Яшин, Василий Андреевич

Василий Андреевич Яшин
Дата рождения	1921(1921)
Место рождения	д. Щетинино, Сухиничский район, Калужская область
Дата смерти	1973(1973)
Место смерти	Батайск
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1940—1943
Звание
Командовал	взводом
Сражения/войны	Великая Отечественная война

Василий Андреевич Яшин (1921—1973) — старшина Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1943), лишён звания в 1950 году.

Биография

Василий Яшин родился в 1921 году.

Участник Великой Отечественной войны. Имел воинское звание старшины, был помощником командира взвода 2-го батальона 385-го стрелкового полка 112-й стрелковой дивизии 24-го стрелкового корпуса 60-й армии Центрального фронта. Отличился во время битвы за Днепр осенью 1943 года.

24 сентября 1943 года Яшин, временно приняв командование своим взводом, переправился через Днепр в районе села Ясногородка Вышгородского района Киевской области Украинской ССР и захватил плацдарм на его западном берегу. В ходе отражения очередной контратаки Яшин умело организовал залповый огонь. Бой длился в течение двух часов. В результате атака противника была отбита, а сам он потерял более 25 солдат и офицеров. Во время отражения другой контратаки Яшин лично уничтожил в рукопашном бою немецкого офицера и 8 солдат. Командир полка представил Яшина к ордену Красного Знамени, но вышестоящее начальство приняло решение о присвоении Яшину звания Героя Советского Союза.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 октября 1943 года старшина Василий Яшин был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

В одном из последующих боёв Яшин получил тяжёлое ранение и в декабре 1944 года был демобилизован по ранению, получив инвалидность 2-й группы. Проживал в Москве. В сентябре 1949 года Кунцевский районный суд Москвы признал виновным Яшина в совершении преступления, предусмотренного статьёй 2 часть 2 Указа от 4 июня 1947 года «Об усилении охраны личной собственности граждан» — «Разбой, соединенный с насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, или с угрозой смертью, или тяжким телесным повреждением, а равно совершенный шайкой либо повторно»; и приговорил его к 17 годам лишения свободы.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 октября 1950 года Яшин был лишён звания Героя Советского Союза и всех государственных наград.

Выйдя на свободу по амнистии, Яшин женился, в 1954 году у него родился сын Евгений. Похоронен в городе Батайске. Там он работал на строительном кране и сорвался с него (у него была перебита левая рука, она не разгибалась до конца) в 1973 году.

Отрывок, характеризующий Яшин, Василий Андреевич

– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.