Я знаю, что вы сделали прошлым летом (персонажи трилогии)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

«Я знаю, что вы сделали прошлым летом» (англ. I Still Know What You Did Last Summer) — популярная кино-трилогия, франшиза в жанре молодёжного триллера. Первый фильм был снят по мотивам одноименного романа американской писательницы Лойс Данкан. Серия состоит из трёх фильмов:

  1. «Я знаю, что вы сделали прошлым летом» (1997)
  2. «Я всё ещё знаю, что вы сделали прошлым летом» (1998)
  3. «Я всегда буду знать, что вы сделали прошлым летом» (2006)

Ниже представлен список основных персонажей, появившихся в фильмах, а также некоторых персонажей оригинального романа.





Я знаю, что вы сделали прошлым летом

Джули Джеймс

Джули Джеймс (англ. Julie James) — одна из главных героинь первого и второго фильмов, а также оригинального романа. Из всех персонажей она была единственной, кто не согласился с Барри и хотела идти в полицию. Является главной целью в серии убийств, совершённых рыбаком Беном Уиллисом. Выжила во время событий первого фильма. Во второй части, год спустя, девушку преследуют ночные кошмары, одним из которых и оказалась сцена, показанная в финале фильма "Я знаю, что вы сделали прошлым летом". С помощью своего сына Уилла, который учился в том же институте, что и девушка (неизвестно, было ли это совпадением, но скорее всего — тщательно спланированное действие), подстроил так, чтобы Джули и её друзья оказались одни на острове во время шторма. Убила маньяка, застрелив его из пистолета. Через год после событий вышла замуж за Рея Бронсона. В третьем фильме становится известно, что Бен Уиллис (или Рыбак, как его стали называть) восстал из мёртвых и напал на Джули. Неизвестно, выжила она или нет. Кроме того, в последней части трилогии мелькает статья об убийствах подростков, совершённых на Багамах, — скорее всего, речь идёт о событиях второй части.

В романе до несчастного случая, в результате которого погиб маленький мальчик по имени Дэниэл Грегг, сбитый на горной дороге, Джули была весёлой и общительной чирлидершой и сильно изменилась после трагедии — стала молчаливой и замкнутой. Она бросает Рея и решает посвятить себя учёбе в университете, хотя раньше не очень много времени уделяла обучению. Спустя год она живёт с матерью-вдовой и встречается с парнем по имени Бад Уилсон (англ. Bud Wilson), как позже выясняется, старшим братом погибшего мальчика. Молодой человек пытается убить Джули, но Рей спасает девушку.

Хелен Риверс

Хелен Риверс (англ. Helen Rivers) — одна из главных героинь первого фильма и оригинального романа. Её фото стоит на тумбочке у кровати Джули во втором фильме. Боялась потерять возможность поездки в Нью-Йорк, где она хотела посвятить себя карьере актрисы и модели, поэтому отказалась идти в полицию и приняла решение сбросить тело рыбака Бена Уилилса в море. Она была выбрана Королевой красоты в своём городе, встречалась с Барри Коксом, но после несчастного случая рассталась с ним. Лучшая подруга Джули, но они практически не общались после трагедии. Спустя год, Джули находит её, работающей в семейном магазине, чтобы сообщить, что ей пришло зловещее письмо, в котором было написано Я знаю, что вы сделали прошлым летом. По воле обстоятельств, Хелен и Барри вновь сближаются, в них просыпаются былые чувства. По традиции, как победительница конкурса, она должна участвовать в параде в честь 4 июля. Там она замечает Рыбака, и Барри устремляется на его поиски, однако они ни к чему не приводят.

Во время нового конкурса красоты, находясь на сцене, Хелен видит, как Рыбак убивает Барри и пытается сказать об этом залу, полному людей, однако никто не воспринимает её всерьёз. Полицейский решает отвести её домой, но по дороге на машину нападает Бен Уиллис и убивает служителя закона. Хелен устремляется в свой магазин, где она встречает сестру Эльзу. Пока Хелен пытается вызвать полицию, Рыбак убивает Эльзу. Хелен сбегает на улицу, где совсем рядом с толпой людей, в маленьком переулке, Рыбак убивает Хелен. Позже её тело Джули найдёт вместе с телом Барри в морозильной камере одной из рыбацких лодок.

В романе, Хелен — «Золотая девушка Пятого канала», звезда местного телеканала, ведущая прогноза погоды, живущая в достатке. Однако она очень боится потерять всё то, что заработала упорным трудом. Она даже не окончила старшую школу, бросив её после того, как выиграла конкурс красоты. Очень сильно любит Барри, что мешает посмотреть на него трезвым взглядом — юноша лишь использует её, обещая однажды жениться, хотя никак не может решиться бросить её. Как и в фильме, у Хелен сложные отношения со своей сестрой, завидующей успеху Хелен. В романе Хелен не погибает, а лишь отделывается несколькими ушибами, выпав из окна второго этажа.

Рей Бронсон

Рей Бронсон (англ. Ray Bronson) — один из главных персонажей двух фильмов серии и оригинального романа. Сидел за рулём машины, сбившей Бена Уиллиса, согласился сбросить тело мужчины в море. Работает рыбаком, расстался с Джули после трагедии. Джули находит его год спустя, чтобы сообщить, что кто-то написал ей зловещее письмо. Бен Уилилс подставил его, подстроив всё так, что Джули, Хелен и Барри считали его таинственным преследователем. Мучаясь чувством вины, Рей идёт к Мисси — сестре юноши Дэвида (главные герои считали, что сбили именно его, однако позже выясняется, что они сбили Бен Уилилса — человека, убившего Дэвида той же ночью), представившись его другом по имени Билли Блю (англ. Billy Blue). Когда Джули и Хелен навестили Мисси и узнали о Билли, они были уверены, что он и есть убийца, который мстит им за смерть Дэвида. Рей и Джули выживают после событий фильма, а тело Бена Уиллиса исчезает без следа.

Год спустя, отношения между Джули и Реем становятся натянутыми, так как Джули мучает чувство вины за смерть Уиллиса, а также страшные ночные кошмары, одним из которых оказалась последняя сцена, показанная в первом фильме. Рей отказывается от приглашения Джули поехать на Багамы, но передумывает после уговоров лучшего друга Дэйва, которого позже убивает вернувшийся Бен Уиллис. Рей, хотевший сделать Джули предложение руки и сердца, отправляется на остров, чтобы спасти любимую. Что у него удачно и выходит. Концовка фильма, действие которой происходит ещё год спустя, не даёт ответа на вопрос, что случилось с героями: Джули и Рей живут вместе, но дверь в ванную, где брился Рей, закрывается сама собой, а на Джули, между тем, нападает в который раз вернувшийся Бен Уиллис. В третьем фильме упоминает, что на Джули опять напал неизвестный, после событий на острове. К тому же концепция финальной части трилогии утверждает, что Бен Уиллис воскрес из мёртвых.

В романе Рей — бывший парень Джули, после несчастного случая порвавший с девушкой и уехавший путешествовать по Калифорнийскому побережью. Рей — сын бывшей спортивной звезды, который теперь владеет сетью успешных спортивных магазинов. Рей кажется, что он жил в тени Барри, однако трагедия изменила отношение Рея к жизни. Теперь он хочет стать учителем в начальных классах. Вернувшись в родной город, Рей хочет наладить отношения с Джули, но у неё уже появился новый парень Бад, оказавшийся старшим братом мальчика, которого они сбили год назад. В отличие от фильмов, в романе Рей не получил никаких травм. Он спас Джули в финале романа. Также в книге у Рея светлые волосы.

Барри Кокс

Барри Уилльям Кокс (англ. Barry William Cox) — один из основных персонажей первого фильма и романа. Бывший парень Хилен, с которой расстался после несчастного случая. Машина принадлежала ему, хотя за рулём в момент несчастного случая находился Рей. Это была его идея скрыть преступление, оказывал давление на своих друзей, и больше всего — на Джули, едва не ударив её. Отличается взрывным и заносчивым характером. Джули и Хелен находят его год спустя, чтобы сообщить, что кто-то в курсе их тайны, и начал преследовать их. Постепенно вновь сближается с Хелен, и вызывается охранять её во время ежегодного конкурса красоты, однако его убивает Рыбак прямо на глазах у Хелен, находящейся в момент убийства на сцене. Его тело находит Джули в морозильной камере одной из рыбацких лодок в финале первого фильма.

В романе Барри — бабник, который не любит Хелен, но продолжает с ней встречаться ради повышения своего социального статуса. Он боится того, что ему придётся остепениться, и поэтому хочет порвать с Хелен, но не решается и продолжает ей изменять. В школе он был звёздным футболистом, который жил со своим отцом и матерью, обладающей властным характером. В романе именно он сидел за рулём во время инцидента, в результате которого погиб мальчик Дэниэл Грегг. Коллингсворт стреляет в него, однако Барри не умирает, как в фильме, но он теряет способность ходить из-за паралича нижней половину туловища.

Эльза Риверс

Эльза Риверс (англ. Elsa Rivers) — одна из персонажей первого фильма и оригинального романа. Старшая сестра Хелен, работающая в семейном магазине. Завидует успеху и красоте сестры, считая её заносчивой и заботящейся лишь о своей внешности. Её убивает Рыбак в ту же ночь, что Хелен и Барри. Хелен находит тело сестры в одном из помещений магазина, незадолго до своей собственной смерти.

В романе у Хелен и Эльзы такие же сложные отношения, но неприязнь девушки к младшей сестре подогревается тем фактом, что Элльза страдает от лишнего веса, она живёт в доме родителей и работает кассиром. В романе героиня не погибает и не получает никаких физических травм, так как не входила в контакт с преступником, преследовавшим Хелен и её друзей.

Дэвид Иган

Дэвид Иган (англ. David Franklin Egan) — персонаж первого фильма. Дэвид встречался с дочерью Бена Уилилса, Сьюзи. Однако незадолго до событий картины, молодые люди попадают в автокатастрофу, в результате которой погибает Сьюзи. Бен Уиллис винит во всём Дэвида. Персонаж появляется в начале фильма — юноша, сидящий на краю скалы. Его смерть не показана зрителям, однако становится известно, что его убил Бен Уиллис в ту же ночь, когда его сбила машина Барри. Джули начинает отслеживать статьи в местной газете в поисках информации о найденном теле. Ошибочно принимает Дэвида за того мужчину, которого они сбили.

Позже Хелен и Джули приезжают к сестре Дэвида, Мисси. Она говорит им, что Дэваид покончил с собой, оставив прощальное письмо. На самом деле, это письмо, которое Бен Уиллис отправил Дэвиду не задолго до того, как убил его. Кроме того, в ту ночь, Джули видела татуировку «Малышка Сьюзи» у мужчины, которого они сбили. Однако Мисси утверждает, что у Дэвида не было татуировок.

Дэниэл Грегг (англ. Daniel Gregg) — 10-летний мальчик, которого сбил Барри в книге, является прообразом данного персонажа в фильме. Дэйви погиб в 1973 году, а основное действие романа происходит в 1974, год спустя.

«Мисси» Иган

Мелисса «Мисси» Иган (англ. Melissa «Missy» Egan) — старшая сестра Дэвида, который решила, что её брат покончил с собой, найдя записку, которую юноше прислал Бен Уиллис. Она спрятала записку от страховщиков, боясь, что её не выплатят деньги за смерть брата, если это действительно было самоубийство. Миссис живёт одна и ведёт хозяйство в своём доме в глухом лесу. Её навещают Хелен и Джули, желая узнать больше о Дэвиде. От Мисси они узнают о Билли Блю — друге Дэвида, которым представился Рей, когда также навещал Мисси. Девушки решили, что выдуманный Билли — и есть их преследователь.

В книге Джули едет в дом мальчика, которого они сбили, вместе с Реем. Там они встречают его сестру — Мэган Грегг (англ. Megan Gregg), приветливую девушку, которая работает в парикмахерской в центре города. В момент встречи Джули показалось, что её улыбка ей знакома, позже поняв, что это фамильное сходство Мэган и нового парня Джули, Бада, который на самом деле оказался преследовавшим героев братом Мэган и Дэвида.

Макс Ньюрик

Макс Ньюрик (англ. Max Neurick) — одноклассник Джули, влюблённый в неё. Он проезжал мимо места несчастного случая в ту ночь, когда ребята сбили Бена Уиллиса. Год спустя, когда Джули приходит зловещее письмо, герои решают, что это Макс его отправил, так как он единственный, по их мнению, кто был там в ту ночь и мог узнать о том, что произошло. Однако, герои ошиблись. Позже, Бен Уиллис убивает Макса, пока тот работал в доках.

Офицер Дэвид Капорицо

Офицер Дэвид Капорицо (англ. Officer David Caporizo) — персонаж первого фильма. Он допрашивает, а затем отвозит Хелен домой после того, как девушка стала свидетельницей убийства Барри. По дороге, офицера убивает Бен Уиллис.

Коллингсворт Уилсон

Коллингсворт «Колли» Уилсон (англ. Collingsworth «Collie» Wilson) — главный отрицательный персонаж оригинального романа, не появляется ни в одном из фильмов. Является старшим братом Дэниэла Грегга — мальчика, которого сбили своей машиной Джули, Хелен, Барри и Рей. В книге он не носил костюма рыбака и не пользовался крюком для убийств или нанесения увечий. Фактически, от его действий никто не погиб — выясняется, что это именно он преследовал молодых людей год спустя, и послал записку Джули. Также он напал на Барри, выстрелив в него из пистолета. Более того, он притворился молодым человеком по имени Бад Уилсон (англ. Bud Wilson), чтобы сблизиться с Джули. Единственный, кого Коллингсворт оставил в покое, это Рей — когда он узнал, что молодой человек хочет быть учителем, он понял, что Рей не смог бы причинить зла ребёнку намеренно, и простил за несчастный случай, в котором погиб его младший брат, решив, что сохранит жизнь Рею, но убьёт Джули. Сам персонаж не погибает в финале романа.

Когда случилась трагедия, Колли служил во Вьетнаме — в современных изданиях романа он воевал в Ираке. На похороны брата прислал букет жёлтых роз.

Я всё ещё знаю, что вы сделали прошлым летом

Карла Уилсон

Карла Уилсон (англ. Karla Wilson) - подруга Джули по колледжу. Она выигрывает поездку на Багамы и приглашает Джули поехать с ней и её парнем Тайреллом. Также подстраивает всё так, что Уилл поехал с ними, после того, как отказался Рей. Когда Бен Уилилс оказывается на острове и начинает преследовать героев, Джули вынуждена рассказать подруге о том, что произошло с ней, Реем и их друзьями несколько лет назад. Пытаясь сбежать от маньяка, девушка получает несколько ранений. В кадре не показана её смерть, и возможно Карла осталась жива. Как бы там ни было, она не принимает участия в развязке фильма и не появляется в финальных сценах.

Уилл Бенсон

Уилл Бенсон (англ. Will Benson) — сын Бена Уиллиса, притворившийся радио-ведущим шоу, которое вручило Карле билеты в поездку на Багамы. Он вошёл в доверие к Джули и Карле, как студент того же колледжа и безобидный парень. На деле оказалось, что он достаточно опасен. Неизвестно, насколько активное участие он принимал в убийстве персонала отеля — мистера Брукса, Эстеса, Титуса, Ненси, а также друга Рея, Дэйва.

Тайрелл Мартин

Тайрелл Мартин (англ. Tyrell Martin) — парень Карлы, весельчак. Был убит Беном Уиллисом, когда тот вонзил свой крюк в его горло.

Мистер Брукс

Мистер Брукс (англ. Mr. Brooks) — администратор отеля на Багамах, где поселились Джули и её друзья. Пренебрежительно относился к молодым людям с самого начала, а когда у Джули началась истерика из-за того, что она нашла труп одного из портье в своём шкафу, стал открыто выказывать свою неприязнь, когда тело на месте не обнаружилось. Был убит в собственном офисе, прямо за столом. Его кровью Рыбак написал на стене Я всё ещё знаю.

Ненси

Ненси (англ. Nancy) — девушка-бармен в отеле, где проживали Джули и её друзья. Погибает от руки маньяка, пытаясь спастись с острова вместе с Джули и Карлой. Бен Уиллис убивает Эстеса, пронзив его гарпуном. Его тело падает на Ненси, мешая девушке убежать — Уиллис лишь глубже вонзает гарпун в Эстеса, и его лезвие проходит сквозь девушку, придавленную мёртвым телом.

Эстес

Эстес (англ. Estes) — портье отеля, в котором проживали Джули и её друзья. Престарелый афро-американец, практикующий вуду в своей комнате в отеле. По неизвестной причине собирал вещей, принадлежащие Джули, Карле, Тайреллу и Уиллу. Был убит Рыбаком.

Титус Телеско

Титус Телеско (англ. Titus Telesco) — торговец наркотиками, поставляющий нелегальные препараты жителям отелей, находящихся на Багамах, куда приезжают отдыхать Джули со своими друзьями. Становится жертвой Бена Уиллиса.

Я всегда буду знать, что вы сделали прошлым летом

Эмбер Уилльямс

Эмбер Уилльямс (англ. Amber Williams) — главный персонаж третьего фильма, действие которого происходит несколько лет спустя после событий первой и второй частей. Считается одной из четырёх подростков, виновных в смерти их друга Пи-Джея в результате неудачной шутки. После трагедии, Эмбер, Зоуи, Колби и Роджер поклялись никому не говорить о случившемся. Год спустя Эмбер получает текстовое сообщение, из которого становится ясно, что кто-то знает тайну молодых людей. Эмбер рассказывает об этом своим друзьям, но молодые люди скептически относятся к тому, что кто-то пытался убить девушку. И лишь в годовщину трагических событий — 4 июля, в День независимости — каждый из них получает по угрозе от таинственного преследователя. Рыбак убивает всех друзей девушке, но ей самой удаётся спастись. Как бы там ни было год спустя, Рыбак вновь появляется в жизни Эмбер, и вопрос о том, выжила ли она или нет, остаётся для зрителей открытым.

Рыбак / Бен Уиллис

Бен Уиллис (англ. Ben Willis) или Рыбак (англ. Fisherman)

В первом фильме, Бен Уиллис даёт о себе знать год спустя после того, как его сбили Джули, Хелен, Барри и Рей. В ту ночь, Бен убил юношу по имени Дэвид, виновного в гибели дочери Бен, Сьюзи, которая была девушкой Дэвида. Некоторое время спустя, тело Дэвида обнаружили, и Джули посчитала, что это именно его сбил Рей в ту ночь. Год спустя, Бен начинает преследовать героев, убивая их одного за другим. Среди известных жертв Бена Уиллиса — Дэвид Иган, Хелен Риверс, Эльза Риверс, Барри Кокс, офицер Дэвид Капорицо. После неудачной попытки убийства Джули и Рея, маньяк исчезает, оставив открытым вопрос о своей гибели, так его тело не было найдено.

Год спустя, Бен Уиллис вновь предпринимает попытки отомстить Джули и Рея. С помощью своего сына Уилла, который вошёл в доверие к Джули и её новым друзьям, Уиллис организовывает для девушки поездку на Багамы перед самым началом сезона дождей. В итоге, молодые люди оказываются одни на острове в разгар шторма. Рей добирается до острова и приходит на выручку Джули. В руках девушки оказывается пистолет, из которого ей удалось застрелить Уиллиса. Однако финал картины, в котором маньяк нападает на Рея и Джули год спустя вновь остаётся открытым — возможно, как в случае и с финалом первой части, сцена была лишь кошмарным сном героини.

В третьем фильме, концепция персонажа немного меняется. Предположительно, он восстал из мёртвых, и теперь его дух преследует тех, кто виновен в трагической смерти, оставшейся тайной для людей. Кроме того, непонятно, Рыбак из третьего фильма — Бен Уиллис, или другой персонаж, собирательный образ их распространённых в Западно-американской культуре городских легенд.

Напишите отзыв о статье "Я знаю, что вы сделали прошлым летом (персонажи трилогии)"

Ссылки

  • [www.imdb.com/title/tt0119345/fullcredits#cast Список актёров и персонажей фильма «Я знаю, что вы сделали прошлым летом»] на сайте IMDb
  • [www.imdb.com/title/tt0130018/fullcredits#cast Список актёров и персонажей фильма «Я всё ещё знаю, что вы сделали прошлым летом»] на сайте IMDb
  • [www.imdb.com/title/tt0469111/fullcredits#cast Список актёров и персонажей фильма «Я всегда буду знать, что вы сделали прошлым летом»] на сайте IMDb

Отрывок, характеризующий Я знаю, что вы сделали прошлым летом (персонажи трилогии)

– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.


Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.
Отрешившись от знания конечной цели, мы ясно поймем, что точно так же, как ни к одному растению нельзя придумать других, более соответственных ему, цвета и семени, чем те, которые оно производит, точно так же невозможно придумать других двух людей, со всем их прошедшим, которое соответствовало бы до такой степени, до таких мельчайших подробностей тому назначению, которое им предлежало исполнить.


Основной, существенный смысл европейских событий начала нынешнего столетия есть воинственное движение масс европейских народов с запада на восток и потом с востока на запад. Первым зачинщиком этого движения было движение с запада на восток. Для того чтобы народы запада могли совершить то воинственное движение до Москвы, которое они совершили, необходимо было: 1) чтобы они сложились в воинственную группу такой величины, которая была бы в состоянии вынести столкновение с воинственной группой востока; 2) чтобы они отрешились от всех установившихся преданий и привычек и 3) чтобы, совершая свое воинственное движение, они имели во главе своей человека, который, и для себя и для них, мог бы оправдывать имеющие совершиться обманы, грабежи и убийства, которые сопутствовали этому движению.
И начиная с французской революции разрушается старая, недостаточно великая группа; уничтожаются старые привычки и предания; вырабатываются, шаг за шагом, группа новых размеров, новые привычки и предания, и приготовляется тот человек, который должен стоять во главе будущего движения и нести на себе всю ответственность имеющего совершиться.
Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место.
Невежество сотоварищей, слабость и ничтожество противников, искренность лжи и блестящая и самоуверенная ограниченность этого человека выдвигают его во главу армии. Блестящий состав солдат итальянской армии, нежелание драться противников, ребяческая дерзость и самоуверенность приобретают ему военную славу. Бесчисленное количество так называемых случайностей сопутствует ему везде. Немилость, в которую он впадает у правителей Франции, служит ему в пользу. Попытки его изменить предназначенный ему путь не удаются: его не принимают на службу в Россию, и не удается ему определение в Турцию. Во время войн в Италии он несколько раз находится на краю гибели и всякий раз спасается неожиданным образом. Русские войска, те самые, которые могут разрушить его славу, по разным дипломатическим соображениям, не вступают в Европу до тех пор, пока он там.
По возвращении из Италии он находит правительство в Париже в том процессе разложения, в котором люди, попадающие в это правительство, неизбежно стираются и уничтожаются. И сам собой для него является выход из этого опасного положения, состоящий в бессмысленной, беспричинной экспедиции в Африку. Опять те же так называемые случайности сопутствуют ему. Неприступная Мальта сдается без выстрела; самые неосторожные распоряжения увенчиваются успехом. Неприятельский флот, который не пропустит после ни одной лодки, пропускает целую армию. В Африке над безоружными почти жителями совершается целый ряд злодеяний. И люди, совершающие злодеяния эти, и в особенности их руководитель, уверяют себя, что это прекрасно, что это слава, что это похоже на Кесаря и Александра Македонского и что это хорошо.
Тот идеал славы и величия, состоящий в том, чтобы не только ничего не считать для себя дурным, но гордиться всяким своим преступлением, приписывая ему непонятное сверхъестественное значение, – этот идеал, долженствующий руководить этим человеком и связанными с ним людьми, на просторе вырабатывается в Африке. Все, что он ни делает, удается ему. Чума не пристает к нему. Жестокость убийства пленных не ставится ему в вину. Ребячески неосторожный, беспричинный и неблагородный отъезд его из Африки, от товарищей в беде, ставится ему в заслугу, и опять неприятельский флот два раза упускает его. В то время как он, уже совершенно одурманенный совершенными им счастливыми преступлениями, готовый для своей роли, без всякой цели приезжает в Париж, то разложение республиканского правительства, которое могло погубить его год тому назад, теперь дошло до крайней степени, и присутствие его, свежего от партий человека, теперь только может возвысить его.
Он не имеет никакого плана; он всего боится; но партии ухватываются за него и требуют его участия.
Он один, с своим выработанным в Италии и Египте идеалом славы и величия, с своим безумием самообожания, с своею дерзостью преступлений, с своею искренностью лжи, – он один может оправдать то, что имеет совершиться.
Он нужен для того места, которое ожидает его, и потому, почти независимо от его воли и несмотря на его нерешительность, на отсутствие плана, на все ошибки, которые он делает, он втягивается в заговор, имеющий целью овладение властью, и заговор увенчивается успехом.
Его вталкивают в заседание правителей. Испуганный, он хочет бежать, считая себя погибшим; притворяется, что падает в обморок; говорит бессмысленные вещи, которые должны бы погубить его. Но правители Франции, прежде сметливые и гордые, теперь, чувствуя, что роль их сыграна, смущены еще более, чем он, говорят не те слова, которые им нужно бы было говорить, для того чтоб удержать власть и погубить его.
Случайность, миллионы случайностей дают ему власть, и все люди, как бы сговорившись, содействуют утверждению этой власти. Случайности делают характеры тогдашних правителей Франции, подчиняющимися ему; случайности делают характер Павла I, признающего его власть; случайность делает против него заговор, не только не вредящий ему, но утверждающий его власть. Случайность посылает ему в руки Энгиенского и нечаянно заставляет его убить, тем самым, сильнее всех других средств, убеждая толпу, что он имеет право, так как он имеет силу. Случайность делает то, что он напрягает все силы на экспедицию в Англию, которая, очевидно, погубила бы его, и никогда не исполняет этого намерения, а нечаянно нападает на Мака с австрийцами, которые сдаются без сражения. Случайность и гениальность дают ему победу под Аустерлицем, и случайно все люди, не только французы, но и вся Европа, за исключением Англии, которая и не примет участия в имеющих совершиться событиях, все люди, несмотря на прежний ужас и отвращение к его преступлениям, теперь признают за ним его власть, название, которое он себе дал, и его идеал величия и славы, который кажется всем чем то прекрасным и разумным.
Как бы примериваясь и приготовляясь к предстоящему движению, силы запада несколько раз в 1805 м, 6 м, 7 м, 9 м году стремятся на восток, крепчая и нарастая. В 1811 м году группа людей, сложившаяся во Франции, сливается в одну огромную группу с серединными народами. Вместе с увеличивающейся группой людей дальше развивается сила оправдания человека, стоящего во главе движения. В десятилетний приготовительный период времени, предшествующий большому движению, человек этот сводится со всеми коронованными лицами Европы. Разоблаченные владыки мира не могут противопоставить наполеоновскому идеалу славы и величия, не имеющего смысла, никакого разумного идеала. Один перед другим, они стремятся показать ему свое ничтожество. Король прусский посылает свою жену заискивать милости великого человека; император Австрии считает за милость то, что человек этот принимает в свое ложе дочь кесарей; папа, блюститель святыни народов, служит своей религией возвышению великого человека. Не столько сам Наполеон приготовляет себя для исполнения своей роли, сколько все окружающее готовит его к принятию на себя всей ответственности того, что совершается и имеет совершиться. Нет поступка, нет злодеяния или мелочного обмана, который бы он совершил и который тотчас же в устах его окружающих не отразился бы в форме великого деяния. Лучший праздник, который могут придумать для него германцы, – это празднование Иены и Ауерштета. Не только он велик, но велики его предки, его братья, его пасынки, зятья. Все совершается для того, чтобы лишить его последней силы разума и приготовить к его страшной роли. И когда он готов, готовы и силы.