Я гуляла с зомби
Я гуляла с зомби | |
I Walked With a Zombie | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
Продюсер | |
Автор сценария | |
В главных ролях | |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания | |
Длительность |
70 минут |
Страна | |
Год | |
IMDb | |
«Я гуляла с зомби» (англ. I Walked With a Zombie) — фильм ужасов режиссёра Жака Турнёра, вышедший на экраны в 1943 году.
Сюжет
Канадская медсестра Бетси Коннел (Фрэнсис Ди) отправляется на остров в Вест-Индии, чтобы позаботиться о Джессике Холланд (Кристина Гордон), жене богатого плантатора Пола Холланда. Здесь она знакомится не только с хозяином, но и его сводным братом Уэсли Рэндом.
Её пациентка живёт в непонятном сумеречном состоянии; она неразговорчива, двигается как живой мертвец и по ночам бродит как призрак. Бетси, считающая, что Джессика страдает нервным расстройством, узнаёт, что среди местных жителей распространён культ Вуду. Она узнаёт о проводимых церемониях и решает, что если официальная медицина не может помочь её подопечной, то, возможно, такая «шоковая терапия» поможет Джессике выйти из своего состояния.
Однажды ночью сиделка выходит с пациенткой из клиники, но эксперимент с вуду проваливается. Оказывается, что Джессика вовсе не больна, а является зомби. Ответственной за состояние Джессики является её сверковь, миссис Рэнд. Узнав правду о девушке, Уэсли бросается с её телом в морские волны.
В ролях
- Джеймс Эллисон — Уэсли Рэнд
- Фрэнсис Ди — Бетси Коннелл
- Том Конуэй — Пол Холланд
- Эдит Баррет — миссис Рэнд
- Кристина Гордон — Джессика Холланд
- Джеймс Белл — доктор Максвелл
- Тереза Харрис — горничная Альма
- Дарби Джонс — Каррефур
Римейк
Напишите отзыв о статье "Я гуляла с зомби"
Ссылки
- «Я гуляла с зомби» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v24149 Я гуляла с зомби] (англ.) на сайте allmovie
Это заготовка статьи о фильмах ужасов и триллерах. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Я гуляла с зомби
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.