931)
• Определитель грибов, т. 1, Фикомицеты (Сельхозгиз, 1931)
• Основы микологии (Сельхозгиз, 1933)
• Бактериозы растений (Сельхозгиз, 1935)

Кроме того, Ячевский состоял сотрудником различных периодических русских и заграничных изданий, «Энциклопедического словаря» и «Сельскохозяйственного энциклопедического словаря».

Ссылки

• Ячевский Артур Артурович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-52230.ln-ru Профиль А. А. Ячевского] на официальном сайте РАН

Литература

• Ячевский, Артур Артурович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Ячевский, Артур Артурович

В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.