Ященко, Владимир Ильич

Владимир Ященко
Личная информация
Пол	мужской
Полное имя	Владимир Ильич Ященко
Гражданство	СССР СССР → Украина Украина
Специализация	прыгун в высоту
Дата рождения	12 января 1959(1959-01-12)
Место рождения	Запорожье, УССР, СССР
Дата смерти	30 ноября 1999(1999-11-30) (40 лет)
Место смерти	Запорожье, Украина
Спортивная карьера	1971—1983
Рост	193 см
Вес	84 кг
Награды и медали Юношеские чемпионаты Европы Золото Донецк 1977 Прыжки в высоту Чемпионаты Европы Золото Прага 1978 Прыжки в высоту Чемпионаты Европы в закрытом помещении Золото Милан 1978 Прыжки в высоту Золото Вена 1979 Прыжки в высоту Почётные спортивные звания

Влади́мир Ильи́ч Я́щенко (12 января 1959, Запорожье, Украинская ССР, СССР — 30 ноября 1999, Запорожье, Украина) — советский легкоатлет, прыгун в высоту, рекордсмен мира, чемпион Европы. Последний чемпион в прыжках в высоту стилем «перекидного прыжка» (235 см). Заслуженный мастер спорта СССР (1978).

Биография

Ященко начал заниматься прыжками в высоту в возрасте 12 лет у А. Ф. Кудинова, а через два года — в секции лёгкой атлетики, где его тренером стал Василий Иванович Телегин. В возрасте 15 лет Ященко преодолел 203 см.

В 1976 году Владимир Ященко установил мировой рекорд для юниоров — 222 см, побив рекорд Валерия Брумеля.

Рост Владимира Ященко был 193 см, вес — 84 кг.

2 июля 1977 года, во время матча по лёгкой атлетике среди юниоров между командами США и СССР, который проводился в Ричмонде (штат Виргиния), Ященко установил подряд три рекорда: сперва — новый мировой рекорд для юниоров — 227 см, затем рекорд Европы — 231 см и затем мировой рекорд — 233 см. Ященко на один сантиметр улучшил рекорд американца Дуайта Стоунза, который в 1976 году перелетел 232 см.

В 1977 году в Донецке Ященко стал чемпионом Европы среди юниоров, показав результат 230 см. В 1977 г. Владимир был назван ведущими спортивными обозревателями «лучшим спортсменом года»

12 марта 1978 года на чемпионате Европы в помещении, который проходил в Милане, Владимир Ященко установил мировой рекорд по прыжкам в высоту для залов — 235 см. Ященко стал чемпионом Европы, опередив прыгуна из ГДР Рольфа Бальшмидта, который преодолел 229 см. За установленные рекорды Владимир получает «Каравеллу Колумба» — итальянскую награду лучшему спортсмену.

И Владимир Ященко, и Рольф Бальшмидт прыгали перекидным способом. Это был последний значительный международный успех прыгунов, которые прыгали перекидным способом, перед прыгунами, использующими фосбюри-флоп.

16 июня 1978 года в Тбилиси, также во время соревнований по лёгкой атлетике на призы газеты «Правда», Ященко улучшил свой же мировой рекорд, преодолев планку на высоте 234 см. На чемпионате Европы 1978 года в Праге Ященко победил с результатом 230 см.

Согласно рейтингу «Спортивной газеты» за 1978 год Ященко был назван среди 10 лучших атлетов Украины.

В начале 1979 года Ященко с результатом 226 см победил на чемпионате Европы в зале, который проходил в Вене. Через две недели Ященко преодолел 229 см.

При подготовке к Кубку мира в Токио Владимир рвёт связки колена. В августе 1979 года в ЦИТО было прооперировано колено толчковой ноги Ященко. Операция была неудачной. Затем последовала целая серия операций в СССР и за рубежом, после которой Ященко уже не смог достичь своего прежнего уровня в прыжках. В 1983 году он смог прыгнуть только на 210 см, и после этого перестал заниматься спортом. В 1983 году Международная федерация лёгкой атлетики вручает Владимиру медаль за выдающиеся спортивные достижения.

Вскоре Ященко призывают в армию, он служит в спортроте Одесского военного округа, в составе команды участвует в своих последних официальных соревнованиях — чемпионате армейских команд в Москве.

В 1999 году Владимир Ященко умер в возрасте 40 лет. В последние годы жизни Ященко злоупотреблял алкоголем. Он был доставлен в реанимационное отделение 9-й городской больницы Запорожья с диагнозом «посталкогольная кома». Усилия врачей оказались тщетными: не приходя в сознание, Владимир Ященко скончался. Похоронен на Капустяном кладбище Запорожья.

В 2010 г. в издательстве «Дикое поле» тиражом 1000 экз. вышла книга «Сектор высоты» о Владимире Ященко, написанная другом спортсмена Игорем Тимохиным. Иллюстрирована книга художником Анатолием Кондаковым, а помощь в издании книги оказали издательство «Дикое поле», гендиректор корпорации «Керамист» Дмитрий Зусманович.

В Запорожье проводится мемориал им. Владимира Ященко. В 2015 году мемориал прошёл в 16-й раз.

Литература

• Игорь Тимохин. Сектор высоты. — Запоріжжя: Дике Поле, 2010. — 1000 экз.
• G. Ottomano, I. Timohin. Il volo di Volodja. — Miraggi Edizioni, 2014. — ISBN 978-88-96910-57-3.

Ссылки

• Аркадій Копеліович [www.day.kiev.ua/7813 Навіки в таблиці рекордів] (укр.) // «День». — 03.12.1999. — № 224.
• Юрий Лисовой, Юрий Юрис [www.sport-express.ru/newspaper/2000-03-21/8_8/ Гений прыжков в высоту] // «Спорт-экспресс». — 21.03.2000.
• Игорь Фейн [2003.novayagazeta.ru/nomer/2003/62n/n62n-s37.shtml …Как гений чистой высоты Жизнь и смерть Владимира Ященко] // «Новая газета». — 25.08.2003. — № 62. — С. 37.
• Игорь Иванченко [ostrov.zp.ua/nomer109-sport-prizhok-na-dno.html «Прыжок на дно»] // «Остров Свободы». — 29.11.2007. — № 109.
• Лисовой Ю. «Загадка Ященко» // «Миг по выходным». — 14.12.2007. — № 47. — С. 4.
• Дмитрий Шилин. [h.ua/story/162769/ «Взлет и падение»]. «Индустриальное Запорожье» (1.11.2009). [www.webcitation.org/66PPhfEPG Архивировано из первоисточника 24 марта 2012].
• Дмитрий Шилин [old.iz.com.ua/2010/06/08/vzlety-vladimira-jaschenko/ «Взлеты Владимира Ященко»] // «Индустриальное Запорожье». — 8.06.2010.
• [www.iaaf.org/athletes/biographies/letter=0/athcode=136917/index.html iaaf.org — Athletes — Yashchenko Vladimir Biography]
• [www.iaaf.org/aboutiaaf/news/newsid=15399.html iaaf.org — Volodomir Yashchenko the last King of the Straddle]
• www.tilastopaja.org/db/atm.php?ID=46490&Odd=1 tilastopaja.org
• www.gbrathletics.com/ic/ec.htm
• Downes, Steven (1999-12-08) [www.independent.co.uk/arts-entertainment/obituary-vladimir-yashchenko-1130993.html Obituary: Vladimir Yashchenko]. The Independent
• [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9C06EFDC173EF930A35751C1A96F958260 New York Times]
• jump.and.feel.free.fr/highjump/articles/fabuleusehistoiredelathle.doc
• Clark, Marsh (1977-07-25) [vault.sportsillustrated.cnn.com/vault/article/magazine/MAG1092635/index.htm Just An Old-fashioned Lad]. Sports Illustrated

Отрывок, характеризующий Ященко, Владимир Ильич

Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.