.30-30 Winchester
| .30-30 Winchester | |
|---|---|
 Патрон .30-30 Winchester — в середине (слева — 5,56×45 мм, справа — 7,62×51 мм НАТО) | |
| Тип патрона : | Винтовочный |
| Страна-производитель: |  США
|
| История производства: | |
| Время создания: | 1895 |
| Производитель: | «Винчестер» |
| Годы производства: | 1895 — настоящее время |
| Характеристики: | |
| Настоящий калибр пули, мм: | 7,82 (0,308 дюйма) |
| Масса пули, г: | 9,72 |
| Длина гильзы, мм: | 51,8 |
| Диаметр шеи гильзы, мм: | 8,4 |
| Диаметр плеча гильзы, мм: | 10,2 |
| Диаметр основания гильзы, мм: | 10,7 |
| Диаметр фланца гильзы, мм: | 12,9 |
| Начальная скорость пули, м/с: | 670…820 |
| Энергия пули, Дж: | 1700…2200 |
.30-30 Winchester (варианты названия — .30-30 Винчестер, .30-30, .30 WCF, 7,62×51 мм R) — винтовочный патрон американского происхождения; один из самых старых патронов, выпускаемых в настоящее время.
Содержание
История
Патрон .30-30 был разработан и пущен в серийное производство известной американской оружейной фирмой «Винчестер» в 1895 году для применения в сконструированной за год до того винтовке с рычажным взводом Winchester Model 1894. Патрон стал первым созданным в США боеприпасом для гражданского оружия «малого» калибра на бездымном порохе (до этого в невоенном оружии применялись исключительно патроны на дымном порохе, имевшие обычно калибр 10-12 мм, такие, как .38-40 Winchester, .44-40 Winchester, или патроны кольцевого воспламенения). Новый боеприпас немедленно завоевал широчайшую популярность, поскольку превосходил патроны старых поколений по всем показателям.
Первоначально патрон назывался .30 WCF (англ. Winchester Center Fire — патрон Винчестера центрального боя). При этом .30 — обозначение калибра в сотых долях дюйма (0,30, то есть 7,62 мм, хотя настоящий калибр пули чуть больше — 7,82 мм). Название .30-30 появилось из-за принципиальной позиции фирмы Marlin Firearms, конкурировавшей с «Винчестером» — её руководство не желало употреблять имя фирмы-конкурента в названии патрона, под который она начала выпускать крупные партии оружия. Фирма «Марлин» поместила в название патрона вторую «тридцатку», означавшую вес порохового заряда в гранах (1,94 грамма).[1]
Форма гильзы у патрона осталась старой — с фланцем, что было удобно для оружия с рычажным взводом. Это впоследствии ограничило его применение в оружии с обычным магазином. Первые варианты .30-30 снаряжались полуоболочечными пулями с закругленным носом, так как они предназначались для винтовок с подствольным трубчатым магазином, где существует опасность инерционного накола капсюля с последующим взрывом патрона, находящегося впереди[2].
Отличительные черты и применение
Патрон .30-30 может снаряжаться большинством существующих пуль калибра 7,62 мм (0,308 дюйма), хотя применение тяжёлых и длинных пуль затруднено из-за ограничений по длине трубчатого магазина винтовок с рычажным взводом. У него довольно мягкая отдача, которая существенно слабее, чем, например, у .30-06, что является важной причиной его популярности, хотя по мощности он заметно уступает большинству современных винтовочных патронов. Кучность при стрельбе этим патроном удовлетворительная для патронов такого класса.
Несмотря на сильную конкуренцию со стороны других патронов, .30-30 до сих пор является одним из наиболее широко распространённых охотничьих боеприпасов в США (это один из старейших патронов с фланцем, производимых в наши дни). Он широко применяется на охоте на оленей и считается многими стрелками наиболее подходящим боеприпасом для такой охоты[3]. Добывают им и медведя-барибала. Для более крупной дичи его мощность (1,5…2,2 кДж) уже недостаточна. Кроме того, эффективная дальность при стрельбе .30-30 не превышает 150 м[2], поэтому его вряд ли можно рекомендовать для охоты на открытых пространствах или в горах.
.30-30 — один из наиболее популярных боеприпасов в США для спортивной стрельбы; под него также выпускается много образцов оружия по старым чертежам («реплики»). Этот патрон также очень распространён среди американских любителей ручного снаряжения патронов, вариантов его ручного снаряжения существует буквально бессчётное количество[1]. Гильза от .30-30 Winchester часто использовалась для разработки других патронов, в основном ограниченных партий полукустарного производства.
В то же время за пределами США .30-30 Winchester известен мало и в продаже практически не встречается. Оружие под него производят практически только американские фирмы, причём в большинстве своём это винтовки с рычажным взводом. Европейские фирмы выпускают под него обычно комбинированное оружие, причём в основном — по заказу[4].
Патрон .30-30 в произведениях классиков
В одном из эпизодов романа Джека Лондона «Смок Беллью» происходит перестрелка с применением оружия под патрон .30-30, в которую вовлечён главный герой[5].
|
— Тут и слепой поймет, в чем дело, — сказал он. Эта пуля с мягким носом и стальной рубашкой, и твоя с мягким носом и стальной рубашкой. Здесь тридцать — тридцать; и твоя тридцать — тридцать. Эта — завода Д. и Т., и твоя — завода Д. и Т. Пойдем на берег и посмотрим, как это ты все устроил. | 
|
См. также
Напишите отзыв о статье ".30-30 Winchester"
Примечания
- ↑ 1 2 30 WCF. [www.leverguns.com/articles/3030history.htm The .30-30: A Historic Overview] (англ.). leverguns.com. Проверено 23 апреля 2010. [www.webcitation.org/679LIEy14 Архивировано из первоисточника 24 апреля 2012].
- ↑ 1 2 [www.weaponland.ru/board/patron_30_30_winchester_30_30_wcf/9-1-0-329 Патрон .30-30 Winchester / .30-30 WCF] (рус.). Энциклопедия оружия. Проверено 7 апреля 2013. [www.webcitation.org/6Fy9LANCo Архивировано из первоисточника 18 апреля 2013].
- ↑ Chuck Hawks. [www.chuckhawks.com/ideal_deer_cartridges.htm Ideal Deer Cartridges] (англ.). chuckhawks.com. Проверено 23 апреля 2010. [www.webcitation.org/679LIhtPJ Архивировано из первоисточника 24 апреля 2012].
- ↑ [www.piterhunt.ru/library/books/patrony_dlya_nareznogo_oruzhiya/patron_30_30_winchester.htm Патрон .30-30 Winchester]. «Питерский Охотник». Проверено 23 апреля 2010. [www.webcitation.org/679LJEP5n Архивировано из первоисточника 24 апреля 2012].
- ↑ Джек Лондон. [lib.ru/LONDON/smoke.txt Смок Беллью]. Библиотека Мошкова (31 июля 1997). — Текст романа. Проверено 20 октября 2010. [www.webcitation.org/65V66fL44 Архивировано из первоисточника 16 февраля 2012].
Отрывок, характеризующий .30-30 Winchester
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.
M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.
Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
