Басуки, Яюк

Яюк Басуки
Гражданство	Индонезия Индонезия
Место проживания	Джакарта, Индонезия
Дата рождения	30 ноября 1970(1970-11-30) (53 года)
Место рождения	Джокьякарта, Индонезия
Рост	164 см
Вес	56 кг
Начало карьеры	1990
Завершение карьеры	2001/2012
Рабочая рука	правая
Удар слева	одноручный
Призовые, долл.	1 665 152
Одиночный разряд
Матчей в/п	238—171
Титулов	6
Наивысшая позиция	19 (6 октября 1997)
Турниры серии Большого шлема
Австралия	4-й круг (1998)
Франция	3-й круг (1996)
Уимблдон	1/4 финала (1997)
США	2-й круг (1991, 1997)
Парный разряд
Матчей в/п	378—206
Титулов	9
Наивысшая позиция	9 (6 июля 1998)
Турниры серии Большого шлема
Австралия	1/4 финала (1996, 1999)
Франция	1/4 финала (1997)
Уимблдон	1/4 финала (1996)
США	1/2 финала (1993)
Международные медали Азиатские игры Золото Сеул 1986 Женские пары Золото Пекин 1990 Женские пары Золото Пекин 1990 Микст Бронза Хиросима 1994 Одиночный разряд Золото Бангкок 1998 Одиночный разряд
Завершила выступления

Яюк Басуки (индон. Yayuk Basuki; р. 30 ноября 1970, Джокьякарта) — индонезийская профессиональная теннисистка.

• Четырёхкратная победительница Азиатских игр в одиночном, женском парном и смешанном парном разряде
• Победительница 15 турниров WTA в одиночном и парном разрядах
• Спортсменка 1991 года в Индонезии
• Двукратная обладательница награды WTA за спортивный дух (1996, 1998)

Игровая карьера

Яюк Басуки, дочь полицейского из Джокьякарты, занималась теннисом в спортивной академии «Рагунан» в Джакарте. Она нечасто выступала в юниорских теннисных соревнованиях, но потом начала быстро прогрессировать во взрослом теннисе. В 1985 году, в неполные 15 лет, она впервые сыграла в составе сборной Индонезии в Кубке Федерации, принеся команде очко в парной игре в уже проигранном матче против китаянок. В 1986 году она выиграла четыре турнира ITF в парах и стала чемпионкой Азиатских игр в парном разряде. В 1988 году она представляла Индонезию на Олимпийских играх в Сеуле В 1989 году она завоевала свой первый титул в одиночном разряде в турнирах ITF, в 1990 году стала чемпионкой Азиатских игр в женских и смешанных парах, а в апреле 1991 года в Паттайе, занимая 178-е место в рейтинге, выиграла турнир WTA после побед над 39-й и 37-й ракетками мира. В том же году на Уимблдоне, к которому Яюк подошла уже на 45-м месте в рейтинге, она пробилась в третий круг, где проиграла первой ракетке мира Штеффи Граф. Помимо личных успехов, она также помогла команде Индонезии дойти до четвертьфинала Мировой группы Кубка Федерации, одержав по две победы (в одиночном и парном разрядах) над соперницами из Югославии и Великобритании. По итогам сезона она была номинирована на приз WTA в категории «лучший новичок» и стала лауреатом приза журнала Tennis Magazine в этой же номинации. Кроме того, она была признана спортсменкой года в Индонезии, получив награду от президента страны за вклад в развитие спорта.

В последующие годы Басуки продолжала оставаться лидером индонезийского тенниса. Она представляла страну на трёх Олимпиадах подряд (в том числе дойдя до третьего круга в Барселоне после победы на посеянной под 13-м номером Мари Пьерс), принесла индонезийской команде «бронзу» и «золото» в одиночном разряде на двух следующих турнирах Азиатских игр и выиграла с 1992 по 1997 год ещё пять турниров WTA в одиночном и семь в парном разряде. Хотя свой последний турнир WTA в одиночном разряде она выиграла в 1994 году, пик её успехов пришёлся на следующие годы. В 1995 году она победила на чемпионате Лос-Анджелеса трёх соперниц из первой двадцатки рейтинга, включая девятую ракетку мира Линдсей Дэвенпорт, и уступила лишь в полуфинале будущей чемпионке — третьей ракетке мира Кончите Мартинес. На следующий год в Истборне она снова победила Дэвенпорт, на тот момент восьмую в мире, а потом на турнире I категории в Монреале — четвёртую ракетку мира Иву Майоли, а за ней ещё двух посеянных соперниц по пути в полуфинал, где проиграла первой ракетке мира Монике Селеш. В 1997 году она с нидерландкой Каролин Вис выиграла в Торонто единственный за карьеру турнир I категории в парном разряде, победив по пути к титулу обе первых посеянных пары, а в одиночном дошла до четвертьфинала на Уимблдоне и в сентябре впервые попала в Top-20 женского одиночного рейтинга.

В 1996 и 1997 годах Яюк Басуки побывала в парном разряде в четвертьфиналах трёх из четырёх турниров Большого шлема — Открытого чемпионата Австралии, Открытого чемпионата Франции и Уимблдона. На Открытом чемпионате США её высший успех пришёлся на более ранний этап карьеры: в 1993 году она в паре с японкой Наной Мияги дошла там до полуфинала, по пути победив седьмую посеянную пару. В конце 1997 года она приняла в паре с Каролин Вис участие в итоговом турнире WTA, на который приглашались только восемь лучших пар в мире, но уже в четвертьфинале их выбили из борьбы посеянные третьими Дэвенпорт и Яна Новотна. В июле 1998 году Басуки поднялась до девятого места в мировом рейтинге в парном разряде, а в ноябре второй год подряд приняла с Вис участие в итоговом турнире WTA. На этот раз индонезийско-нидерландская пара прошла в полуфинал, в первом матче победив лучшую пару мира — Мартину Хингис и Яну Новотну. По итогам 1996 и 1998 годов Басуки дважды удостаивалась награды WTA за спортивный дух.

Карьеру Басуки прервали семейные обстоятельства: брак с тренером Хари Сухаряди (её партнёром по победе в миксте на Азиатских играх 1990 года) и рождение сына в сентябре 1999 года заставили её временно оставить корт. Любовь к игре, однако, победила, и уже на следующий год Басуки возобновила выступления. Она приняла участие в своей четвёртой Олимпиаде и выиграла ещё два турнира WTA в парном разряде — в том числе турнир II категории в Дубае с Каролин Вис, — прежде чем объявить об окончании карьеры в 2001 году.

После 2001 года Басуки сосредоточилась на тренерской работе, одновременно продолжая выступать в любительских теннисных турнирах. Она также сотрудничала с телевидением в качестве комментатора и была советником министра по делам молодёжи и спорта. По её словам, в эти годы её посещали мысли о возвращении, когда она видела, как другие спортсменки (в частности, Анастасия Мыскина) выигрывают турниры Большого шлема, играя в основном с задней линии, что резко отличалось от её собственной стильной и агрессивной манеры игры по всему корту. Наконец в 2007 году эти мысли стали приобретать конкретную форму, и в итоге Басуки в 37 лет вновь вышла на корт в паре с другим ветераном индонезийского тенниса — 32-летней Романой Теджакусумой, с удовольствием обыгрывая молодых теннисисток, которых до этого тренировала. За 2008 год индонезийская пара выиграла два турнира ITF (и ещё один Басуки выиграла с другой партнёршей), а на следующий год добавила к списку наград ещё три титула такого же достоинства. После этого объём выступлений Басуки опять начал сокращаться, но она ещё успела в 2011 году провести четыре игры за сборную в Кубке Федерации, одержав четыре победы над парами из Пакистана, Филиппин, Киргизии и Гонконга и став в 40 лет и 62 дня самой возрастной участницей Кубка Федерации за историю индонезийской команды. Она также является рекордсменкой своей сборной по количеству проведенных сезонов и матчей и по количеству одержанных побед (общему — 62 — и в парном разряде — 33).

Участие в финалах турниров WTA за карьеру (25)

Легенда
Большой шлем (0)
Чемпионат WTA (0)
I категория (3)
II категория (4)
III категория (5)
IV категория (13)
V категория (0)

Одиночный разряд (8)

Победы (6)

№	Дата	Турнир	Покрытие	Соперница в финале	Счёт в финале
1.	21 апр 1991	Паттайя, Таиланд	Хард	Наоко Савамацу	6-2, 6-2
2.	26 апр 1992	Куала-Лумпур, Малайзия	Хард	Андреа Стрнадова	6-3, 6-0
3.	18 апр 1993	Паттайя (2)	Хард	Марианна Уэрдел	6-3, 6-1
4.	2 мая 1993	Джакарта, Индонезия	Хард	Энн Гроссман	6-4, 6-4
5.	20 фев 1994	Пекин, КНР	Хард (i)	Кёко Нагацука	6-4, 6-2
6.	1 мая 1994	Джакарта (2)	Хард	Флоренсия Лабат	6-4, 3-6, 7-61

Поражения (2)

№	Дата	Турнир	Покрытие	Соперница в финале	Счёт в финале
1.	14 апр 1996	Джакарта, Индонезия	Хард	Линда Уайлд	Без игры
2.	16 июн 1997	Бирмингем, Великобритания	Трава	Натали Тозья	6-2, 2-6, 2-6

Парный разряд (17)

Победы (9)

№	Дата	Турнир	Покрытие	Партнёр	Соперницы в финале	Счёт в финале
1.	27 сен 1993	Саппоро, Япония	Ковёр	Нана Мияги	Ёне Камё Наоко Кидзимута	6-4, 6-2
2.	4 окт 1993	Тайбэй, Китайская Республика	Хард	Нана Мияги	Кристин Канс Джо-Энн Фолл	6-4, 6-2
3.	7 ноя 1994	Wismilak Open, Сурабая, Индонезия	Хард	Романа Теджакусума	Кёко Нагацука Ай Сугияма	Без игры
4.	8 янв 1996	Хобарт, Тасмания, Австралия	Хард	Кёко Нагацука	Керри-Энн Гас Пак Сон Хи	7-67, 6-3
5.	20 мая 1996	Страсбург, Франция	Грунт	Николь Брадтке	Тами Уитлингер-Джонс Марианна Уэрдел-Уитмейер	5-7, 6-4, 6-4
6.	4 авг 1997	Лос-Анджелес, США	Хард	Каролин Вис	Лариса Нейланд Гелена Сукова	7-67, 6-3
7.	11 авг 1997	Торонто, Канада	Хард	Каролин Вис	Николь Арендт Манон Боллеграф	3-6, 7-5, 6-4
8.	13 ноя 2000	Паттайя, Таиланд	Хард	Каролин Вис	Тина Крижан Катарина Среботник	6-3, 6-3
9.	19 фев 2001	Дубай, ОАЭ	Хард	Каролин Вис	Карина Габшудова Оса Карлссон	6-0, 4-6, 6-2

Поражения (8)

№	Дата	Турнир	Покрытие	Партнёр	Соперницы в финале	Счёт в финале
1.	4 ноя 1991	Нашвилл, Теннесси, США	Хард (i)	Каролин Вис	Сэнди Коллинз Элна Рейнах	7-5, 4-6, 6-77
2.	21 сен 1992	Токио, Япония	Хард	Нана Мияги	Робин Уайт Мэри-Джо Фернандес	4-6, 4-6
3.	4 апр 1994	Открытый чемпионат Японии, Токио	Хард	Нана Мияги	Мами Доносиро Ай Сугияма	4-6, 1-6
4.	11 апр 1994	Паттайя, Таиланд	Хард	Нана Мияги	Мередит Макграт Патти Фендик	6-70, 6-3, 3-6
5.	22 сен 1997	Лейпциг, Германия	Ковёр	Гелена Сукова	Яна Новотна Мартина Хингис	2-6, 2-6
6.	27 окт 1997	Москва, Россия	Ковёр	Каролин Вис	Наталья Зверева Аранча Санчес	3-5 — дисквал.
7.	18 мая 1998	Страсбург, Франция	Грунт	Каролин Вис	Натали Тозья Александра Фусаи	4-6, 3-6
8.	17 авг 1998	Монреаль, Канада	Хард	Каролин Вис	Яна Новотна Мартина Хингис	3-6, 4-6

Ссылки

• [www.wtatennis.com/players/player/ Профиль на сайте WTA]  (англ.)
• [www.fedcup.com/en/players/player.aspx?id= Профиль на сайте Кубка Федерации] (англ.)

Отрывок, характеризующий Басуки, Яюк

– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.


Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.


Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.



Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.