Вев
Поделись знанием:
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
(перенаправлено с «Վ»)
Վ վ
| Армянский алфавит | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Ա Aйб |
Ժ Же |
Ճ Тче |
Ռ Ра | |||
| Բ Бен |
Ի Ини |
Մ Мен |
Ս Се | |||
| Գ Гим |
Լ Льюн |
Յ Йи |
Վ Вев | |||
| Դ Да |
Խ Хе |
Ն Ну |
Տ Тюн | |||
| Ե Эдж |
Ծ Тьца |
Շ Ша |
Ր Ре | |||
| Զ За |
Կ Кен |
Ո Во |
Ց Цо | |||
| Է Э |
Հ Хо |
Չ Ча |
Ւ Йюн | |||
| Ը Ыт |
Ձ Дза |
Պ Пе |
Փ Пьюр | |||
| Թ То |
Ղ Гхат |
Ջ Дже |
Ք Ке | |||
Վ, վ (вев, арм. վեվ) — тридцатая буква армянского алфавита. Транскрипция — v. Произношение — в. Числовое значение в изопсефии — 3000. Создал Месроп Маштоц в 405—406 годах. В Средние века использовались виды писания «еркатагир», «болоргир», «шхагир», «нотргир».
Представлена в Unicode:
- прописная Վ:
U+054E - строчная վ:
U+057E
 |
| |||||||||
1. Вев на логотипе Википедии (слева вверху)
2. Заглавная буква Վ на рукописи 1615 года | ||||||||||
Синоглифы
См. также
Напишите отзыв о статье "Вев"
Отрывок, характеризующий Вев
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
